Религия майя

Традиционная религия Майя западного Гондураса, Гватемалы, Белизы и Мексики (Чьяпас и Юкатан) — это юговосточный вариант Мезоамериканской религии, происходящей из векового симбиоза с Испанским католицизмом. Однако, как самостоятельное явление традиционная религия Майя, включая свои до-Испанские варианты, уже существует более двух тысяч лет. До возникновения христианства, она была распространена на территории множества королевств с различными местными традициями. В настоящее время она существует и взаимодействует с пан-Майским синкретизмом, который является пересмотром традиций движения Майя и христианства в его различных вариантах.

Основы ритуалов

О традиционной религии Майя часто говорят как о costumbre, то есть для неё характерны привычные религиозные действия, основанные на обычаях, что отличает её от ортодоксальных римских католических ритуалов. В большой степени религия Майя представляет набор ритуальных практик, поэтому Юкатанских сельских священников называют просто jmen, 'практик'. Среди основных концепций, связаных с ритуалами Майя, выделяют следующие.

Ритуальная топография и летоисчичление

В процесс ритуальной топографии Майя различным элементам ландшафта, таким как горы, ущелья и пещеры, назначает отдельных предков и божеств. Так, например, город Цоциль в Синакантане окружён семью 'купальнями' живущих в горах предков. Один из этих священных источников служит жильём для 'служанок и стиральщиц' предков. Как и в до-Испанском прошлом, важные ритуалы проводятся возле или внутри таких мест, а в Юкатане также вокруг карстовых впадин.

Этот ритуал связан не только с географическим расположением храмов и усыпальниц, но и с проекцией календарных моделей на ландшафт. В современном Кичеанском Момостенанго, например, отдельным сочетаниям названий дней и чисел приписываются различные специальные усыпальницы в горах, указывающие на подходящее время для проведения ритуала. В северо-западных горных районах Майя четырём дням, или 'Владыкам Дней', которые могут начать год, назначают четыре горы. В раннем колониальном Юкатане, тринадцать периодов катун и соответствующие божества, нанесённые на ландшафт, воспринимались как 'колесо', и считались успешно «установившимися» в отдельных городах.

Основными календарями, управляющими ритулами, был божественный цикл из 260 дней, важный для отдельных ритуалов, год из восемнадцати месяцев (Хааб) и ежемесячные общие гуляния, которые совместно со значительными празднованиями Нового года, приписывал Диего де Ланда Юкатанскому королевству Мани. Неизвестно, насколько этот цикл фестивалей разделяли другие Юкатанские королевства, и был ли он характерен для более ранних королевств Майя.

Пожертвования и жертвоприношения

Пожертвования служат для установления и возобновления отношений (контрактов, пактов и соглашений) с другим миром, а набор, количество, подготовка и порядок жертвуемых предметов (среди которых особый маисовый хлеб, напитки, медовый ликёр, цветы и сигары) подчиняются строжайшим правилам. Например в до-Испанский новогодний ритуал жертвовался напиток, изготовленный из ровно 415 зёрен кукурузы, а по другому поводу следовало сжигать ровно 49 зёрен маиса, смешанного с копалом. Хорошо известным примером ритуальной трапезы является Юкатанская «Месса на кукурузном поле» (misa milpera), празднуемая в честь божеств дождя. В частности, Лакандонский ритуал был целиком посвящён 'кормлению' божеств.

Жертвы могли принимать различные формы. В современных ритуалах жертвования существует общий акцент на окроплении кровью, особенно кровью индеек. В до-Испанском прошлом, жертва обычно состояла из небольших животных, таких как перепёлки и индейки, мяса оленей и рыбы, но в исключительных случаях (таких как восхождение на трон, серьёзная болезнь правителя, королевские похороны или засуха) также включали людей. Проведение жертвоприношений было повсеместным, но ритуальная антропофагия (каннибализм) была исключительно редкой. Характерной чертой древних ритуалов Майя (хотя и не исключительной) были сеансы «кровопускания», проводимые высшими правящими чинами и членами королевских семей, в течении которых мочки ушей, языки и мужские половые органы разрезались небольшими острыми ножами, кровь капала на полосы бумаги, которые впоследствии сжигались.

Духовенство

По традиции у Майя существуют свои религиозные лица, часто организованные иерархически и обязанные молиться и приносить жертвы от имени поколений, местных групп или целого сообщества. Во многих местах они работают в католических братствах и так называемых гражданских религиозных иерархиях, организациях, которые играли существенную роль в сохранении до-Испанских религиозных традиций. Деятельность многих священников, а в особенности целителей, демонстрирует черты, схожие с шаманизмом.

Наше представление о раннем духовенстве Майя практически целиком основано на том, что о них говорил их испанские коллеги-миссионеры (Ланда про Юкатан, Лас Казас и другие про горы Гватемалы). Верхний эшелон духовенства состоял из хранителей знаний, в том числе исторических и генеалогических. Около 1500 года нашей эры духовенство было организовано иерархически от высшего священника, жившего при дворе, до деревенских священников, а священные книги были распределены вдоль этих линий. Священники выполняли множество задач, от выполнения жизненно важных ритуалов до прорицания, и занимали специальные должности, например священник-катун, оракул, астролог и священник, приносящий в жертву людей. На всех уровнях, духовенству было доступно только для знати.

Удивительно мало известно о классическом духовенстве Майя, хотя можно предположить, что древние аскетичные рисунки, изображающие чтение и написание книг, обесславливание и инаугурацию королей, наблюдение за жертвоприношением, скорее всего представляют придворное духовенство.

Файл:Mayan Ceremony - Blessing a child.JPG

Церемония Майя — благословление ребёнка.

Очищение

Мероприятия очищения, такие как пост, сексуальное воздержание и (особенно в до-Испанском прошлом) исповедь в основном предваряют крупные ритуальные события. В Юкатане 16-го века очищение (изгнание злых духов) часто являлось начальной фазой ритуала. Ритуалы кровопускания также могли иметь функцию очищения. Вообще очищение требовалось перед входом в зоны обитания божеств. В современном Юкатане, например, принято пить стоячую воду из углубления в камне при первой же возможности после входа в лес. Вода затем выплёвывается на землю, что означает, что человек стал 'непорочным' (suhuuy), и получил право делать свои человеческие дела в священном лесу.

Молитвы

Молитвы Майя практически неизменно сопровождают процессы пожертвования и жертвоприношения. Часто они принимают вид длительных литаний, в которых особо выделяются имена персонифицированных дней, святых, элементов ландшафта связанных с историческими или мифическими событиями и гор. Эти молитвы, с их гипнотическим ритмом, часто имеют структуру двустишься, которая также характерна для текстов классического периода. Некоторые общины Майя в северо-западных горных районах Гватемалы имеют особую группу 'молитвотворцев'.

Паломничества

Через паломничества религия Майя превосходит пределы своей общины. Сегодня паломничества часто включают взаимные посещения деревенских святых (представленных своими статуями), а также визиты дальних святилищ, например паломничество Q'eqchi' в тринадцати священных горах. Около 1500 года, Чишен Итза привлекали паломников из всех близлежащих королевств, другие паломники посещали местные святыни, такие как Икс Шель и другие богини островов восточного побережья Юкатана.

Празднования и театральные выступления

Празднования обычно организуются религиозными братствами, большая часть затрат на которые покрывается высшим руководством. Аналогично в до-Испанском королевстве Мани некоторые религиозные празднования были спонсированы богатыми и выдающимися людьми, видимо отражая общую тенденцию пост-классических и более ранних королевств. Через пиршества, богатства перераспределялись в виде еды и напитков. Продолжительное и обязательное выпивание, о которой отрицательно отзывались как ранние так и современные внешние источники, укрепляет связи в сообществе как между людьми, так и между людьми и божествами.

И в современном и в классическом периоде, более сложные ритуалы включали музыку, танцы, процессии и театральные постановки. Сегодня, выполнение важных танцев и танцевальных драм (не всегда религиозных) часто производится на пиру в честь главного святого деревни и в некотором наборе случаев, определённых католическим календарём. Ланда упоминает, что в позднем пост-классическом периоде некоторые танцы исполнялись при новогодних ритуалах (например xibalba okot, танец Шибалбы) или ежемесячных пиршествах (например holkan okot, танец вождей войны).

Театральные зарисовки животных и божеств, будучи распространённой Мезоамериканской практикой, часто имели место в контексте драматических постановок. Ритуальные трансформации в way (оборотень или привидение) сопровождались танцем. Ритуальный юмор (часто являющийся средство социального критицизма) был частью до-Испанских драматических постановок (как связанных со сменой года, так и не связанных), включающих опоссумов, обезьян и престарелых Бакабов, с которыми женщины иногда исполняли эротические роли. В классический период чаще всего танцующим изображали Бога Маиса с Тонзурой, покровителя пиршеств.

Ритуальные области

Единственно обширное описание до-Испанских ритуалов Майя почти современником относится к Юкатану, в частности к королевству Мани, и было написано Диего де Ланда (около 1566 года). Однако, основные ритуальные области, такие как сельское хозяйство и царствование, в работе Ланда затронуты лишь едва.

Календарь

Календарь майя, связанный с сетью жертвенных святынь, является основой ритуальной жизни. Среди горных майя, календарные ритуалы всей общины связаны со сменой 365-дневных лет, и с так называемыми 'носителями лет', то есть четырьмя именоваными днями, которые могут служить началом нового года. Эти 'носители' встречались на горе (одной из четырёх), которая считалась их троном, и которой поклонялись каждый повторный день всего года.

Календарь также включает пятидневный граничный период в конце года. В Юкатане 16-го века, устанавливали и поклонялись соломенной марионетке, называемой 'дедом' (mam), которую в конце периода выбрасывали. В этот же интервал, устанавливались статуи нового бога-покровителя года, а старые убирались. Ежегодно изменяя маршруты процесии, календарная модель четырёх 'носителей лет' (дней нового года) проецировалась на четыре четверти города. Подробное описание новогодних ритуалов Ланда соответствует в ключевых местах их изображению в более раннем Дрезденском кодексе. Это также наиболее важное описание до-Испанского ритуального комплекса Майя, которое дошло до нас.

Как и носители лет, тринадцать двадцатилетних периодов (катунов) рассматривались как божественные владыки в своих правах, которым поклонялись соответственно. Катуны имели собственных божественных покровителей (как отмечено в книгах Чилам Балам) а начиная с Авенданьо и своих собственных священников.

Трудовые группы

За 18 месяцев проходили фестивали, посвящённые определённым божествам, в основном празднуемые трудовыми группами (в частности охотниками и рыбаками, пчеловодами, выращивателями какао, целителями и воинами). Они также включали памятный фестиваль героя Кукулкана, который считался основателем Юкатанского царства.

Жизненный цикл

Ритуалы, связанные с жизненным циклос (ритуалы течения) обозначают различные стадии жизни. Ланда детально описывает один из этих ритуалов, после которого юноши и девушки могут жениться (caput sihil, второе рождение). Майя Юкатана продолжают ритуал, который отмечает конец периода жизни ребёнка, когда он лежит в колыбели или его носит мать. Он выполняется в примерно трёхмесячном возрасте. Ребёнку предлагают вещи, соответствующие его полу: мальчикам инструменты, девочкам ткани или нити. Если ребёнок хватает их, это считается предсказанием. Конечно, всем детям предлагают карандаши и бумагу.

Здоровье

Современные целительные ритуалы сосредоточены на поиске и возвращении потерянных душ или частиц душ, которые могли быть заточены какой-нибудь высшей силой. Основной сборник древних Юкатанских ритуалов исцеления — это так называемый 'Ритуал Бакабов'. В этих текстах, мир с четырьмя деревьями и четырьмя носителями земли и неба (Бакабами), расположенными по углам, предстаёт театром шаманских сеансов исцеления, в течение которых "четыре Бакаба" часто помогают целитилю в его борьбе с болезнетворными агентами. Среди этих ритуальных текстов не представлена чёрная магия. Большая часть характерных черт шаманского исцеления из 'Ритуала Бакабов' до сих пор присуща современным целительным ритуалам.

Погода и сельское хозяйство

Влияние на погоду в отрицательном или положительном смысле включает такие ритуалы как 'запечатывание мороза' сразу перед сезоном посева, и (обычно секретные) ритуалы призывателей дождя на всей територрии Майя. Остальные ритуалы божеств дождя имели более публичный характер.

Сельскохозяйственные ритуалы вращаются вокруг посева и сбора маиса. В частности ритуалы Юкатанских Майя описаны очень подробно. Для восточного Юкатана установлена целая номенклатура ритуальных последовательностей, включая различные ритуалы, защищающие область (или объект или человека) от злого воздействия (loh), благодарения (uhanlikol, обед маисового поля), и заклинания божеств дождя (ch'a cháak).

Territory

The claims on territory by social groups of varying dimensions were expressed in rituals such as those for the waterholes, ancestral lands, and the boundaries of the entire community. The focus of these rituals were often crosses, or rather, 'cross shrines', and prayers were directed at rain and earth deities. For earlier periods, such shrines can be thought of as being connected to the central 'cross', or world tree of the centre, which was personified by the king.

Warfare

In Maya narrative, warfare includes the warriors' transformation into animals and the use of black magic by sorcerers. In the pre-Hispanic period, war rituals focused on the war leaders and the weapons. The Yucatec ritual for the war chief (nakom) was connected to the cult of a puma war god, and included a five-day residence of the war leader in the temple, "where they burned incense to him as to an idol." In Classic war rituals, the Maya jaguar gods were prominent, particularly the jaguar deity associated with fire (and patron of the number Seven), whose face commonly adorns the king's war shield. The Palenque Temple of the Sun, dedicated to war, shows in its sanctuary the emblem of such a shield, held up by two crossed spears.

Kingship

The early Spanish writers have little to say about the king's (or, as the case might be, queen's) ritual duties. Nonetheless, one finds the Yucatec king (halach uinic) referred to as 'bishop', so that, in virtue of his office, the king appears to have participated in major public rituals. In the Classic period, the rituals of kingship were the most important rituals of the Maya court. The term 'theatre state' (Geertz), originally coined for the Hindu kingdoms of Bali, could also be used for describing the Classic Maya kingdoms; it views the state as being constituted by elaborate royal rituals through which status differences between aristocratic families could find expression. The king or queen (as depicted on steles) often impersonates important deities and forces of nature, particularly the rain deity and rain serpent, but also such deities as the Tonsured Maize God and the Jaguar deity of Terrestrial Fire, sometimes while assuming a dancing posture. On important occasions, the royal impersonator would be shown to the crowd while being seated (or standing) within a shrine erected on a large palanquin (as on a wooden lintel from Tikal's Temple IV). The specific rituals engaged in by the king are not always clear. At times, he appears to be sowing, perhaps to initiate the season of growth; at other times, he is officiating within temple sanctuaries (Palenque). The king not only took a leading part in ritual, but ritual is likely to have focused on his office as well. The erection of royal steles at intervals of five 360-day years was a ritual by itself, and involved the notion of a protective 'tree of life' (Schele). Moreover, in the Classic period, the king is commonly depicted holding a cosmic serpent from whose jaws the deities of rain and lightning emerge, and the king's raising and balancing of this serpent may have been expressed and supported by ritual.

Ancestor Worship

Around 1500 A.D., the incinerated remains of the (male) members of notable Yucatec families were enclosed in wooden images which, together with the 'idols', were placed on the house altar, and ritually fed on all festive occasions; alternatively, they were placed in an urn, and a temple was built upon it (Landa). In the Verapaz, a statue of the dead king was placed on his burial mound, which then became a place of worship. In Classic courts, tombs are found integrated in the residences of the nobility, and, in the case of royal families, in funeral pyramids. Apart from the ancestral remains themselves, sacred bundles left by the ancestors were also the object of veneration. Reliefs from the Classic kingdom of Yaxchilan show that royal ancestors were sometimes approached during bloodletting rituals, and then appeared to their descendants, emerging from the mouth of a terrestrial serpent (nicknamed 'Vision Serpent').

Sciences of Destiny

Numerology and Calendrics

Apart from writing, the fundamental priestly sciences were arithmetics and calendrics. Within the social group of the priests at court, it had by Classical times become customary to deify the numbers as well as the basic day-unit, and - particularly in the south-eastern kingdoms of Copan and Quirigua - to conceive the mechanism of time as a sort of relay or estafette in which the 'burden' of the time-units was passed on from one divine numerical 'bearer' to the next one. The numbers were not personified by distinctive numerical deities, but by some of the principal general deities, who were thus seen to be responsible for the ongoing 'march of time'. The day-units (k'in) were often depicted as the patrons of the priestly scribes and diviners (ah k'in) themselves, that is, as Howler Monkey Gods, who seem to have been conceived as creator deities in their own right. In the Postclassic period, the time-unit of the katun was imagined as a divine king, as the 20 named days still are among the traditional 'day-keepers' of the Guatemalan Highlands.

Divination

Like all other cultures of Mesoamerica, the Maya used a 260-day calendar, usually referred to as tzolkin. The length of this calendar coincides with the average duration of human gestation. Its purpose was (and still is) to provide guidance in life through a consideration of the combined aspects of the 20 named days and 13 numbers, and to indicate the days on which sacrifice at specific 'number shrines' (recalling the number deities of Classic times) might lead to the desired results. K'iche' daykeepers use puns to help remember and inform the meanings of the days. The days were commonly deified and invoked as 'Lordships'. The general Yucatec word for 'priest' (ah k'in) referred to the counting of the days.

The mantic calendar has proven to be particularly resistant to the onslaughts of time (that is, of colonial repression, liberalism, ethnocide, and free market). Nowadays, a 'daykeeper' (divinatory priest) may stand in front of a fire, and pray in Maya to entities such as the 260 days; the cardinal directions; the ancestors of those present; important Mayan towns and archaeological sites; lakes, caves, or volcanoes; and deities from the Popol Vuh. People also come to these daykeepers to know about baby names, wedding dates and other special occasions.

Divinatory techniques include the throwing and counting of seeds, crystals, and beans, and in the past also - apart from the count - gazing in a magical mirror, and reading the various sorts of signs (auguries) given by birds; during the Classic period, pictures of such birds were used as logograms for the larger time periods.

Astrology

What is often called Maya 'astronomy' was really astrology, since it was a priestly science resting on the assumption of a correspondence between earthly events and the movements of heavenly bodies and constellations. The astrology of the contemporary Mayas is extremely impoverished and fragmented, more so than that of other Mesoamerican groups such as the Totonacs and Oaxacan Chontals. With but few exceptions, the names of certain stars and constellations is all that has been preserved, and the influence of star lore on social and professional activities can no longer be traced. The highly sophisticated pre-Spanish astrology is mainly found in the relatively late Dresden Codex, and concerns lunar and solar eclipses and the varying aspects of Venus in the course of its cycles; animals and deities symbolize the social groups negatively affected by Venus during its heliacal rising as the Morning Star. The Paris Codex contains what some consider to be a zodiac. Some of the Books of Chilam Balam testify to the great interest the colonial Maya had for the astrology of their conquerors.

Cosmology

Earth, Sky, Underworld

Horizontally, the earth could be conceived as a square with its four directional or, perhaps, solstitial points, each with its own colour, tree / mountain, deity, and aspect, or as a circle without such fixed points; in the centre is the tree of life / dominant mountain. The square earth could be conceived as a maize field, the circular earth as a turtle floating in the waters; the centre as a ceiba or a 'maize tree'. Vertically, the sky was divided into thirteen layers, while the underworld is often assumed to have consisted of nine layers (in parallel to the 'Nine-God' mentioned together with the 'Thirteen-God' by the Chilam Balam of Chumayel). The underworld of the Popol Vuh does not know such a ninefold division, and whereas, in Classic Maya texts and iconography, it is rather common to find deities linked to some of the thirteen skies, similar references to layers of the underworld have not been identified. A central axis served as a means of communication between the various spheres; the king, identified with the tree of the centre, embodied this axis.

In the Classic period, earth and sky are visualized as horizontally extended cosmic serpents and dragons (often bicephalic, more rarely feathered) which serve as vehicles for deities and ancestors, and make these appear from their maws. Other cosmic serpents, shown as vertically rising, seem to connect the various spheres, perhaps to transport the subterranean or terrestrial waters to the sky. Dragons combine the features of serpent, crocodile, and deer, and may show 'star' signs; they have been variously identified as the nocturnal sky and as the Milky Way.

World Endings and Beginnings

Within the framework of the post-Classic cycle of thirteen katuns (the so-called 'Short Count'), some of the Yucatec Books of Chilam Balam present a deluge myth describing the collapse of the sky, the subsequent flood, and the re-establishment of the world and its five world trees upon the cycle's conclusion and resumption. In this cosmic drama, the Lightning deity (Bolon Dzacab), the Earth Crocodile (Itzam Cab Ain), and the divine carriers of sky and earth (the Bacabs) have an important role to play. The Quichean Popol Vuh does not mention the collapse of the sky and the establishment of the five trees, but focuses instead on a succession of previous mankinds, the last of which was destroyed by a flood.

For the Classic Mayas, the base date of the Long Count (4 Ahau 8 Cumku), following upon the completion of thirteen previous baktun eras, is speculated to have been the focus of specific acts of creation. Through the figures of two so-called 'Paddler Gods', the mythology of the Maya maize god appears to have been involved. References to 4 Ahau 8 Cumku events are few in number (the most important one occurring on Quirigua stela C), seemingly incoherent, and hard to interpret. They include an obscure conclave of seven deities in the underworld (among whom the deity Bolonyokte') and a concept of 'three stones' usually taken to refer to a cosmic hearth.

Although fallen into disuse amongst the 16th-century Yucatec kingdoms, the Long Count of the earlier Petén kingdoms (which normally has the baktun for its largest arithmetical unit) could theoretically be extended in linear fashion, with another thirteenth baktun being completed in 2012. There are no data suggesting that the end of the world and the beginning of the next was expected to occur upon this completion (see also 2012 doomsday prediction), but it is entirely possible that the expiration of larger calendric units such as the baktun, or of a ritually significant series thereof, was once accompanied by the recitation of cosmogonic narrative.

Man

Soul and 'Co-essence'

The traditional Mayas believe in the existence, within each individual, of various souls, usually described in quasi-material terms (such as 'shadow', 'breath', 'blood', and 'bone'). The loss of one or more souls results in specific diseases (generically called 'soul-loss', 'fright', or susto). In Classic Maya texts, certain glyphs are read as references to the soul. Much more is known about the so-called 'co-essences', that is, animals or other natural phenomena (comets, lightnings) linked with the individual and protecting him. In some cases (often connected to black sorcery), one can change into co-essences acting like a sort of 'werewolves' (see also nagual). The Classic Maya grandees had a whole array of such soul companions, usually of a menacing nature, and called wayob; these were distinguished by specific hieroglyphic names. Among them were spook-like creatures, but also violent stars.

Afterlife: Underworld and Paradise

In the pre-Spanish past, there may never have existed a unified concept of the afterlife. Among the Pokoman Maya of the Verapaz, Xbalanque was to accompany the dead king, which suggests a descent into the underworld (called xibalba 'place of fright') like that described in the Popol Vuh Twin myth. The Yucatec Maya had a double concept of the afterlife: Evildoers descended into an underworld (metnal) to be tormented there (a view still held by the 20th-century Lacandons), while others went to a sort of paradise; into such a paradise, those who had committed suicide were conducted by the goddess Ixtab. The ancestors of Maya kings (Palenque tomb of Pakal, Berlin pot) are shown sprouting from the earth like fruit trees which, together, constitute a blissful orchard. The so-called 'Flower Mountain' has more specifically been interpreted as a reference to an aquatic and solar paradise. To judge by the aquatic imagery associated with Classic burials and depictions of ancestors, this paradise may have been the Maya variant of the rain gods' paradise (Tlalocan) in Central Mexico.

Powers of the Other World

Ancestors

The traditional Maya live in the continual presence of the '(grand)fathers and (grand)mothers', the usually anonymous, bilateral ancestors, who, in the highlands, are often conceived of as inhabiting specific mountains, where they expect the offerings of their descendants. In the past, too, the ancestors had an important role to play, with the difference that, among the nobility, genealogical memory and patrilineal descent were much more emphasized. Thus, the Popol Vuh lists three genealogies of upper lords descending from three ancestors and their wives. These first male ancestors - ritually defined as 'bloodletters and sacrificers' - had received their private deities in a legendary land of origins called 'The Seven Caves and Seven Canyons' (Nahua Chicomoztoc), and on their disappearance, left a sacred bundle.

Heroes

A special category within the group of the ancestors are the heroes, best known through the sixteenth-century Quichean epic of the Maya hero twins, Hunahpu and Xbalanque. In the Classic period, the adventures of these two heroes were known all over the Mayan area. Most traditional Maya groups have their own heroes, such as Juan K'anil among the Jacaltecs of the northwestern highlands, and Ohoroxtotil, who defeated the jaguars, among the Tzotziles of Chiapas. The heroes' actions can belong to a relatively recent past, and be semi-historical, or have occurred in the deep past, and be primeval; but in principle, the heroes can be addressed in prayer, and receive some form of worship. Sometimes, they are merged with specific military saints.

Deities

In Maya folk religion, the members of the Catholic Trinity, Mary, a number of saints, the (arch)angels and the devil have usually merged with traditional deities and ancestral heroes. The complex figure of the Mam ('Grandfather') Maximón, venerated (and nowadays also touristically exploited) in Santiago Atitlan, is a widely known example of such syncretism. The deities governing the wild vegetation, the game animals, and the fishes are often referred to as 'Owners' or 'Masters' (Dueños), like the 'Mountain-Valley' deities (or mountain spirits) of the highlands.

The ancient Maya concept of 'deity', or 'divinity' (k'u in Yucatec, qabuvil in ancient Quiché) is poorly understood, but should in any case not be reduced to a mere personification of natural phenomena; the deities' functions and interactions with other deities are much too complicated for that. The life-cycle of the maize, for instance, lies at the heart of Maya belief, but the role of the Maya maize god transcends the sphere of agriculture to embrace basic aspects of civilized life in general (such as writing). More generally, deities can operate within various fields, and change attributes accordingly; they can not easily be arranged hierarchically. The goddess of midwifery, for instance, is also associated with rain and with warfare, and the god of black sorcery (god L) with mercantile riches.

From the multitude of deity names occurring in early-colonial sources (and especially in the medical 'Rituals of the Bacabs'), about twenty have been linked to deity figures from the codices and their correspondences in the corpus of ceramic representations; these have been assigned letter names (Schellhas-Zimmermann-Taube classification). The three remaining codices demonstrate that deities were permanently being arranged and rearranged according to cultic criteria which usually are not immediately accessible to us.

The main deities depicted in the codices can be roughly divided into the following groups (the names given are 16th-century Yucatec):

• The principal creator god (Itzamna);
• sky gods, particularly the sun god (Kinich Ahau), the Maya moon goddess, and the patrons of the Venus cycle;
• gods of the weather and the crops, particularly the rain god (Chaac), the lightning god (Bolon Dzacab), the aged deities of the underground, terrestrial water, and thunder (Bacabs), and the Maya maize gods;
• occupational gods, particularly those of merchants (Ek Chuah, god L), black sorcerers (god L), midwives (goddess O, Ixchel);
• specific Owners, represented by an antlered god of the hunt;
• a young goddess of eroticism and marriage (Goddess I);
• death gods (God A and God A'); and
• the deified Hero Twins.

Whereas, within the three codices, the group of male deities is highly differentiated, the female functions seem largely to have been concentrated in the young goddess I (the 'White Woman') and the old goddess O (the 'Red Woman'). The Postclassic Maya deity Kukulcan 'Feathered Serpent', tutelary deity of the Toltec invaders and of the Maya kings deriving their legitimacy from them, is not clearly represented. Missing from the three codices, but attested by Classic iconography are, amongst others, an important deity of the eastern ocean with the attribute of a shark tooth held in the mouth (the 'God I' of the Palenque Triad), and some of the Maya jaguar gods associated with warfare.

Animal Persons

Animal persons (usually mammals and birds, but including insects) appear to enjoy a relative autonomy which is lacking in the case of the animal 'co-essences'. They play varying social roles. In the Popol Vuh, for example, grandfather 'Great White Peccary' and grandmother 'Great White Coati' act as healers, whereas the owl messengers of the lords of the underworld wear military titles. Turning to the 'ceramic codex', one finds that animal persons are often clothed and acting like persons at court. The howler monkey, for example, is commonly depicted in the social role of a writer and sculptor, and functions as a divine patron of these arts. In the Dresden Codex, certain animals (dog, jaguar, vulture, owl, parrot, frog), most of them clothed as human beings, are seated in between deities, and seem thus to be treated on a par with the latter, while other animals, again acting as human beings, fulfill important ritual roles. In the New Year rites, for example, an opossum traveller introduces the patron of the incoming year. Similarly, in the Paris Codex, a turkey person alternates with deities in offering the head of the lightning deity (god K) to the new king. Animal persons are often shown interacting with Goddess I.

Spooks, Spectres, and Demons

The power exercized by a deity is legitimate, and this legitimacy justifies offerings and sacrifice. Unlike the gods of disease and death, spooks (apparitions) and demons have no such legitimacy. Whereas spooks - like the spectres of the dead - only frighten (and in that way, can also cause disease), demons are devourers; in practice, however, the borderline can be thin. One of the best-known spooks is an attractive woman maddening the men who give in to her lures (known in Yucatec as the xtabay 'Female Ensnarer'). Spooks of the Tzotziles include such figures as the 'charcoal-cruncher', the 'one who drops his own flesh', and 'white-bundle'. The principal demon of the Tzotzil area is the 'Black-man' (h?ik'al), a kidnapper and rapist. An ancient Mesoamerican bird demon, which the Popol Vuh calls Vucub Caquix, severed the limbs of his victims, and was already known in Preclassic Izapa. In order to terrorize their enemies, kings would at times assume the shapes of spooks and demons.

Goblins and Dwarfs

According to Yucatec belief, the indigenous priests can create goblins (aluxob) who, if properly attended, will assist the farmer in his work by protecting his field, having the rain deities visit it, and thus making the maize grow. In the same area, dwarfs, and also hunchbacks, are associated with antediluvial times; they perished in the flood when their stone boats sank. The child-like dwarfs of Classic iconography often accompany the king and the Tonsured Maize God. They repeatedly show aquatic features and may therefore be identical to the dwarfish assistants of the deities of rain, lightning, and thunder already mentioned in Aztec sources (the Tlaloqueh).

Религиозное творчество

Основная статья: Мифология_майя

В недавних религиозных произведениях есть существенное разнообразие, которое покрывает как стереотипные, морализующие истории о встречах с духами гор и сверхъестесственными 'Владыками', так и мифы. В частности в рассказах о сотворении земли и происхождении полезных растений, часто заметен след переработки католических тем. Среди наиболее известных мифов выделяют мифы об открытии Маисовой горы богами Молнии, битве Солнца и его Старших Братьев, и свадьба Солнца и Луны. Ранний колониальный кичеанский миф, описанный в Пополь-Вух, не дошёл до нас, однако его фрагменты узнаются в недавних повестях. Имя одного из его героев, Шбаланке, на рубеже 20-го века известно в Альта Верапазе. Ранняя мифология может быть найдена в Пополь-Вух и в некоторых книгах Чилам Балам.

Вопреки прогрессу в расшифровке иероглифов, наиболее важными источниками классической мифологии всё ещё являются изображения на посуде (так называемый 'керамический кодекс') и монументальной иконографии.

Этика

Трудно сравнивать как этические системы политеистические религии, как Майя, с мировыми монотеистическими религиями. Однако, идея 'сделок' между божествами и людьми распространена в обоих. Выполнение ритуальных требований таких 'сделок' должна приводить к гармонии. Архаическая практика человеческих жертв должна рассматриваться в первую очередь в этом контексте.

References and Bibliography

• Abigail E. Adams and James E. Brady, 'Ethnographic Notes on Maya Q'eqchi' Cave Rites: Implications for Archaeological Interpretation', in James E. Brady and Keith M. Prufer eds., In the Maw of the Earth Monster. Studies of Mesoamerican Ritual Cave Use. Austin: University of Texas Press 2005.
• Sarah C. Blaffer, The Black-man of Zinacantan. University of Texas Press, Austin 1972.
• Michael D. Coe, 'A Model of Ancient Maya Community Structure in the Maya Lowlands', Southwestern Journal of Anthropology 21 (1965).
• Michael D. Coe, 'Death and the Ancient Maya', in E.P. Benson ed., Death and the Afterlife in Pre-Columbian America. Dumbarton Oaks, Washington 1975.
• David Freidel, Linda Schele, Joy Parker, Maya Cosmos. William Morrow, New York 1993.
• Marianne Gabriel, Elemente und Struktur agrarischer Zeremonien und deren Bedeutung für die Mayabauern Ost-Yukatans. Acta Mesoamericana Bd. 11 (2000).
• Rafael Girard, Los mayas eternos. LibroMex, Mexico 1962.
• Calixta Guiteras Holmes, Perils of the Soul. The World View of a Tzotzil Indian. New York: The Free Press of Glencoe.
• Kerry Hull, Verbal Art and Performance in Ch'orti' and in Maya Hieroglyphic Writing. Dissertation (online), University of Texas, Austin 2003.
• Ulrich Köhler, Chonbilal Ch'ulelal - Alma Vendida. Elementos fundamentales de la cosmología y religión mesoamericanas en una oración en maya-tzotzil. Universidad Nacional Autónoma de México, Mexico 1995.
• Olivier LaFarge, Santa Eulalia. The Religion of a Cuchumatán Indian Town. The University of Chicago Press, Chicago 1947.
• Matthew Looper, To be like Gods. Dance in Ancient Maya Civilization. University of Texas Press, Austin 2009.
• Bruce Love, 'Yucatec Sacred Breads Through Time'. In William F. Hanks and Don Rice, Word and Image in Maya Culture. Salt Lake City: University of Utah Press 1989.
• Susan Milbrath, Star Gods of the Maya. University of Texas Press, Austin 1999.
• S.W. Miles, The Sixteenth-Century Pokom-Maya. The American Philosophical Society, Philadelphia 1957.
• Mary Miller and Karl Taube, An Illustrated Dictionary of the Gods and Symbols of Ancient Mexico and the Maya. Thames and Hudson, London 1993.
• John D. Monaghan, Theology and History in the Study of Mesoamerican Religions. Handbook of Middle American Indians, Supplement to Vol. 6. University of Texas Press, Austin 2000.
• Victor Montejo, El Kanil, Man of Lightning. Signal Books, Carrboro N.C.
• Ralph L. Roys, The Book of Chilam Balam of Chumayel. University of Oklahoma Press, Norman 1967.
• Ralph L. Roys, Ritual of the Bacabs. University of Oklahoma Press, Norman 1965.
• Seler, Eduard, Die Tierbilder der mexikanischen und der Maya-Handschriften. Gesammelte Abhandlungen IV.
• Karl Taube, The Major Gods of Ancient Yucatan. Dumbarton Oaks, Washington 1992.
• Karl Taube, 'Ritual Humor in Classic Maya Religion'. In William F. Hanks and Don S. Rice, Word and Image in Maya Culture. Salt Lake City: University of Utah Press 1989.
• Barbara Tedlock, Time and the Highland Maya. University of New Mexico Pres, Albuquerque 1992.
• Tedlock, Dennis (trans.). Popol Vuh: the Definitive Edition of the Mayan Book of the Dawn of Life and the Glories of Gods and Kings. Revised Edition. — New York : Simon and Schuster, 1996. — ISBN 0-671-45241-X.
• J.E.S. Thompson, Maya History and Religion. University of Oklahoma Press, Norman 1970.
• Alfred M. Tozzer, Landa's Relación de las cosas de Yucatán. A Translation. Peabody Museum, Cambridge MA 1941.
• Alfred M. Tozzer, A Comparative Study of the Mayas and the Lacandones. Archaeological Institute of America. The Macmillan Company, New York 1907.
• Evon Z. Vogt, Tortillas for the Gods. A Symbolic Analysis of Zinacanteco Rituals. Harvard University Pres, Cambridge 1976.

See also

• List of Maya gods and supernatural beings
• Aztec religion