Слово о погибели Русской земли

«Слово о погибели Русской земли после смерти великого князя Ярослава» (полное оригинальное название «Слово о погибели Рускыя земли и по смерти великого князя Ярослава») — памятник древнерусской литературы, датируемый XIII веком, сохранившийся в отрывках и известный из списков XV—XVI веков. Одно из самых значительных произведений в древнерусском жанре слова, который считается предшественником жанра эссе.

История находки

Рукопись опубликовал в 1892 году Xрисанф Мефодиевич Лопарев в Санкт-Петербурге, однако еще в 1878 году этот источник был известен псковскому археологу К. Г. Евлентьеву. На обороте верхней крышки переплета сборника, содер­жащего «Слово о погибели Рускыя земли» он сделал 24 мая 1878 г. приписку: "NB Род Пролога. Начинается историею о Данииле пророке (с пробелами для рисунков) — без начала. Это 1-е слово. Всех слов 22 — сент., октябрь, ноябрь и декабрь, март, апрель, май. Последнее, 22-е, слово — О погибели Руския земли, о смерти великого князя Ярослава (и Житие Александра Нев­ского) — только начало и конец, средины нет, вырваны листы. Весьма жаль — замечательное слово. Рукопись XVI века. г. Псков".

Датировка и авторство

"Слово о погибели русской земли" датируется периодом с 1238 года (начало монголо-татарского нашествия) по 1246 год (год смерти Ярослава Всеволодовича (1191-1246 гг.) – князя Владимирского, князя Переяславль-Залесского, князя Переяславского, князя Новгородского, великого князя Киевского; сына Всеволода Большое Гнездо, отца Александра Невского. О князе в тексте упоминается, как о живом.

Поводом к написанию послужило известие из Северо-Восточной Руси о вторжении в неё Батыя и гибели в бою с монголами в битве на реке Сити брата Ярослава — Юрия. Некоторые исследователи считали, что «Слово о погибели Русской земли» первоначально представляло собой предисловие к не дошедшей до нас светской биографии Александра Невского. Предполагается, что описание в «Слове» величия и могущества Русской земли предшествовало не сохранившемуся рассказу о нашествии Батыя. Такой характер вступления к тексту, который должен был повествовать о горестях и бедах страны, не случаен. Эта особенность «Слова о погибели Русской земли» находит себе типологическое соответствие с произведениями древней и средневековой литературы.

Упоминаемые в «Слове» имена и контекст, в котором эти имена встречаются («до ныняшняго Ярослава и до брата его Юрья…»), отзвуки легенд о Владимире Мономахе и некоторые южнорусские черты текста дают основание считать, что «Слово о погибели Русской земли» было написано автором южнорусского происхождения в северо-восточной Руси.

Сюжет

"Слово" -- обстоятельное оглядывание Руси -- объекта гордости и горестных тревог, скорее размышление, чем описание красот и дел человеческих: "О светло светлая и прекрасно украшенная, земля Русская! Многими красотами прославлена ты... Всем иы преисполнена, земля Русская, о православная вера христианская!" В тексте звучит горестное сострадание по поводу княжеских междусобиц: "И в те дни, -- от великого Ярослава, и до Владимира, и до нынешнего Ярослава, и до брата его Юрия, князя владимирского, -- обрушилась беда на христиан..."

"Слово о погибели" отличается особой ролью пейзажа: природа в тексте не только участник событий и выражение божественной мудрости Творца, но объект размышлений о мироустройстве. Описание природы стало лейтмотивом текста. А.В.Соловьёв отмечал "портретный характер" природы, создающий "иллюзионистический стиль". Все перечисленные автором красоты и ценности слагаются в одно понятие Ро­дины. В него входят и родной пейзаж, и родные селения, и родные люди, и князья и бояре, и гордое национальное имя, и, наконец, сознание своего избранничества среди других народов. После величественного вступления автор описывает свою землю от «киевских гор» «до ляхов, до чахов», дикой ятвязи за Наревом и Нема­ном, известной со времени старого Владимира, и к родственной ей литве, от нее к немцам, укрепившимся с конца XII в. на Балтийском побережье, затем к кореле к северу от Невы и доходит до Устюга, где жили тоймичи -- финское племя, известное уже в уставе 1137 г. как данники Великого Новгорода и жившее в Устюжском уезде, затем до «дышючего моря» (Белое море).

"От моря поэт спускается на юг — до болгар, владевших в это время областью Камы и даже взявших Устюг в 1219 г., от болгар до буртас, до черемис и мордвы (с этими народами воевали Всеволод III и его сыновья). Все это было волею божиею покорено «крестьянскому языку», т. е. русскому на­роду, все эти «поганские» страны. Это горделивое противопоставление избранного культурного народа окружающим его кольцом иноверным, по большей части языческим наро­дам типично для средневековья и показывает, как национальное созна­ние обостряется на почве религиозных различий", -- пишет А.В.Соловьёв.

С этим перечислением соседей и данников связан третий отдел «Слова» — исторический: «поганские» народы покорились великому князю Всеволоду, властному главе Мономахова племени (1176—1212), отцу его Юрью князю Киевскому (Юрию Долгорукому), и деду его Владимиру Мономаху. Эти три поколения достаточно легитими­руют власть суздальских мономашичей (в том числе и Ярослава Всеволодовича) и выражают неумирающую идею единства распадающейся Руси.

С именем Мономаха связан целый ряд красочных обра­зов: его именем половцы страшили своих детей в колыбели; при Мономахе литва не смела «выникнуть» на свет из болот — теперь она осмелела и нападает на Полоцк, Торопец и Ржев.

Близость к "Слову о полку Игореве"

"Слово о погибели Русской земли" многие исследователи считают близким к ряду фрагментов «Слова о полку Игореве».

А.В.Соловьёв напоминает слова Д. С. Лихачева: «ощущение родины как грандиозного живого существа, как совокупности всей родной истории, культуры и при­роды» с особой силой сказалось уже в «Слове о полку Игореве» и «этот широкий образ Русской земли пронизывает русскую литературу на всем протяжении ее развития.

"Как и «Слово о полку Игореве», наше «Слово» хотело вспомнить «давных времен усобицы», бывшие «болезнью» для христиан, чтобы подвести к трагической катастрофе, к нашествию татар, ставшему «погибелью» для Русской земли", -- указывает А.В.Соловьёв.

Литература

• Бегунов Ю. К. Памятник русской литературы XIII века: «Слово о погибели Русской земли»: Исследования и тексты / Отв. ред. Д. С. Лихачёв. — М.—Л.: Наука, 1965. — 232 с.
• Слово о погибели Русской земли / Подготовка текста, перевод и комментарии Л. А. Дмитриева // Библиотека литературы Древней Руси. В 20 томах / Под ред. Д. С. Лихачёва, Л. А. Дмитриева, А. А. Алексеева, Н. В. Понырко. — М.: Наука, 2005. — Т. 5. — 528 с. — (Библиотека литературы Древней Руси). — 950 экз. — ISBN 5-02-028312-6, ISBN 5-02-028307-X. (в пер.)
• Горский А. А. Проблемы изучения «Слова о погибели Рускыя земли»: К 750-летию со времени написания. // Труды Отдела древнерусской литературы. 1990. Т. 43. - С. 18-38.