Обсуждение:Картвелишвили, Лаврентий Иосифович

Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Это текущая версия страницы, сохранённая Трифонов Андрей (обсуждение | вклад) в 15:51, 16 января 2023. Вы просматриваете постоянную ссылку на эту версию.
(разн.) ← Предыдущая версия | Текущая версия (разн.) | Следующая версия → (разн.)
Перейти к навигации Перейти к поиску


Берия и Картвелишвили: борьба или легенда?

[править код]

Подача всех перипетий карьеры Картвелишвили через некий масштабный конфликт между ним и Берией представляется мифологизированной и, похоже, целиком опирается на известный доклад Хрущёва 1956 года. Приведу полностью отрывок, касающийся Картвелишвили:

Представляет интерес заявление т. Снегова в Центральный комитет партии (кстати сказать, недавно реабилитированного после 17-летнего пребывания в лагерях). В своем заявлении он пишет: "В связи с постановкой вопроса о реабилитации бывшего члена ЦК Картвелишвили-Лаврентьева мною даны представителю КГБ подробные показания о роли Берия в расправе с Картвелишвили и преступных мотивах, которыми Берия руководствовался.

Считаю необходимым восстановить важный факт в этом вопросе и сообщить о нем в ЦК, поскольку я считал неудобным помещать его в следственных документах.

30.Х.1931 г. на заседании Оргбюро ЦК ВКП состоялся доклад секретаря Заккрайкома Картвелишвили. Присутствовали все члены бюро крайкома, из которых я один - живой. На этом заседании И.В.Сталин в конце своего выступления внес предложение сформировать секретариат Заккрайкома в составе: 1-м секретарем - Картвелишвили, 2-м - Берия (это впервые в истории партии Берия был назван как кандидат на партийный пост), тут же Картвелишвили репликой заявил, что знает хорошо Берия и поэтому категорически отказывается с ним работать. Тогда И.В.Сталин предложил вопрос оставить открытым и решить его в рабочем порядке. Через 2 дня было решено о выдвижении Берия на партийную работу и об уходе Картвелишвили из Закавказья.

Подтвердить это могут тт. Микоян А.И. и Каганович Л.М., присутствовавшие на этом заседании. Многолетние враждебные отношения между Картвелишвили и Берия широко были известны; истоки их идут со времени работы тов. Серго в Закавказье, поскольку Картвелишвили был ближайшим помощником Серго. Они и послужили для Берия основанием, чтобы сфальсифицировать "дело" против Картвелишвили.

Характерно, что Картвелишвили по этому "делу" обвиняется в террористическом акте против Берия.

Критика утверждений Хрущева дана Гровером Ферром и приведена мною в ссылке к статье. Замечу, что данный автор далеко не во всём кажется мне убедительным, однако приведённые им хронологические сопоставления опровергают мысль о причастности Берии к трагическому концу Картвелишвли. Отсюда возникает сомнение в реальности многолетней бериевско-картвелишвилиевской войны.

С одной стороны Берия не скрывал своей службы в мусаватистской разведке, с другой стороны Квартвелишвили в 1919—1920 годах находился далеко от Закавказья, в 12-й армии на Украине, и не мог выступать прямым свидетелем против Берии. Мне представляется более вероятным, что Картвелишвили, в молодости покинувший Грузию и 12 лет проживший на Украине, так и не смог стать своим среди грузинских большевиков. Проведший молодость в среде украинского студенчества, он не был участником грузинского большевистского подполья, не принимал участия в советизации Грузии и до 1923 года вообще никак не был связан с Закавказьем. Уже прибыв в 1933 году в Дальневосточный край под именем Лаврентьева, Картвелишвили почти ничем не выдавал своего грузинского происхождения (исключая, разве что любовь к застольям в партийной среде) — напротив, появлялся на публике в расшитой украинской рубахе (фото — Тихоокеанская звезда, 13 июля 1933 года). Его постоянные перемещения с поста на пост — около 10 месяцев во главе ЦИК Грузии, одновременно около двух лет во главе СНК Грузии, затем перевод в Политуправление Украинского военного округа, затем два месяца и три дня во главе Компартии Грузии — могут укладываться в эту схему. Возможно, ЦК ВКП(б) пытался поставить во главе республики человека более интернационалистической окраски, чем старые грузинские большевики, но авторитет украинизированного Лаврентия Лаврентьева не шёл ни в какое сравнение с весом таких политических ветеранов как Орахелашвили, Махарадзе или Элиава. В этих условиях Берия выглядел фигурой компромисса между Москвой и большевиками Тбилиси: он был более укоренён в Грузии, чем Картвелишвили, но, при этом имел «интернациональный» опыт работы в Азербайджане и на уровне федерального Закавказья. Да и бесконечным метаниям Картвелишвили между Киевом и Тбилиси был положен конец.

Сомнителен и рассказ о наказании Картвелишвили за отказ работать с Берией. Если первое лицо отказывается работать с одним из своих подчинённых, то обычно замену ищут подчинённому. В 1931 году у Сталина, похоже, не было особых причин усиленно продвигать периферийного чекиста Берию, с которым он почти не был знаком и который не был известен ему как партийный организатор. Кстати, из Грузии Картвелишвили был переведён не на Дальний Восток, как указано в статье, а вторым секретарём Западно-Сибирского крайкома партии (Новосибирск), что несколько ближе к Москве.

Также может быть подвергнуто сомнению и утверждение об уничтожении Берией в 1937—1938 годах «всех соратников Картвелишвили». Его можно принять в случае, если речь идёт о людях, которые с ним работали в Грузии, но не в случае, если под неназванными «соратниками Картвелишвили» подразумевается некая группировка преданных ему людей, за эту преданность поплатившихся. Существованию такой группировки противоречат как слабость позиций Картвелишвили в Грузии, так и полное отсутствие подобной группировки в Дальневосточном крае, где он проработал сравнительно длительное время и был принят местной партэлитой. Из всей многочисленной обоймы руководителей ДВК не удастся вспомнить ни одного, которого можно было бы уверенно назвать «человеком Лаврентьева». Большинство партийных секретарей разных уровней работали на Дальнем Востоке ещё с Гражданской войны, а на назначения тех руководителей края, которые назначались ЦК ВКП(б), СНК СССР, контрольными органами, НКВД, наркоматами, прокуратурой и т. п. Картвелишвили-Лаврентьев особо влиять не мог. Большинство дальневосточной номенклатуры заняло должности задолго до появления Картвелишвили и погибло уже после его ухода. И репрессированные грузинские коммунисты возможно, тоже не догадывались, что являются приверженцами Картвелишвили.--Сергей Кисляков 00:14, 30 мая 2011 (UTC)[ответить]