Битва под Оршей

Сражение под Оршей
Основной конфликт: часть Русско—литовской войны 1512—1522 гг.
Сражение под Оршей
Дата	8 сентября, 1514
Место	Орша, Великое княжество Литовское
Итог	победа польско-литовских войск
Противники
Великое княжество Литовское Московское государство
Командующие
Константин Острожский Иван Челяднин
Силы сторон
30-35 тыс. 40-45 тыс.
Потери
1-2 тыс. убитых 5-10 тыс. убитых
Медиафайлы на Викискладе

Сражение под Оршей произошло 8 сентября 1514 в ходе Русско—литовской войны 1512—1522 гг. между войсками Московского государства под руководством воеводы Ивана Челяднина и объединёнными силами армии Великого княжества Литовского и польских отрядов под общим руководством великого гетмана литовского Константина Острожского.

Ход войны перед сражением

Основная статья: Русско—литовская война 1512—1522

Осенью 1512 года войска Московского государства начали войну выступив под Смоленск, осада которого (декабрь 1512 — февраль 1513) не дала результатов. Такой же безрезультатной была и осада Смоленска летом 1513 года. Для третьей осады Василий III собрал 100-тысячную армию, в которую кроме тяжелой осадной артилерии был включен новый, для армии Московского государства, род войск — пищальники. Общее руководство кампанией осуществлял Даниил Щеня, смоленской операцией руководил Михаил Глинский. Смоленск капитулировал 1 августа 1514 года после месячной осады и продолжительного артиллеристского обстрела из 144 (по другим сведениям из 300) орудий. Войска Московского государства начали продвижение в глубь территории ВКЛ. Тем временем, Михаил Глинский изменил Василию III и сообщил Сигизмунду I о составе русских войск и маршруте их продвижения. Причиной измены Герберштейн называет то, что Глинский был недоволен тем, что Василий III обещал ему Смоленск в вотчину, но обещания своего не исполнил, по другим данным Василий обещал ему не Смоленск, а княжество в Литве.

Вскоре московская армия взяла Дубровно и выдвинулась в район Орши, а далее к Друцку, который тоже был взят, и остановилась на Друцких полях выслав авангард к реке Березине. Армия ВКЛ двигалась от Минска к Борисову, её первый бой с частями противника произошёл 27 августа 1514 года на левом берегу Березины во время переправы, в этом бою было разбито несколько полков московской армии. После этого король и великий князь Сигизмунд с 4-5—тысячным отрядом остался в Борисове, а основные силы армии ВКЛ выдвинулись по направлению к Друцким полям. По пути авангард армии ВКЛ под руководством И. Б. Сапеги нанёс поражение отрядам московских войск при переправе через реку Друть. Узнав о приближении противника основная группировка московских войск отошла с Друцких полей, переправилась на левый берег Днепра и расположилась между Оршей и Дубровно, на реке Крапивне.

Силы сторон

Армия Московского государства

Войско Московского государства в этот период находилось как бы в переходной стадии. Резко возросла роль поместной дворянской конницы, находившейся на службе у великого князя московского. Значительную роль продолжали играть «городовые полки», состоявшие из городских ополчений. Ядром этих полков была «московская рать», состоявшая из жителей Москвы.

Организация русской армии оставалась прежней: она делилась на полки — большой, правой и левой руки, сторожевой и засадный. Во главе полков стояли полковые воеводы, по несколько на полк. Во главе всего войска великий князь ставил большого воеводу.

Большим воеводой в Оршанской битве был И. А. Челяднин, он же возглавлял большой полк. Большой полк состоял из трёх воеводских полков — полка самого И. А. Челяднина в составе из муромских детей боярских, полка Григория Челядина—Давыдова из великокняжеского двора и полка Ивана Дмитриевича Пронского из тульских детей боярских. Передовой полк состоял из двух воеводских полков — Ивана Темка—Ростовского из костромских детей боярских и Никиты Васильевича Оболенского из помещиков Бежецкой пятины. Полк правой руки состоял из трёх воеводских полков — полка Михаила Булгака—Голицы из помещиков Шелонской пятины и полков князей Андрея и Дмитрия Ивановичей Булгаков из помещиков Водской пятины. Полк левой руки из двух воеводских полков — Андрея Оболенского из помещиков Обонежской пятины и полка Дмитрия Васильевича Китаева и мирзы Сивиндука с мещерскими татарами.

По мнению польского исследователя М. Гембаровича, численность московского войска составляла около 40 тысяч. По оценкам польского историка З. Жигульского — около 70 тысяч. Польский историк XVI в. Станислав Сарницкий сообщает только о численности полка правой руки, который по его сведениям состоял из «трех гуфов» и насчитывал 12000 человек. Пехота и артиллерия не использовались, так как конница передвигалась очень быстро и пешие за ней не успевали.^{[источник?]} Есть сведения, что впервые пехоту и артиллерию русские войска вывели в поле в 1517 г. против татар.^{[источник?]} Князь Михаил Глинский также навербовал для московского князя в ливонских землях небольшое число наемников. При этом из трудов историков, утверждающих о 70-80-тысячном русском войске, остаётся совершенно неясным, почему при таком явном численном перевесе русских войск Сигизмунд, которому точная численность войска противника была известна из сообщений М. Глинского, оставил при себе 4-5—тысячный корпус, что составляло около 15% от общей численности его армии.

Армия Великого княжества Литовского

Литовское войско представляло собой также феодальное ополчение. В 1507 г. Виленский сейм постановил, что знать и вся шляхта должны в имениях переписать всех своих людей, обязанных служить, и предоставить списки в королевскую канцелярию. Такие переписи и смотры проводились регулярно. Литовское войско собиралось в «поветовые хоругви» — территориальные воинские подразделения. По иному принципу строилось польское войско. Хотя большую роль продолжало играть дворянское ополчение, поляки гораздо шире применяли наёмную пехоту, вербуя наёмников в Ливонии, Германии, Венгрии. Отличительной чертой наёмных войск было массовое применение огнестрельного оружия.

Общее руководство армией ВКЛ в Оршанском сражении осуществлял К. И. Острожский, основной частью кавалерии командовал Юрий Радивилл «Геркулес», отдельными отрядами князь Ю. С. Олелькович, И. Б. Сапега, польские отряды возглавляли Януш Сверчовский и Войцех Самполиньский.

В отличие от московского войска, литовская армия, возглавляемая Константином Острожским, делала ставку на взаимодействие всех родов войск на поле боя. Предполагалось совместное действие тяжёлой и легкой конницы, пехоты, и полевой артиллерии. По сведения польского историка XVI в. Мацея Стрыйковского численность объединённых сил была около 25000 человек, в том числе около 15000 литовского посполитого рушения, 3000 литовских господарских дворян, 5000 тяжёлой польской кавалерии, 3000 тяжёлой польской пехоты, из этого числа 4000 человек осталось в Борисове. С. Сарницкий сообщает, что в битве участвовало 2000 тяжёлой польской кавалерии, 3000 тяжёлой польской пехоты и 12000 литовской кавалерии. По оценкам польского историка З. Жигульского всего под командованием Острожского было около 35000 человек, в том числе 15000 литовского посполитого рушения, 17000 наемной польской конницы и пехоты с хорошей артиллерией, а также 3000 добровольческой конницы выставленной польскими магнатами.

Ход сражения

После ряда мелких стычек с литовским войском, Челяднин велел отойти своим отрядам на левый берег Днепра и не мешать литовской армии переправляться. Видимо, он хотел заманить литовцев за Днепр, прижать к реке и там раздавить массой, либо ударом с флангов отрезать от переправы. Челяднин хотел повторить ситуацию 1500 г. на речке Ведроше, приведшую к разгрому литовской армии.

В ночь на 8 сентября литовская конница переправилась через Днепр и прикрыла наводку мостов для пехоты и полевой артиллерии. Московиты не препятствовали переправе. С тыла у великого гетмана литовского Константина Острожского была река, правый фланг упирался в болотистую речку Крапивну. Свое войско он построил в две линии. В первой линии стояла конница. Польские латники составляли всего лишь четвертую часть её и располагались в центре, являя собой его правую половину. Вторую половину центра и оба фланга составляла литовская конница. Во второй линии встала пехота и полевая артиллерия.

Русское войско построилось в три линии для фронтального удара. Два больших конных отряда встали по флангам несколько в отдалении, чтобы охватить противника, прорваться ему в тыл и окружить.

Первым начал сражение правофланговый московский отряд под командованием Михаила Ивановича Голицы—Булгакова—Патрикеева. Он атаковал левофланговую литовскую конницу. Голица рассчитывал, что в случае успеха атаки к переправам, литовцы будут зажаты в угол между Днепром и Крапивной. Но литовская конница оказала Голицы упорное сопротивление, а наёмная пехота выдвинулась из второй линии вперёд и открыла огонь по русской коннице с фланга.

Русские летописцы утверждали, что Челяднин из зависти не помог Голице. Русская пехота была сбита, и Острожский сам с литовцами преследовал её и даже врубился в основные русские силы. Теперь как говорят некоторые историки, Голица не помог Челяднину. Но основные силы московского войска устояли.

Левофланговый отряд русской конницы пошёл в атаку и столкнулся с правым флангом литовской первой линии. Герберштейн пишет, что литовцы после упорного сопротивления намеренно обратились в бегство и подвели московитов под свои пушки. Залп литовской артиллерии смял преследующих, и привёл московскую конницу в расстройство. То ли русская конница, уклоняясь от огня, взяла левее, то ли сыграл свою роль контрудар польских латников, но весь легофланговый конный отряд русского войска был прижат к болотам у Крапивны и там уничтожен. Река Крапивна была запружена телами русских, которые в бегстве бросались в неё с крутых берегов, вспоминал Герберштейн. Великий гетман литовский Константин Острожский впервые в Восточной Европе применил артиллерийскую засаду в полевом сражении ^{[источник?]}.

Голица продолжал сопротивляться со своим отрядом, а Челяднин медлил, возможно, думал об общей атаке всеми своими тремя линиями. Может быть, он решал куда ударить — прямо перед собой (польские латники как раз подставили ему свой фланг, загнав русских конников в Крапивну), или же идти на помощь Голице.

Острожский перенёс огонь литовской артиллерии вглубь московского строя, обстрелял московские резервы. Сражение было решено польскими латниками, которые повторили свою атаку, но теперь ударили на главные русские силы. Московское войско смешалось и стало отступать в беспорядке.

Из Записок Сигизмунда Герберштейна:

Возгордившись от этой победы, Василий велел своему войску немедленно двинуться в глубь Литвы, а сам остался в Смоленске. Когда затем московиты захватили несколько сдавшихся им ближайших городов и крепостей, тогда только польский король Сигизмунд собрал войско и послал его на помощь осажденным в Смоленске, но было уже слишком поздно. Вскоре по взятии Смоленска Сигизмунд, узнав, что московское войско движется на Литву, примчался в Борисов (Borisow), расположенный у реки Березины (Beresina), и отправил оттуда свое войско под предводительством Константина Острожского. Когда этот последний подошел к Борисфену близ Орши (Orsa), города, отстоящего от Смоленска на двадцать четыре немецких мили, то там уже стояло войско московита числом приблизительно в восемьдесят тысяч человек, тогда как литовское не превышало тридцати пяти тысяч, хотя имело несколько полевых пушек. 8 сентября 1514 года Константин, наведя плавучий мост покрытый камышовыми плетенками, переправил пехоту через Борисфен возле города Орши; конница же переправилась по узкому броду под самой крепостью Оршей. Когда половина войска перешла Борисфен, об этом доложили Ивану Андреевичу Челяднину (Czeladin), которому московит вверил главное начальство (summa rerum, obrister Haubtman), советуя напасть на эту часть войска и уничтожить ее. Но тот возразил на это: «Если мы сомнем эту часть войска, то останется еще другая часть, с которой, вероятно, смогут соединиться другие войска, так что нам будет грозить еще большая опасность. Подождем до тех пор, пока не переправится все войско, ибо наши силы настолько велики, что, без сомнения, мы без особого усилия сможем либо смять это войско, либо окружить его и гнать, как скот, до самой Москвы. В конце концов нам не останется ничего другого, как занять всю Литву». Меж тем литовское войско усиленное поляками и иностранными воинами приближалось, и когда оно продвинулось на четыре мили от Орши, оба войска остановились. Оба крыла московитов отошли несколько дальше от остального войска, чтобы окружить врага с тыла; главные же силы стояли в боевых порядках посредине, а некоторые были выдвинуты вперед, чтобы вызвать врага на бой. Напротив в длинном строю расположились разнообразные войска литовцев, ибо каждое княжество прислало свое войско с собственным вождем (dux), как это у них принято, так что в строю каждому отводилось особое место. Наконец, построив передовые отряды, московиты затрубили наступление и первыми двинулись на литовцев. Те, нисколько не оробев, стали твердо и отбили их. Но вскоре к московитам были посланы подкрепления, которые в свою очередь обратили литовцев в бегство. Таким образом несколько раз то та, то другая сторона, получая подкрепления, поражала другую. Наконец сражение разгорелось с величайшей силой. Литовцы, умышленно отступив к тому месту, где у них были спрятаны пушки, направили их против наседавших московитов и поразили задние их ряды, выстроенные в резерве, но слишком скученные, привели их в замешательство и рассеяли. Такой неожиданный боевой прием поверг московитов в ужас, ибо они считали, что в опасности находится только первый ряд, бьющийся с врагом; придя в смятение и полагая, что первые ряды уже разбиты, они обратились в бегство. Литовцы, развернувшись и двинув все свои силы, преследовали их, гнали и убивали. Завидев это бегство, отступили и оба русских фланга. Только ночь и леса положили конец этому избиению. Между Оршей и Дубровно (Dobrowna), которые отстоят друг от друга на четыре немецких мили, есть река по имени Кропивна (Cropiwna); предавшись бегству по ее опасным и крутым берегам, московиты потонули в таком количестве, что запрудили течение реки. В этом бою были взяты в плен все военачальники и советники (московитов); главнейшим из них Константин устроил на следующий день самый пышный прием, а затем отослал их к королю; они были распределены по литовским крепостям. Иван Челяднин с двумя другими знатными князьями уже пожилых лет содержался в Вильне (Wilna) в железных оковах. Когда цесарь Максимилиан отправил меня послом в Москву, я, с позволения короля Сигизмунда, посетил их и утешал; кроме того, по их просьбе я дал им взаймы несколько золотых которые мне вернули в Москве по их письмам. Узнав о поражении своих, государь тотчас же покинул Смоленск и бежал в Москву, а чтобы литовцам не досталась крепость Дорогобуж, он велел сжечь ее. Литовское войско устремилось прямо к городу Смоленску, но взять его не смогло, так как московит разместил там гарнизон и вообще перед оставлением города хорошо укрепил его; кроме того, осаде мешала надвигавшаяся зима. Далее, многие, обремененные после сражения добычей, стали возвращаться домой, считая, что они уже достаточно потрудились. Наконец, ни литовцы, ни московиты не умеют штурмовать крепостей. Эта победа не дала королю ничего кроме возвращения трех крепостей по cю сторону Смоленска.

Потери сторон

Потери армии Московского государства

Король и великий князь Сигизмунд I в своих письмах европейским государям, в том числе извещая магистра Ливонского ордена об Оршанской победе, писал, что литовцы взяли в плен 8 верховных воевод, 37 второстепенных начальников и 1,5 тыс. дворян, всего убитых и пленных русских, по сообщению короля, было 30 тыс. из 80—тысячного войска. В письме к своему послу в Риме архиепископу Яну Ласкому, Сигизмунд I сообщает, что убитых было 16 тысяч, то есть в плен попало 14 тысяч русских. Некоторые историки считают, что эти данные завышены. Польские и литовские источники сообщают, что в различных тюрьмах и замках содержалось 611 (по московским источникам — 370) пленных из числа знатных воевод, бояр и детей боярских захваченных в Русско—литовской войне 1514 г., судьба остальных тысяч пленных, которые оказались в частных руках, в этих источниках не освещается, но указывается, что учет этих пленных не велся из-за большого их количества. Гибель левофлангового конного отряда русских сомнений не вызывает, , но вряд ли он состоял из 30 тыс. человек. А остальное московское войско, преимущественно конное, после удара польских латников скорее всего рассеялось, понеся минимальные потери. О тяжести поражения может свидетельствовать то, что из 11 больших воевод в плен попало 6 — Иван Челяднин, Михаил и Дмитрий Булгаковы, Иван Пронский, Дмитрий Китаев и мурза Сивиндук, 2 было убито — Иван Темка—Ростовский и Андрей Оболенский, и только 3 спаслись — Григорий Челядин—Давыдов, Никита Оболенский, Андрей Булгаков—Голица.

Последствия сражения под Оршей

Русские войска после битвы отступили к Смоленску. Литовская армия начала возвращение занятых русскими городов — Друцка, Дубровны, Кричева, Мстиславля, в это же время гетман Острожский, получив от смоленского епископа известие о намерении горожан сдать Смоленск, подошёл к городу с 6-тысячным корпусом. Однако московские воеводы, оставленные для обороны Смоленска, схватили планировавших сдачу и повесили их, вместе с подарками Василия III по случаю сдачи города, на городских стенах ко времени подхода Острожского. Как писал русский историк Соловьёв, «Острожский посылал к смольнянам грамоты с увещаниями передаться Сигизмунду, тщетно делал приступы к городу: доброжелателей королевских не существовало более, и остальные граждане бились крепко; Острожский должен был отступить от Смоленска, московские ратные люди и горожане преследовали его и взяли много возов. Великий князь одобрил поведение Шуйского, прибавил ему войска и выступил из Дорогобужа в Москву».

Результатом сражения было практическое прекращение ведения военных действий сторон в течении 3-х последущих лет, не считая отдельных рейдов, заканчивавшихся без значительных успехов. Однако, для русской стороны это может объясняться том что в этот период основные силы русской армии отражали набеги союзных ВКЛ крымских татар на южные рубежи Московского государства. В тоже время, весной 1515 московские войска из Пскова сожгли Браслав и Друю, в ответ отряды ВКЛ во главе с А. Дашкевичем и А. Немировичем при поддержке крымских татар разорили Северскую землю. В том же году московские воеводы совершили рейд к Витебску и Полоцку, но у последнего были разбиты, в ответ Гаштольд совершил успешный рейд под Великие Луки. В 1517 году Острожский из Полоцка ходил под Псков, Опочку, Воронеч, Красный и Велью, но этот рейд был отбит — Н. М. Карамзин приводит слова летописца об этом, «Россияне загладили стыд Оршинской битвы, возложив на Константина знамение беглеца.» Активные же боевые действия не велись и ни одна из сторонам не достигла каких-либо военных успехов

При очевидных военных успехах армии ВКЛ, основная цель кампании — возвращение в состав ВКЛ Смоленска, не была достигнута и этот город вместе с рядом других территорий (всего 23 тысячи км²) по договору 1522 года остался в составе Московского государства. В тоже время, дипломатия Великого княжества Литовского умело использовала успех своих войск — была развёрнута широкая пропагандистская кампания в Европе. Созданный Василием III союз с Максимилианом I и Ливонским орденом распался, по мнению Карамзина причиной этому было нежелание Василия вернуть Смоленск и то, что Максимилиман опасался возвышения Московского государства). На Венском съезде (1515) Ягеллоны и Габсбурги пришли к полному пониманию, Ливонский орден попал под влияние Великого княжества Литовского. В Европе начал складываться негативный образ Московского государства. Эти стратегические изменения являются основным результатом сражения под Оршей.

Сражение под Оршей и современность

Историческое значение Битвы под Оршей активно используется в целях пропаганды рядом политических деятелей в Белоруссии, Литве и Польше, так как является крупнейшей из немногочисленных побед над войсками Московского государства в ходе всех русско-литовских войн. При этом ряд белорусских историков и политиков мифологизируют это событие, называя воинов ВКЛ «белорусами», отождествляя Великое княжество Литовское с современной Белоруссией и полностью отрицают участие поляков в сражении, что является неоспоримым фактом. Из других мифов можно привести утверждения, что в этой битве впервые использовался бело-красно-белый флаг, что битва остановила продвижение русский войск на несколько десятилетий, что после битвы были отбиты у Московского государства Гомель, Чернигов и Брянск, что погибло не менее 40 тысяч русских и т. д.