Инцитат

«Юноша с конем», ок. 125 г. н. э., (рельеф с Виллы Адриана в Тиволи), Британский Музей

Инцитат (лат. Incitatus, быстроногий, борзой) — любимый конь императора Калигулы, римский сенатор.

В переносном смысле — пример своевластия правителя; сумасшедших приказов, которые, тем не менее, приводятся в исполнение; назначения на должность человека, совсем не подходящего для неё по всем параметрам.

Биография коня

Конь происходил из Испании и был белой масти. Большинство информации о нём почерпнуто из античных исторических анекдотов, а не из солидных документов. Но несомненно, что в списке безумий Калигулы его лошадь стояла не на последнем месте.

Роскошная жизнь

бюст Калигулы

Светоний в «Жизни двенадцати цезарей» пишет о том, что Калигула так любил этого жеребца, что построил ему конюшню из мрамора с яслями из слоновой кости, золотой поилкой, и дал пурпурные покрывала и жемчужные украшения. Затем он отвёл ему дворец с прислугой и утварью, куда от его имени приглашал и охотно принимал гостей.

Император женил Инцитата на кобыле по имени Пенелопа. Первоначальным именем коня было «Порцеллиус» (Поросёнок), но Калигула решил, что это недостаточно красиво, да и лошадь начала выигрывать на скачках, поэтому его перекрестили в Быстроногого.

Выступал в гонках за партию «зелёных» (за которую болел император). Накануне скачек шуметь рядом со стойлом Инцитата было запрещено под страхом смерти, и казни случались.

Политическая карьера

Сначала Калигула сделал его гражданином Рима, затем сенатором, и наконец занёс в списки кандидатов на пост консула. Дион Кассий уверяет, что Калигула успел бы сделать коня консулом, если бы не был убит (59. 14). Светоний подтверждает это намерение.

Кроме того, после того, как Калигула объявил себя богом, ему понадобились жрецы. Верховным жрецом для себя он являлся сам, а подчинёнными жрецами стали Клавдий, Цезония, Вителлий, Ганимед, 14 экс-консулов и, разумеется, Инцитат. За должность каждому требовалось заплатить 8 000 000 сестерциев (Калигула искал средства наполнения опустевшей казны). Чтобы конь смог собрать нужные средства, от его имени все лошади Италии были обложены ежегодной данью, в случае неуплаты они отправлялись на живодёрню.

Наконец, он объявил своего коня «воплощением всех богов» и приказал его почитать. К обычной форме государственной присяги добавилось «ради благополучия и удачи Инцитата»[1].

После убийства императора в защиту Инцитата было сказано, что он, в отличие от прочих сенаторов, никого не убил и не дал императору ни одного дурного совета. Сенаторы также столкнулись с проблемой: по римским законам до окончания срока полномочий никого из сената, даже коня, выгнать было нельзя. Тогда император Клавдий нашел выход: Инцитату урезали жалованье, и он был выведен из состава сената, как непроходящий по финансовому цензу[2].

Оценка

Некоторые современные историки ставят под вопрос негативность портрета Калигулы. В частности, Энтони Э. Бэррет в «Caligula: The Corruption of Power» (Yale, 1990) утверждает, что Калигула использовал коня как средство разозлить и высмеять сенат, а не потому, что был сумасшедшим. Они предположили, что римские историки позднего периода, которые донесли нам эти истории, были весьма политически ориентированными, и вдобавок заинтересованными в красочных, но не всегда правдивых историях. Впрочем, доказательств вменяемости Калигулы не существует.

Конь Калигулы в русской поэзии

Гавриил Державин в оде «Вельможа» привёл Инцитата в качестве примера того, что высокий чин не делает человека достойным:

Калигула! Твой конь в сенате

Не мог сиять, сияя в злате:

Сияют добрые дела.)

Сто с лишним лет спустя поэт Алексей Жемчужников, известный также как один из создателей Козьмы Пруткова, полемически откликнулся на эти строки Державина:

Так поиграл в слова Державин,

Негодованием объят.

А мне сдаётся (виноват!),

Что тем Калигула и славен,

Что вздумал лошадь, говорят,

Послать присутствовать в сенат.

Я помню: в юности пленяла

Его ирония меня;

И мысль моя живописала

В стенах священных трибунала,

Среди сановников, коня.

Что ж, разве там он был некстати?

По мне — в парадном чепраке

Зачем не быть коню в сенате,

Когда сидеть бы людям знати

Уместней в конном деннике?

Что ж, разве звук весёлый ржанья

Был для империи вредней

И раболепного молчанья,

И лестью дышащих речей?

Что ж, разве конь красивой мордой

Не затмевал ничтожных лиц

И не срамил осанкой гордой

Людей, привыкших падать ниц?..

Я и теперь того же мненья,

Что вряд ли где встречалось нам

Такое к трусам и к рабам

Великолепное презренье.

Владимир Высоцкий

Мы древние, испытанные кони.

Победоносцы ездили на нас,

И не один великий богомаз

Нам золотил копыта на иконе.

И рыцарь-пёс и рыцарь благородный

Хребты нам гнули тяжестию лат.

Один из наших, самый сумасбродный,

Однажды ввёз Калигулу в сенат.

Василий Комаровский использовал имя Incitatus как один из псевдонимов.

Литература

• Светоний. Жизнь 12 цезарей

Ссылки

• О ненаписанной пьесе Дюма