Новочеркасский расстрел

Новочерка́сский расстре́л — название событий, происшедших после забастовки рабочих Новочеркасского электровозостроительного завода и других горожан 1—2 июня 1962 года в Новочеркасске (Ростовская область).

Причины

К началу 1960-х годов в СССР сложилась тяжелая экономическая ситуация. Весной и в начале лета 1962-го недостаток хлеба был настолько ощутим, что Хрущёв впервые решился на закупку зерна за границей. Огромные затраты на оборонную и космическую промышленность, вызванные гонкой вооружений, оставляли всё меньше средств на решение внутренних проблем страны. В результате стратегических недочетов правительства начались перебои со снабжением.

В конце мая (30 или 31 числа) 1962 года было решено повысить (под давлением колхозов) розничные цены на мясо и мясные продукты в среднем на 30% и на масло — на 25% , в газетах это событие преподнесли чуть ли не как «просьбу всех трудящихся», которые всё понимают и одобряют. Одновременно с этим на Новочеркасском электровозостроительном заводе дирекция почти на треть увеличила норму выработки для рабочих, в результате чего заработная плата снизилась.

События 1-2 июня

1 июня

В 10:00 около 200 рабочих сталелитейного цеха прекратили работу и потребовали повышения расценок за их труд. В 11 часов они направились к заводоуправлению, по пути к ним присоединились рабочие других цехов, в результате около заводоуправления сосредоточилось около 1000 человек, которые также прекратили работу.

Люди требовали от начальства ответа на вопрос «На что нам жить дальше?». Вскоре появился директор завода Б. Н. Курочкин. Заметив невдалеке торговку пирожками, он оборвал одного из выступающих и заявил: «Не хватает денег на мясо — ешьте пирожки с ливером». Эта фраза вызвала негодование рабочих, директора начали освистывать и выкрикивать в его адрес неприятные слова. Курочкин скрылся, однако именно его фраза послужила поводом для последующих событий. Вскоре забастовка охватила весь завод. Те рабочие, которые не хотели участвовать в забастовке, запирались в цехах, чтобы не попадаться на глаза разъярённой толпе, и продолжали работу. Возле заводоуправления людей становилось всё больше: услышав тревожный гудок, приходили люди из близлежащих районов и других предприятий. К полудню количество бастующих достигло 5000 человек, они перекрыли железнодорожную магистраль, связывающую Юг России с центром РСФСР, остановив пассажирский поезд Ростов-Саратов. На остановленном локомотиве кто-то написал слова «Хрущёва на мясо!». Среди митингующих начали появляться пьяные и хулиганы, которые стали устраивать драки между собой и бить окна в остановленном поезде. Пытавшегося прекратить вандализм главного инженера Ёлкина избили. Ближе к вечеру коммунистам и умеренным рабочим удалось уговорить пропустить поезд, но машинист побоялся ехать через толпу и состав вернулся на предыдущую станцию.

В 10 часов утра Хрущёву было доложено о забастовке в Новочеркасске, где, в отличие от забастовок в других городах из-за повышения цен, события принимали угрожающий характер. Он тут же связался с первым секретарём обкома партии, министром обороны (маршал Малиновский), руководителями МВД и КГБ, приказав всеми возможными мерами подавить сопротивление. В Новочеркасск была направлена группа членов Президиума ЦК КПСС в составе: Ф. Р. Козлов, А. И. Микоян, А. П. Кириленко, Л. Ф. Ильичёв и Д. С. Полянский. Прибыл также секретарь ЦК КПСС, бывший председатель КГБ СССР А. И. Шелепин. Маршал Р. Я. Малиновский, в свою очередь, отдал приказ при необходимости задействовать 18-ю танковую дивизию Северо-Кавказского военного округа.

К четырём часам на заводе собралось уже все областное начальство: прибыл первый секретарь Ростовского обкома КПСС А. В. Басов, председатель облисполкома, председатель совнархоза, другие ответственные работники области города и всё руководство завода. Позднее вечером рабочие сорвали со здания заводоуправления портрет Хрущёва и подожгли его. После чего часть наиболее радикально настроенных рабочих начала штурмовать заводоуправление, попутно устраивая там погром и избивая пытавшихся мешать им представителей администрации завода.

В 16.30 на балкон были вынесены громкоговорители. К народу вышли первый секретарь обкома КПСС Басов, председатель Ростовского облисполкома Заметин, первый секретарь Новочеркасского горкома КПСС Логинов и директор завода Курочкин. Толпа вначале немного успокоилась, но после того как Басов, вместо общения с народом и объяснения ситуации, начал просто пересказывать официальное «Обращение ЦК КПСС», его начали освистывать и перебивать оскорбительными криками. А пытавшегося взять слово после него директора Курочкина забросали камнями, металлическими деталями и бутылками. После чего продолжили штурмовать заводоуправление. Ни милиция, ни КГБ не вмешивались в события, ограничиваясь наблюдением и скрытой съёмкой активных участников. Басов закрылся в одном из кабинетов и стал созваниваться с военными, требуя ввода частей.

В промежуток между 18.00 и 19.00 к заводоуправлению были подтянуты сводные части милиции в форме, численностью до 200 чел. Милиция попыталась оттеснить митингующих с территории завода, но была смята толпой, а трое сотрудников избиты. Армия за весь день активных действий не предпринимала. Около 16.00 заместитель начальника штаба Северо-Кавказского военного округа генерал-майор А.И. Назарько доложил экстренно прибывшему со сборов руководящего состава СКВО командующему округом И. А. Плиеву о просьбе местных властей выделить войска для подавления беспорядков (первый разговор Плиева с Басовым состоялся около 13.00). Плиев доклад выслушал, однако никаких распоряжений не отдал и отбыл в Новочеркасск. Около 19.00 в кабинет начальника штаба округа лично позвонил министр обороны СССР маршал Р. Я. Малиновский, Плиева не застал и распорядился: «Соединения поднять. Танки не выводить. Навести порядок. Доложить!».

Тем временем митинг продолжался. Звучали требования: послать делегацию на электродный завод, отключить подачу газа с газораспределительной станции, выставить пикеты у заводоуправления, собраться на следующее утро в 5—6 часов и идти в город, чтобы поднять там восстание, захватить банк, телеграф, обратиться с воззванием по всей стране. Единого организационного ядра у бастующих не было. Многие действовали по лично своей инициативе, как они считали правильным. Часть выступавших на митинге была в нетрезвом виде и, как правило, самые радикальные идеи и предложения следовали от них. Около 20.00 к зданию заводоуправления подъехали 5 машин и 3 БТРа с солдатами. Боевых патронов они не имели и просто выстроились возле машин. Толпа встретила военных агрессивно, но ограничилась лишь руганью и оскорблениями в их адрес. Солдаты не предприняли никаких активных действий и через некоторое время погрузились обратно в машины и уехали. Основной их задачей было отвлечь внимание толпы на себя, пока переодетая в гражданское группа спецназовцев и офицеров КГБ вывела запасным входом из здания блокированное там руководство во главе с первым секретарем. В течение вечера и ночи митинг продолжался. На разведку несколько раз посылались отдельные небольшие группы военнослужащих, но всех их встречали агрессивно и изгоняли из завода. Военные в столкновения не вступали.

Когда к вечеру стало ясно, что власти не собираются применять никаких мер, было принято решение на следующий день пойти к горкому КПСС в центр города.

2 июня

Камень-на-Крови, установленный на месте трагедии

В ночь с первого на второе июня в город вошло несколько танков и солдаты. Танки вошли в заводской двор и стали вытеснять ещё остающихся там, не применяя оружие. Среди собравшихся распространился слух, что несколько человек были задавлены гусеницами, и толпа стала бить тяжёлыми предметами по броне, пытаясь вывести из строя танки. В результате ранения получили несколько солдат. Но двор был очищен от митингующих. Ввод в город танков был воспринят народом крайне негативно, и ночью стали распространяться листовки, резко осуждающие нынешние власти и Хрущёва лично и прославляющие Сталина. Утром Хрущёву была доложена следующая информация:

Нежелательные волнения продолжают иметь место в гор. Новочеркасске на электровозном заводе. Примерно к трём часам ночи после введения воинских частей толпу, насчитывающую к тому времени около четырёх тысяч человек, удалось вытеснить с территории завода и постепенно она рассеялась. Завод был взят под военную охрану, в городе установлен комендантский час, двадцать два зачинщика были задержаны.

За ночь все жизненно важные объекты города (почта, телеграф, радиоузел, Горисполком и Горком партии, отдел милиции, КГБ и Государственный банк) были взяты под охрану, а из Госбанка были вывезены все деньги и ценности. Появление на заводах солдат в больших количествах крайне возмутило многих рабочих, которые отказались работать «под дулом автоматов». Утром многочисленные толпы рабочих собирались во дворах заводов и заставляли иногда силой прекращать работу всех остальных. Опять было заблокировано движение поездов и остановлен состав. Через некоторое время с завода им. Будённого к центру города двинулась толпа, вначале состоящая из рабочих, но по ходу следования к ней стали присоединяться случайные люди, в том числе и женщины с детьми.

Военные попытались не допустить толпу к центру города, перегородив мост через реку Тузлов несколькими танками, БТРами и машинами, но большая часть людей просто перешла вброд реку, а самые решительные перелезали через технику, пользуясь тем, что военные не препятствовали им в этом. Толпа вышла на центральную улицу Московскую, в конце которой располагались здания горкома партии и горисполкома. На этой же улице находились помещения отдела милиции, аппарата уполномоченного УКГБ, Госбанка. По мере движения толпы в ней стали все больше влияния захватывать лица случайные, часто нетрезвые или просто маргинальные. Приближение демонстрации сильно напугало находившихся в горкоме КПСС членов Президиума ЦК КПСС Ф. Р. Козлова и А. И. Микояна, а также Кириленко, Полянского, Шелепина, Степакова, Снастина и Ивашутина. Узнав, что танки не остановили колонну на мосту, московские «вожди» поспешили удалиться. Все они перебрались в первый военный городок, где располагался временный штаб правительства. Произошло это в тот момент, когда демонстранты были в ста метрах от горкома. Подойдя к зданию горкома, толпа оттеснила немногочисленную охрану и ворвалась в здание. Начала крушить мебель и оборудование в кабинетах, а также избивать попавшихся под руку сотрудников горкома и КГБ. Оставшиеся в здании пытались по мегафону урезонить толпу, но в них полетели камни и палки, после чего сотрудники партаппарата и КГБ покинули здание, а балкон захватили митингующие и стали обращаться к толпе с разными предложениями и требованиями. Наиболее часто звучало требование личного выступления Микояна, чтобы он «выслушал их требования». Не видя никаких руководителей, толпа начала менять настроения в сторону большей радикализации. Отдельные выступающие стали призывать расправляться с партийными и советскими руководителями, нападать на солдат с целью отбора оружия и убивать офицеров. Некоторые распространяли провокационные слухи о якобы имевших место массовых расстрелах властями инвалидов, женщин и детей. Все чаще стали выступать лица с криминальным прошлым, уверявшие, что к ним идут огромные толпы людей из соседних городов для подмоги и «надо показать властям нашу силу», а для этой цели устраивать массовые погромы.

В конце концов прошёл слух, что милиция якобы задержала большую группу рабочих и там их жестоко пытают (хотя в действительности милиция вообще никаких рабочих не задерживала). От толпы отделилось человек 50 и направилось к райотделу милиции. Там уже собралась довольно большая толпа любопытных, которая не проявляла агрессии. Пришедшие с площади от горкома сразу начали штурмовать райотдел, выламывать двери. Звучали призывы «место коммунистам — на столбе»; «с коммунистами говорить бесполезно...»; «всех их надо стрелять». Солдат и милиционеров избивали и пытались отобрать у них оружие. Когда у одного из солдат отобрали-таки автомат, его сослуживец открыл огонь и убил одного из нападавших. Пока происходил штурм милиции, в основной толпе возникла идея отправить делегацию для переговоров с властями. В делегации оказались 9 человек самых разных возрастов и социального положения. В т.ч. неоднократно судимый, один или два не совсем трезвых человека. Они встречались с командиром воинского подразделения возле горисполкома, требовали вывода войск. Встречались с руководством командования в военном городке, но особых результатов не достигли. Пока они вели переговоры, мнения толпы разделились: одни хотели подождать их итогов, а другие требовали действий и продолжения погромов и нападений.

Военные решили очистить здание горкома и оцепить его по периметру. Здание и так уже пустовало, но с площади люди уходить не собирались. Тогда послали группу солдат на БТРе с заданием расчленить и вытеснить толпу. Однако солдаты были сразу же окружены митингующими и, после недолгих препирательств с ними, были отозваны обратно командованием. Тем временем, к горкому прибыла новая группа солдат, состоящая из военнослужащих внутренних войск, во главе с начальником Новочеркасского гарнизона генералом Олешко. Он обратился с балкона с призывом очистить площадь и прекратить беспорядки. Но его никто не слушал. Толпа начала теснить солдат, и те дали залп в воздух. Люди в начале отпрянули, но из толпы стали кричать, что выстрелы холостые, и толпа снова стала напирать на солдат. Последовал ещё залп в воздух, но на него уже никто внимания не обращал. По одним сообщениям, некоторые стали пытаться отобрать автоматы у солдат, после чего солдаты начали стрелять на поражение в нескольких местах. А генерал Олешко с балкона пытался остановить стрельбу. По другим данным, стрельба началась по приказу сразу вдоль всей цепи солдат и никто их не останавливал. После выстрелов и первых убитых толпа в панике побежала прочь.

Последствия

Мемориальная доска на Дворцовой площади города, где разворачивались основные события Новочеркасской трагедии

В больницы города с огнестрельными ранениями всего обратилось 45 человек, хотя пострадавших было гораздо больше (по официальным данным 87 человек): возможно, люди не хотели говорить о том, где были получены ранения, боясь преследования.

Погибло 24 человека, ещё два человека убиты вечером 2 июня при невыясненных обстоятельствах (это официальные данные). Все трупы погибших поздно ночью вывезли из города и похоронили в чужих могилах, на разных кладбищах Ростовской области. Спустя 30 лет, в 1992 году, когда документы были рассекречены и сняты расписки, которые давали свидетели событий, останки 20 погибших нашли на кладбище Новошахтинска, все останки были идентифицированы и захоронены в Новочеркасске. Несмотря на расстрел, выступления в городе продолжались. Отдельные митингующие бросали камни в проезжавших солдат, пытались заблокировать движения по улицам. Не было внятной информации о случившемся, по городу ползли самые жуткие слухи о людях, расстрелянных из пулеметов чуть ли не сотнями, о танках, давящих толпу. Некоторые призывали убивать уже не только руководителей, но и всех коммунистов и «всех очкастых». В городе объявили комендантский час и стали транслировать записанное на магнитофон обращение Микояна. Оно не успокоило жителей, а вызвало только раздражение. 3 июня многие продолжали бастовать, а перед зданием горкома опять начали собираться люди, численностью до 500 человек. Они требовали отпустить задержанных в результате уже начавшихся арестов. Около 12.00 власти начали активную агитацию с помощью лояльных рабочих, дружинников и партактива, как в толпе, так и на заводах. После чего по радио выступил Ф. Р. Козлов. Он возложил всю вину за произошедшее на «хулиганствующих элементов», «застрельщиков погромов», и представил ситуацию так, что стрельба у горкома началась из-за просьбы 9 представителей митингующих о наведении порядка в городе. Так же он пообещал некоторые уступки в торговле и нормировании труда. В результате принятых мер, а также начавшихся арестов (в ночь с 3 на 4 июня было задержано 240 человек), ситуация постепенно стала нормализовываться.

Суд

Позднее в Новочеркасске прошёл суд над «зачинщиками беспорядков». Они были выявлены благодаря агентам, которые специально делали фотографии возмутившейся толпы. Тех, кто на этих снимках шёл в первых рядах и вёл себя наиболее активно, вызывали в суд. Им были предъявлены обвинения в бандитизме, массовых беспорядках и попытке свержения Советской власти, почти все участники признавали себя виновными.

Семеро из «зачинщиков» (Александр Зайцев, Андрей Коркач, Михаил Кузнецов, Борис Мокроусов, Сергей Сотников, Владимир Черепанов, Владимир Шуваев) были приговорены к смертной казни и расстреляны, остальные 105 получили сроки заключения от 10 до 15 лет с отбыванием в колонии строгого режима. Впоследствии все они были реабилитированы.

Прочие последствия

1 января 1963 года заместитель министра путей сообщения Муратов П. Г. дал директиву о замене букв Н (Новочеркасский), а заодно и Т (Тбилисский), в обозначениях серий уже выпущенных электровозов буквами ВЛ (Владимир Ленин). Так электровозы серии Н8, Т8, НО, Н6О, Н62, Н8О и Н81 получили новые обозначения серий, соответственно ВЛ8, ВЛ10, ВЛ61, ВЛ60, ВЛ62, ВЛ80^в и ВЛ80.

Сведения о новочеркасской трагедии появились в прессе лишь в конце 80-х годов, в Перестройку.

См. также

• Рязанское чудо
• Тбилисские события (1956)
• Шапошников, Матвей Кузьмич
• Антисоветский мятеж в Краснодаре (1961)

Ссылки

• Трагедия в Новочеркасске 1962 года
• Новочеркасская трагедия 1962 г.
• Новочеркасская трагедия
• Александр Тарасов. Уроки Новочеркасска
• Описание событий 1962 года на сайте г. Новочеркасска
• Закрытие музея Новочеркасской трагедии
• Историк Владимир Козлов о восстании на Эхе Москвы