Александр II

Александр II Николаевич
Александр II Николаевич
12-й Император Всероссийский
	18 февраля (2 марта) 1855 — 1 (13) марта 1881
Коронация	26 августа (7 сентября) 1856
Предшественник	Николай I
Преемник	Александр III
Наследник	Николай (до 1865), после Александр III
3-й Царь Польский
	18 февраля (2 марта) 1855 — 1 (13) марта 1881
Предшественник	Николай I
Преемник	Александр III
3-й Великий князь Финляндский
	18 февраля (2 марта) 1855 — 1 (13) марта 1881
Предшественник	Николай I
Преемник	Александр III
Рождение	17 (29) апреля 1818; Кремль, Москва, Российская империя
Смерть	1 (13) марта 1881 (62 года); Зимний дворец, Санкт-Петербург, Российская империя
Место погребения	Петропавловский собор
Род	Романовы
Отец	Николай I
Мать	Шарлотта Прусская (Александра Фёдоровна)
Супруга	1) Мария Александровна; 2) Екатерина Михайловна Долгорукова
Дети	от 1-го брака; сыновья: Николай, Александр III, Владимир, Алексей, Сергей и Павел; дочери: Александра и Мария; от 2-го брака; сыновья: Георгий и Борис ; дочери: Ольга и Екатерина
Отношение к религии	Православие
Автограф
Монограмма
Военная служба
Звание	генерал-фельдмаршал
	Медиафайлы на Викискладе
	Произведения в Викитеке

Алекса́ндр II Никола́евич (17 [29] апреля 1818, Москва — 1 [13] марта 1881, Санкт-Петербург) — император всероссийский, царь польский и великий князь финляндский (1855—1881) из династии Романовых. Старший сын сначала великокняжеской, а с 1825 года императорской четы Николая Павловича и Александры Фёдоровны.

Вошёл в русскую историю как проводник широкомасштабных реформ. Удостоен особого эпитета в русской дореволюционной и болгарской историографии — Освободи́тель (в связи с отменой крепостного права по манифесту 19 февраля 1861 года, и победе в Русско-Турецкой войне (1877-1878) соответственно. Погиб в результате террористического акта, организованного партией «Народная воля».

Детство, образование и воспитание

Родился 17 (29) апреля 1818 года в 11 часов утра в Архиерейском доме Чудова монастыря в Кремле, куда вся императорская фамилия^[1] прибыла в начале апреля для говенья и встречи Пасхи. Поскольку у старших братьев Николая Павловича сыновей не было, младенец уже тогда воспринимался как потенциальный престолонаследник^[2]. По случаю его рождения в Москве был дан салют в 201 пушечный залп^[3]. Шарлотта Ливен 5 мая внесла младенца в собор Чудова монастыря, где московский архиепископ Августин совершил над младенцем таинства крещения и миропомазания, в честь чего Марией Фёдоровной был дан торжественный ужин. Александр — единственный уроженец Москвы, стоявший во главе России с 1725 года.

Получил домашнее образование под личным надзором своего родителя, который уделял вопросу воспитания наследника особое внимание. Его «наставником»^[4] (с обязанностью руководства всем процессом воспитания и образования и поручением составить «план учения») и учителем русского языка был В. А. Жуковский, учителем Закона Божия и Священной истории — просвещённый богослов протоиерей Герасим Павский (до 1835), военным инструктором — капитан К. К. Мердер, а также М. М. Сперанский (законодательство), К. И. Арсеньев (статистика и история), Е. Ф. Канкрин (финансы), Ф. И. Брунов (внешняя политика), академик Э. Д. Коллинз (арифметика), К. Б. Триниус (естественная история).

По многочисленным свидетельствам, в юношеском возрасте был весьма впечатлителен и влюбчив. Так, во время поездки в Лондон 1839 у него возникла мимолётная влюблённость в юную королеву Викторию (впоследствии как монархи они испытывали взаимную неприязнь и вражду).

Начало государственной деятельности

По достижении совершеннолетия 5 мая 1834 (день принесения им присяги) наследник-цесаревич был введён своим отцом в состав основных государственных институтов империи: в 1834 в Сенат, в 1835 введён в состав Святейшего Правительствующего Синода, с 1841 член Государственного совета, в 1842 — Комитета министров.

В 1837 году Александр совершил большое путешествие по России и посетил 29 губерний Европейской части, Закавказья и Западной Сибири, а в 1838—1839 годах побывал в Европе.

Воинская служба у будущего императора проходила довольно успешно. В 1836 году он уже стал генерал-майором, с 1844 года полный генерал, командовал гвардейской пехотой. С 1849 года Александр — начальник военно-учебных заведений, председатель Секретных комитетов по крестьянскому делу 1846 и 1848 годов. Во время Крымской войны 1853—1856 годов с объявлением Петербургской губернии на военном положении командовал всеми войсками столицы.

Царствование Александра II

Государев титул

Большой титул: «Божиею поспешествующею милостию, Мы, Александр Вторый, Император и Самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Польский, Царь Сибирский, Царь Херсониса Таврического, Государь Псковский и Великий Князь Смоленский, Литовский, Волынский, Подольский и Финляндский, Князь Эстляндский, Лифляндский, Курляндский и Семигальский, Самогитский, Белостокский, Корельский, Тверский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных; Государь и Великий Князь Новагорода Низовския земли, Черниговский, Рязанский, Полоцкий, Ростовский, Ярославский, Белоозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский, Витебский, Мстиславский и всея Северныя страны, Повелитель и Государь Иверския, Карталинския, Грузинския и Кабардинския земли и Армянския области, Черкасских и Горских Князей и иных наследный Государь и Обладатель, Наследник Норвежский, Герцог Шлезвиг-Голштейнский, Стормарнский, Дитмарсенский и Ольденбургский и прочая, и прочая, и прочая.»

Сокращённый титул: «Божиею поспешествующею милостью, Мы, Александр Вторый, Император и Самодержец Всероссийский, Царь Польский, Великий Князь Финляндский и проч., и проч., и проч.»

Начало правления

Перед страной стоял ряд сложных внутри- и внешнеполитических вопросов (крестьянский, восточный, польский и другие); финансы были крайне расстроены неудачной Крымской войной, в ходе которой Россия оказалась в полной международной изоляции.

Согласно журналу Государственного совета за 19 февраля 1855 года, в своей первой речи перед членами Совета новый император сказал, в частности: «<…> Мой незабвенный Родитель любил Россию и всю жизнь постоянно думал об одной только её пользе. <…> В постоянных и ежедневных трудах Его со Мною, Он говорил Мне: „хочу взять Себе всё неприятное и всё тяжкое, только бы передать Тебе Россию устроенною, счастливою и спокойною“. Провидение судило иначе, и покойный Государь, в последние часы своей жизни, сказал мне: „Сдаю Тебе Мою команду, но, к сожалению, не в таком порядке, как желал, оставляя Тебе много трудов и забот.“»^[7]

Первым из важных шагов было заключение Парижского мира в марте 1856 года — на условиях, которые в создавшейся ситуации были не самыми плохими (в Англии были сильны настроения продолжать войну до полного разгрома и расчленения Российской империи).

Весной 1856 года посетил Гельсингфорс (Великое княжество Финляндское), где выступил в университете и сенате, затем Варшаву, где призвал местную знать «оставить мечтания» (фр. pas de rêveries^[8]), и Берлин, где имел весьма важную для него встречу с прусским королём Фридрихом Вильгельмом IV (брат его матери), с которым тайно скрепил «двойственный союз», прорвав таким образом внешнеполитическую блокаду России.

В общественно-политической жизни страны наступила «оттепель». По случаю коронации, состоявшейся в Успенском соборе Кремля 26 августа 1856 года (священнодействие возглавлял митрополит Московский Филарет (Дроздов); император восседал на троне царя Ивана III из слоновой кости^[9]), Высочайшим манифестом были дарованы льготы и послабления ряду категорий подданных, в частности, декабристам, петрашевцам, участникам польского восстания 1830—1831 годов^[10]; приостанавливались на 3 года рекрутские наборы; в 1857 году ликвидировались военные поселения.

Отмена крепостного права (1861)

Предыстория

Первые шаги к отмене крепостного права в России были сделаны императором Александром I в 1803 году изданием Указа о вольных хлебопашцах, в котором прописан юридический статус отпускаемых на волю крестьян.

В прибалтийских (остзейских) губерниях Российской империи (Эстляндия, Курляндия, Лифляндия) крепостное право было отменено ещё в 1816—1819 годах.

Согласно данным историков, специально изучавших этот вопрос, процентное отношение крепостных ко всему взрослому мужскому населению империи достигло своего максимума к концу царствования Петра I (55 %), в течение последующего периода XVIII в. составляло около 50 % и опять выросло к началу XIX в., достигнув 57-58 % в 1811—1817 гг. Впервые существенное сокращение этой пропорции произошло при Николае I, к концу царствования которого она, по разным оценкам, сократилась до 35-45 %^[11]. Так, по результатам 10-й ревизии (1857) доля крепостных во всем населении империи упала до 37 %. Согласно переписи населения 1857—1859 годов, в крепостной зависимости находилось 23,1 миллиона человек (обоих полов) из 62,5 миллионов человек, населявших Российскую империю. Из 65 губерний и областей, существовавших в Российской империи на 1858 год, в трёх вышеназванных остзейских губерниях, в Земле Черноморского войска, в Приморской области, Семипалатинской области и области Сибирских киргизов, в Дербентской губернии (с Прикаспийским краем) и Эриванской губернии крепостных не было вовсе; ещё в 4 административных единицах (Архангельской и Шемахинской губерниях, Забайкальской и Якутской областях) крепостных крестьян также не было, за исключением нескольких десятков дворовых людей (слуг). В оставшихся 52 губерниях и областях доля крепостных в численности населения составляла от 1,17 % (Бессарабская область) до 69,07 % (Смоленская губерния).

В течение царствования Николая I было создано около десятка различных комиссий для решения вопроса об уничтожении крепостного права, но все они оказались безрезультатными ввиду противодействия дворянства. Тем не менее, в течение данного периода произошла существенная трансформация данного института (см. статью Николай I) и резко сократилась численность крепостных, что облегчало задачу окончательной ликвидации крепостного права. К 1850-м гг. сложилась ситуация, когда она могла произойти и без согласия помещиков. Как указывал историк В. О. Ключевский, к 1850 году более 2/3 дворянских имений и 2/3 крепостных душ были заложены в обеспечение взятых у государства ссуд. Поэтому освобождение крестьян могло произойти и без единого государственного акта^[12]. Для этого государству достаточно было ввести процедуру принудительного выкупа заложенных имений — с уплатой помещикам лишь небольшой разницы между стоимостью имения и накопленной недоимкой по просроченной ссуде. В результате такого выкупа большинство имений перешло бы к государству, а крепостные крестьяне автоматически перешли бы в разряд государственных (то есть фактически свободных) крестьян. Планы такого рода, в частности, вынашивал П. Д. Киселев, отвечавший за управление государственным имуществом в правительстве Николая I^[13].

Однако эти планы вызывали сильное недовольство дворянства. (Как писал о Киселеве барон М. А. Корф, «известные его замыслы об эмансипации крепостных людей давно уже навлекли на него ненависть помещичьего класса»^[14]) Кроме того, в 1850-е годы усилились восстания крестьян. Поэтому новое правительство, сформированное Александром II, решило ускорить решение крестьянского вопроса. Как сказал сам царь 30 марта 1856 г. перед представителями московского дворянства, «Слухи носятся, что я хочу дать свободу крестьянам; это несправедливо,— и Вы можете сказать это всем направо и налево; но чувство, враждебное между крестьянами и их помещиками, к несчастью, существует, и от этого было уже несколько случаев неповиновения помещикам. Я убежден, что рано или поздно мы должны к этому прийти. Я думаю, что и Вы одного мнения со мной; следовательно, гораздо лучше, чтобы это произошло свыше, нежели снизу»^[15].

Как указывают историки, в отличие от комиссий Николая I, где преобладали нейтральные лица или специалисты по аграрному вопросу (в том числе Киселев, Бибиков и др.), теперь подготовка крестьянского вопроса была поручена крупным помещикам-крепостникам (включая вновь назначенных министров Панина и Муравьева, сменивших Киселева и Бибикова, и председателя Секретного комитета по помещичьим крестьянам А. Ф. Орлова), что во многом предопределило результаты аграрной реформы^[12]^[16]^[17]. Вместе с тем, историк Л. Г. Захарова указывает, что среди них были и представители «либеральной бюрократии» (Н. А. Милютин), руководствовавшиеся нравственной идеей ликвидации крепостного права^[18].

Программа правительства была изложена в рескрипте императора Александра II 20 ноября (2 декабря) 1857 виленскому генерал-губернатору В. И. Назимову. Она предусматривала: уничтожение личной зависимости крестьян при сохранении всей земли в собственности помещиков; предоставление крестьянам определённого количества земли, за которую они обязаны будут платить оброк или отбывать барщину, и со временем — права выкупа крестьянских усадеб (жилой дом и хозяйственные постройки). В 1858 для подготовки крестьянских реформ были образованы губернские комитеты, внутри которых началась борьба за меры и формы уступок между либеральными и реакционными помещиками. Боязнь всероссийского крестьянского бунта заставила правительство пойти на изменение правительственной программы крестьянской реформы, проекты которой неоднократно менялись в связи с подъёмом или спадом крестьянского движения, а также под влиянием и с участием ряда общественных деятелей (например, А. М. Унковского).

В декабре 1858 года была принята новая программа крестьянской реформы: предоставление крестьянам возможности выкупа земельного надела и создание органов крестьянского общественного управления. Для рассмотрения проектов губернских комитетов и разработки крестьянской реформы были созданы в марте 1859 Редакционные комиссии. Проект, составленный Редакционными комиссиями в конце 1859, отличался от предложенного губернскими комитетами увеличением земельных наделов и уменьшением повинностей. Это вызвало недовольство поместного дворянства, и в 1860 в проекте были несколько уменьшены наделы и увеличены повинности. Это направление в изменении проекта сохранилось и при рассмотрении его в Главном комитете по крестьянскому делу в конце 1860, и при его обсуждении в Государственном совете в начале 1861.

Основные положения крестьянской реформы

*Факсимиле манифеста 19 февраля 1861 года по изданию «Великая реформа», 1911 год*

19 февраля (3 марта) 1861 в Петербурге Александр II подписал Манифест об отмене крепостного права и Положение о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости, состоявшие из 17 законодательных актов.

Основной акт — «Общее положение о крестьянах, вышедших из крепостной зависимости» — содержал главные условия крестьянской реформы:

Крестьяне перестали считаться крепостными и стали считаться «временнообязанными».
Помещики сохраняли собственность на все принадлежавшие им земли, однако обязаны были предоставить в пользование крестьянам «усадеб оседлость» и полевой надел.
За пользование надельной землёй крестьяне должны были отбывать барщину или платить оброк и не имели права отказа от неё в течение 9 лет.
Размеры полевого надела и повинностей должны были фиксироваться в уставных грамотах 1861, которые составлялись помещиками на каждое имение и проверялись мировыми посредниками.
Крестьянам предоставлялось право выкупа усадьбы и по соглашению с помещиком — полевого надела, до осуществления этого они именовались временнообязанными крестьянами, те кто воспользовался этим правом, после осуществления полного выкупа назывались «выкупными» крестьянами. До конца царствования Александра II в эту категорию попали 85 % бывших крепостных^[19].
Также определялась структура, права и обязанности органов крестьянского общественного управления (сельского и волостного) суда.

Историки, изучавшие крестьянский вопрос, следующим образом комментировали основные положения указанных законов. Как указывал М. Н. Покровский, вся реформа для большинства крестьян свелась к тому, что они перестали официально называться «крепостными», а стали называться «обязанными»; формально они стали считаться свободными, но в их положении ничего не изменилось: в частности, помещики продолжали, как и ранее, применять телесные наказания в отношении крестьян. «Быть от царя объявленным свободным человеком, — писал историк, — и в то же время продолжать ходить на барщину или платить оброк: это было вопиющее противоречие, бросавшееся в глаза. „Обязанные“ крестьяне твердо верили, что эта воля — не настоящая…»^[20].

Как указывал историк П. А. Зайончковский, представление о том, что «эта свобода не настоящая» разделялось после реформы не только крестьянами, но и широкими слоями населения, включая либеральную интеллигенцию: «Обнародование „Положений“ сразу же вызвало мощный подъем крестьянского движения. Сохраняя наивную веру в царя, крестьяне отказывались верить в подлинность манифеста и „Положений“, утверждая, что царь дал „настоящую волю“, а дворянство и чиновники либо её подменили, либо истолковывают в своих корыстных интересах»; «Герцен и Огарев писали, что народу нужны „земля и воля“»; «задача манифеста [об освобождении крестьян] заключалась в доказательстве того, что ограбление крестьян является актом „величайшей справедливости“, вследствие чего они безропотно должны выполнять свои повинности помещику. Известный общественный деятель либерального направления Ю. Ф. Самарин в своем письме к тульскому помещику князю Черкасскому именно так и оценивал значение манифеста… от которого, по его словам, „веет скорбью по крепостному праву“»^[21].

Существует мнение, что законы 19 февраля 1861 года, означавшие юридическую отмену крепостного права (в юридических терминах второй половины XIX в.) не являлись его отменой как социально-экономического института, а создали условия для того, чтобы это случилось в течение последующих десятилетий. Иными словами, они запустили или ускорили процесс исчезновения крепостного права^[22]^[23] Это соответствует выводам ряда историков о том, что «крепостничество» не было отменено в один год и что процесс его ликвидации растянулся на десятилетия^[24]^[25].

В четырёх «Местных положениях» определялись размеры земельных наделов и повинностей за пользование ими в 44 губерниях Европейской России. От земли, находившейся в пользовании крестьян до 19 февраля 1861, могли быть произведены отрезки, если душевые наделы крестьян превышали высший размер, установленный для данной местности, или если у помещиков при сохранении существующего крестьянского надела оставалось менее 1/3 всей земли имения.

Наделы могли уменьшаться по специальным соглашениям крестьян с помещиками, а также при получении дарственного надела. При наличии в пользовании крестьян наделов менее низшего размера помещик обязан был или прирезать недостающую землю, или снизить повинности. За высший душевой надел устанавливался оброк от 8 до 12 руб. в год или барщина — 40 мужских и 30 женских рабочих дней в год. Если надел был менее высшего, то повинности уменьшались, но не пропорционально. Остальные «Местные положения» в основном повторяли «Великороссийское», но с учётом специфики своих районов. Особенности Крестьянской реформы для отдельных категорий крестьян и специфических районов определялись «Дополнительными правилами» — «Об устройстве крестьян, водворённых в имениях мелкопоместных владельцев, и о пособии сим владельцам», «О приписанных к частным горным заводам людях ведомства Министерства финансов», «О крестьянах и работниках, отбывающих работы при Пермских частных горных заводах и соляных промыслах», «О крестьянах, отбывающих работы на помещичьих фабриках», «О крестьянах и дворовых людях в Земле Войска Донского», «О крестьянах и дворовых людях в Ставропольской губернии», «О крестьянах и дворовых людях в Сибири», «О людях, вышедших из крепостной зависимости в Бессарабской области».

«Положение об устройстве дворовых людей» предусматривало освобождение их без земли, однако в течение 2 лет они оставались в полной зависимости от помещика.

«Положение о выкупе» определяло порядок выкупа крестьянами земли у помещиков, организацию выкупной операции, права и обязанности крестьян-собственников. Выкуп же полевого надела зависел от соглашения с помещиком, который мог обязать крестьян выкупать землю по своему требованию. Цена земли определялась оброком, капитализированным из 6 % годовых. В случае выкупа по добровольному соглашению крестьяне должны были внести помещику дополнительный платёж. Основную сумму помещик получал у государства, которому крестьяне должны были погашать её в течение 49 лет ежегодно выкупными платежами.

По данным Н.Рожкова и Д.Блюма, в нечерноземной полосе России, где проживала основная масса крепостных крестьян, выкупная стоимость земли в среднем в 2,2 раза превышала её рыночную стоимость^[26]. Поэтому фактически цена выкупа, установленная в соответствии с реформой 1861 г., включала не только выкуп земли, но и выкуп самого крестьянина с семьей — подобно тому, как ранее крепостные могли выкупить вольную у помещика за деньги по договоренности с последним. Такой вывод делают, в частности, Д. Блюм^[27], П. А. Зайончковский^[28], а также историк Б. Н. Миронов, который пишет, что крестьяне «выкупали не только землю… но и свою свободу»^[29]. Таким образом, условия освобождения крестьян в России были значительно хуже, чем в Прибалтике, где они были освобождены ещё при Александре I без земли, но и без необходимости уплачивать выкуп за себя.

Как писал историк П. А. Зайончковский, условия выкупа земли имели «наиболее грабительский характер». В приводимых им примерах, которые, по его словам, являются «яркой иллюстрацией того безудержного грабежа крестьян, который устанавливался „Положениями 19 февраля 1861 г.“», суммы выкупных платежей крестьян, выплачиваемые ими в течение 49 лет, с учетом процентов (6 % годовых) в 4-7 раз превышали рыночную стоимость выкупаемой ими земли^[30].

Соответственно, по условиям реформы крестьяне были по существу принуждаемы к выкупу земли, которую М. Н. Покровский называет «принудительной собственностью». А «чтобы собственник от неё не убежал, — пишет историк, — чего, по обстоятельствам дела, вполне можно было ожидать, — пришлось поставить „освобождаемого“ в такие юридические условия, которые очень напоминают состояние если не арестанта, то малолетнего или слабоумного, находящегося под опекой»^[31]. Как указывает П. А. Зайончковский, за пользование помещичьей землей «временнообязанные крестьяне» были обязаны отрабатывать барщину или платить оброк, которые даже выросли по итогам реформы (в расчете на десятину земли крестьянина). Они не имели права отказаться от предоставленного им помещиком надела и соответственно, от «феодальных повинностей» по крайней мере, в первые девять лет. «Это запрещение, — пишет историк, — достаточно ярко характеризовало помещичий характер реформы». В последующие годы отказ от земли был ограничен рядом условий, затруднявших осуществление этого права^[32]. А после 1881 г. выкуп земли и вовсе стал обязательным.

Ещё одним результатам реформы 1861 г. стало появление т. н. отрезков — части земель, составлявших в среднем около 20 %, которые ранее были в ведении крестьян, но теперь оказавшихся в ведении помещиков и не подлежащих выкупу. Как указывал Н. А. Рожков, раздел земли был специально проведен помещиками таким образом, что «крестьяне оказались отрезанными помещичьей землей от водопоя, леса, большой дороги, церкви, иногда от своих пашен и лугов… [в результате] они вынуждались к аренде помещичьей земли во что бы то ни стало, на каких угодно условиях»^[33]. «Отрезав у крестьян, по Положению 19 февраля, земли, для тех абсолютно необходимые, — писал М. Н. Покровский, — луга, выгоны, даже места для прогона скота к водопою, помещики заставляли их арендовать эти земли не иначе, как под работу, с обязательством вспахать, засеять и сжать на помещика определенное количество десятин»^[34].

На то же значение отрезков как результата крестьянской реформы указывал П. А. Зайончковский^[35]. Как писал после реформы 1861 г. смоленский помещик А. Н. Энгельгардт, «теперь… иное имение и без лугов, и с плохой землей дает большой доход, потому что оно благоприятнее для землевладельца расположено относительно деревень, а главное, обладает „отрезками“, без которых крестьянам нельзя обойтись, которые загораживают их земли от земель других владельцев»^[36]. Как писал М. Е. Салтыков-Щедрин, «когда только что пошли слухи о предстоящей крестьянской передряге…, когда наступил срок для составления уставной грамоты, то он [помещик] без малейшего труда опутал будущих „соседушек“ со всех сторон. И себя, и крестьян разделил дорогою: по одну сторону дороги — его земля (пахотная), по другую — надельная; по одну сторону — его усадьба, по другую — крестьянский порядок. А сзади деревни — крестьянское поле, и кругом, куда ни взгляни,— господский лес… Словом сказать, так обставил дело, что мужичку курицы выпустить некуда»^[37].

Как указывал П. А. Зайончковский, арендные цены на отрезанные у крестьян земли были значительно выше существующих средних арендных цен (в приводимых им примерах — в 2 раза). Кроме того, обычно использование этих земель крестьяне не оплачивали деньгами, а отрабатывали, что ещё более увеличивало для них бремя помещичьих отрезков, так как труд крестьянина в этом случае оценивался значительно дешевле, нежели при условии вольного найма^[38].

В последующем ликвидация отрезков стала одним из главных требований не только крестьян, а также революционеров последней трети XIX в. (народники, народовольцы и т. д.), но и большинства революционных и демократических партий в начале XX в., вплоть до 1917 года. Так, аграрная программа большевиков вплоть до декабря 1905 г. в качестве главного и по существу единственного пункта включала ликвидацию помещичьих отрезков; это же требование являлось главным пунктом аграрной программы I и II Государственной Думы (1905—1907 гг.), принятой подавляющим большинством её членов (включая депутатов от партий меньшевиков, эсеров, кадетов и «трудовиков»), но отвергнутой Николаем II и Столыпиным^[39].

По словам Н. А. Рожкова, «крепостническая» реформа 19 февраля 1861 года стала «исходным пунктом всего процесса происхождения революции» в России^[24], а согласно аналогичному выводу Л. Г. Захаровой, «компромиссный и противоречивый характер» реформы «был чреват в исторической перспективе революционной развязкой»^[40].

«Манифест» и «Положения» были обнародованы с 7 марта по 2 апреля (в Петербурге и Москве — 5 марта). Опасаясь недовольства крестьян условиями реформы, правительство приняло ряд мер предосторожности (передислокация войск, командирование на места лиц императорской свиты, обращение Синода и т. д.). Крестьянство, недовольное кабальными условиями реформы, ответило на неё массовыми волнениями. Наиболее крупными из них были Бездненское выступление и Кандиевское выступление.

Всего в течение только 1861 года было зафиксировано 1176 крестьянских восстаний, в то время как за 6 лет с 1855 года по 1860 год. их было лишь 474^[41]. По другим данным, только с января по июнь произошло 1340 крестьянских выступлений, причем в 718 случаях волнения были ликвидированы с помощью войска^[42]. Восстания не утихали и в 1862 году, и подавлялись очень жестоко. Это многим дало повод говорить о начавшейся крестьянской революции. Так, М. А. Бакунин был в 1861—1862 гг. убежден, что взрыв крестьянских восстаний неизбежно приведет к крестьянской революции, которая, как он писал, «по существу уже началась»^[43]. У правительства возникали опасения, что войска, применявшиеся для подавления восстаний крестьян, могут перейти на сторону последних^[44]

Проведение Крестьянской реформы началось с составления уставных грамот, которое в основном было закончено к середине 1863 года. На 1 января 1863 года крестьяне отказались подписать около 60 % грамот. Цена земли по выкупу значительно превышала её рыночную стоимость в то время, в нечерноземной полосе в среднем в 2—2,5 раза. В результате этого в ряде районов крестьяне добивались получения дарственных наделов и в некоторых губерниях (Саратовская, Самарская, Екатеринославская, Воронежская и др.), появилось значительное число крестьян-дарственников.

Под влиянием Польского восстания 1863 произошли изменения в условиях Крестьянской реформы в Литве, Белоруссии и на Правобережной Украине — законом 1863 вводился обязательный выкуп; уменьшились на 20 % выкупные платежи; крестьяне, обезземеленные с 1857 по 1861, получали полностью свои наделы, обезземеленные ранее — частично.

Переход крестьян на выкуп растянулся на несколько десятилетий. К 1881 оставалось во временнообязанных отношениях 15 %. Но в ряде губерний их было ещё много (Курская 160 тыс., 44 %; Нижегородская 119 тыс., 35 %; Тульская 114 тыс., 31 %; Костромская 87 тыс., 31 %). Быстрее шёл переход на выкуп в чернозёмных губерниях, там же преобладали и добровольные сделки над обязательным выкупом. Помещики, имевшие большие долги, чаще, чем другие, стремились ускорить выкуп и заключить добровольные сделки.

Переход из «временнообязанных» в «выкупные» также не давал крестьянам права покинуть свой участок — то есть свободы передвижения. Некоторые историки полагают, что следствием реформы стала «относительная свобода передвижения» крестьян^[45], однако, по мнению экспертов по крестьянскому вопросу, относительная свобода передвижения и хозяйственной деятельности была у крестьян и до 1861 г.^[46].

Вместе с тем, прямым следствием перехода крестьян в категорию «выкупных» было значительное увеличение бремени платежей. Выкуп земли по условиям реформы 1861 г. для подавляющего большинства крестьян растянулся на 45 лет, причем размер недоимок по выкупным платежам постоянно увеличивался. Так, в 1871 году губерний, в которых недоимки превысили 50 % оклада, было восемь (из них в пяти они составляли свыше 100 %); в 1880 году их насчитывалось уже 14 (из них в 10 губерниях недоимки были более 100 %, в одной из них — Смоленской — 222,2 %)"^[47]; а к 1902 году общая сумма недоимок по крестьянским выкупным платежам составляла 420 % от суммы ежегодных выплат, а в ряде губерний превышала 500 %^[48]. Лишь в 1906 г., после того как крестьяне в течение 1905 года сожгли порядка 15 % помещичьих имений в стране, выкупные платежи и накопившиеся недоимки были отменены, и «выкупные» крестьяне, наконец, получили свободу передвижения.

Отмена крепостного права коснулась и удельных крестьян, которые «Положением 26 июня 1863» переводились в разряд крестьян-собственников путём обязательного выкупа на условиях «Положений 19 февраля». Отрезки у них в целом были значительно меньше, чем у помещичьих крестьян.

Законом 24 ноября 1866 началась реформа государственных крестьян. За ними сохранялись все земли, находящиеся в их пользовании. По закону от 12 июня 1886 государственные крестьяне были переведены на выкуп, который, в отличие от выкупа земли бывшими крепостными крестьянами, осуществлялся в соответствии с рыночными ценами на землю^[49].

Крестьянская реформа 1861 повлекла за собой отмену крепостного права и на национальных окраинах Российской империи.

13 октября 1864 был издан указ об отмене крепостного права в Тифлисской губернии, через год он был распространён с некоторыми изменениями на Кутаисскую губернию, а в 1866 — на Мегрелию. В Абхазии крепостное право было уничтожено в 1870, в Сванетии — в 1871. Условия реформы здесь сохраняли в большей степени крепостнические пережитки, чем по «Положениям 19 февраля». В Азербайджане и Армении крестьянская реформа была произведена в 1870—1883 и носила не менее кабальный характер, чем в Грузии. В Бессарабии основную массу крестьянского населения составляли юридически свободные безземельные крестьяне — царане, которые по «Положению 14 июля 1868» наделялись землёй в постоянное пользование за повинности. Выкуп этой земли осуществлялся с некоторыми отступлениями на основе «Положения о выкупе» 19 февраля 1861.

Крестьянская реформа 1861 года положила начало процессу быстрого обнищания крестьян. Средний крестьянский надел в России в период с 1860 по 1880 год уменьшился с 4,8 до 3,5 десятин (почти на 30 %), появилось множество разорившихся крестьян, сельских пролетариев, живших случайными заработками — явление, практически исчезнувшее в середине XIX в.^[50].

По мнению Особой комиссии, учрежденной Министерством финансов для составления предположений об уменьшении выкупных платежей, причины, вызвавшие тяжелое состояние деревни, коренились в условиях реформы…"Последствием этих неблагоприятных условий для крестьянских хозяйств, — резюмировала комиссия, — было положение, которое разными органами управления в разных местах очерчено следующим образом: «Полевые земли оставаясь без удобрения, истощаются с каждым годом все более и более, чем объясняются отчасти неурожаи последних пяти лет». Эту характеристику положения крестьянского хозяйства нельзя не признать правильной. Все это, естественно, приводило к систематическим голодовкам миллионов крестьян, массовым эпидемиям и другим социальным бедствиям. П. А. Зайончковский^[51]

Реформа самоуправления (земское и городовое положения)

Земская реформа 1 января 1864 года — Реформа состояла в том, что вопросы местного хозяйства, взыскание налогов, утверждение бюджета, начального образования, медицинского и ветеринарного обслуживания отныне поручались выборным учреждениям — уездным и губернским земским управам. Выборы представителей от населения в земство (земских гласных) были двухстепенными и обеспечивали численное преобладание дворян^[52]. Гласные из крестьян составляли меньшинство. Так, в составе уездных гласных в 1865—1867 гг. крестьяне составляли 38 %, в то время как дворяне — 42 %, а вместе с духовными лицами и купцами — 59 %. В составе губернских гласных крестьяне составляли 11 %, дворяне и чиновники — 74 %, а вместе с духовными лицами и купцами — 89 %. Примерно такой же состав сохранялся в последующие 25 лет, при некотором увеличении в уездных земствах роли купцов и «кулаков», выделившихся из крестьян^[53]. Избирались сроком на 4 года.

Земства занимались решением вопросов местного управления. В то же время во всем, что касалось интересов крестьян, земства руководствовались интересами помещиков, контролировавших их деятельность. Как писал П. А. Зайончковский, «органы крестьянского „самоуправления“ целиком зависели первоначально от местных дворян в лице мировых посредников, а после уничтожения последних, в 1874 г., от полицейской администрации. „Самоуправление“ явилось просто фикцией, и выборные должности замещались по указанию помещика и местных кулаков-мироедов. Произвол и всякого рода беззакония представителей крестьянской администрации были повседневным явлением»^[54].

Помимо того, земские учреждения на местах были подчинены царской администрации и в первую очередь губернаторам. Земство состояло: земские губернские собрания (законодательная власть), земские управы (исполнительная власть).

Городская реформа 1870 года — Реформа заменила существовавшие ранее сословные городские управления городскими думами, избиравшимися на основе имущественного ценза. Система этих выборов обеспечивала преобладание крупных купцов и фабрикантов. Представители крупного капитала руководили коммунальным хозяйством городов, исходя из своих интересов, уделяя внимание развитию центральных кварталов города и не обращая внимания на окраины. Органы государственного управления по закону 1870 года также подлежали надзору правительственных властей. Принятые думами решения получали силу только после утверждения царской администрацией.

Историки следующим образом комментировали реформу самоуправления. М. Н. Покровский указывал на её противоречивость: по многим позициям «самоуправление реформой 1864 года было не расширено, а, наоборот, сужено, притом чрезвычайно существенно». И приводил примеры такого сужения — переподчинение местной полиции центральной власти, запреты местным властям устанавливать многие виды налогов, ограничение других местных налогов размером не более 25 % от центрального налога и т. д. Кроме того, в результате реформы власть на местах оказалась в руках крупных помещиков^[55] (в то время как ранее она находилась в основном в руках чиновников, подчинявшихся непосредственно царю и его министрам).

Одним из результатов стали изменения в местном налогообложении, принявшем после завершения реформы самоуправления дискриминационный характер^[56]. Так, если ещё в 1868 г. крестьянская и помещичья земля облагалась местными налогами примерно одинаково, то уже в 1870-е гг. местные налоги, взимаемые с десятины крестьянской земли, в два-четыре раза превышали налоги, взимаемые с десятины земли помещичьей^[57]^[58]. В дальнейшем в земствах распространилась практика порки крестьян за различные провинности (что ранее было в основном прерогативой самих помещиков)^[59]^[60]. Известны многочисленные примеры произвола местных органов самоуправления в отношении крестьян^[61] Таким образом, самоуправление при отсутствии реального равенства сословий и при поражении в политических правах большинства населения страны привело к усилению дискриминации низших сословий высшими.

Судебная реформа

Судебный устав 1864 года — Устав вводил единую систему судебных учреждений, исходя из формального равенства всех социальных групп перед законом. Судебные заседания проводились с участием заинтересованных сторон, были публичными, и отчёты о них публиковались в печати. Тяжущиеся стороны могли нанимать для защиты адвокатов, имевших юридическое образование и не состоявших на государственной службе. Новое судоустройство отвечало потребностям капиталистического развития, но на нём всё ещё сохранялись отпечатки крепостничества — для крестьян создавались особые волостные суды, в которых сохранялись телесные наказания. По политическим процессам, даже при оправдательных судебных приговорах, применяли административные репрессии. Политические дела рассматривались без участия присяжных заседателей и т. д. В то время как должностные преступления чиновников оставались неподсудными общим судебным инстанциям.

Вместе с тем, осуществить судебную реформу удалось далеко не на всей территории Российской империи. В труде М. М. Ковалевского указывалось, что во многих губерниях судебная реформа проводилась со значительными отклонениями от Судебных уставов 1864 г. Это касалось и судов присяжных, которые во многих губерниях так и не были введены. В частности, суды присяжных не избирались в губерниях, городах и районах, где не было введено местное самоуправление; на национальных окраинах, где население плохо говорило по-русски; а также в Сибири и на Кавказе, ввиду их большой удаленности от столицы^[62].

Если в отношении обычного гражданского и уголовного судопроизводства судебная реформа привела к положительным результатам, включая большую открытость и демократичность судебных процедур, то того же нельзя сказать о судопроизводстве в отношении «политических дел». В этой сфере в эпоху Александра II фактически происходил рост полицейского и судебного произвола. Например, следствие по делу 193 народников (процесс 193-х по делу хождения в народ) тянулось почти 5 лет (с 1873 по 1878), и в течение следствия они подвергались избиениям (чего, например, при Николае I не было ни по делу декабристов, ни по делу петрашевцев). Как указывали историки, власти держали арестованных годами в тюрьме без суда и следствия и подвергали их издевательствам перед создаваемыми огромными судебными процессами (за процессом 193-х народников последовал процесс 50-ти рабочих). А после процесса 193-х, не удовлетворившись вынесенным по суду приговором, Александр II в административном порядке ужесточил судебный приговор — вопреки всем ранее провозглашенным принципам судебной реформы^[63].

Ещё одним примером роста судебного произвола в политической области является казнь четверых офицеров — Иваницкого, Мрочека, Станевича и Кеневича — которые в 1863—1865 гг. вели агитацию в целях подготовки крестьянского восстания^[64]. В отличие, например, от декабристов, которые организовали два восстания (в Петербурге и на юге страны) с целью свержения царя, убили нескольких офицеров, генерал-губернатора Милорадовича и едва не убили брата царя, четверо офицеров при Александре II понесли такое же наказание (казнь), как и 5 лидеров декабристов при Николае I, всего лишь за агитацию среди крестьян.

В последние годы царствования Александра II, на фоне роста протестных настроений в обществе, были введены беспрецедентные полицейские меры, по существу отменившие действие и Судебного устава 1864 г., и законов о местном самоуправлении^[65]. Власти и полиция получили право отправлять в ссылку любое показавшееся подозрительным лицо, проводить обыски и аресты, без согласования с судебной властью, выносить политические преступления на суды военных трибуналов — с применением ими наказаний, установленных для военного времени. Назначенные в губернии временные генерал-губернаторы получили исключительные полномочия, что привело в ряде мест к чудовищному произволу, от которого страдали не столько революционеры и террористы, сколько мирное население^[66]. Историк А. А. Корнилов в 1909 году характеризовал эти меры правительства Александра II как «белый террор»^[67].

Военная реформа

Милютинские военные реформы прошли в период 60—70-х годов XIX века.

Военные реформы Милютина можно разделить на две условные части: организационные и технологические.

Организационные реформы

Доклад Военного министерства 15.01.1862 года:

Превратить резервные войска в боевой резерв, обеспечить пополнение ими состава действующих войск и освободив их от обязанности обучать в военное время рекрутов.
Подготовку рекрутов возложить на запасные войска, обеспечив их достаточными кадрами.
Всех заштатных «нижних чинов» резервных и запасных войск, в мирное время считать в отпуску и призывать только в военное время. Рекрутами пополнять убыль в действующих войсках, а не формировать из них новые части.
Сформировать для мирного времени кадры запасных войск, возложив на них гарнизонную службу, расформировать батальоны внутренней службы.

Быстро внедрить эту организацию не удалось, и лишь с 1864 года была начата планомерная реорганизация армии и сокращение численного состава войск.

К 1869 году было завершено приведение войск на новые штаты. При этом общее количество войск в мирное время по сравнению с 1860 годом сократилось с 899 тыс. чел. до 726 тыс. чел. (в основном за счёт сокращения «не боевого» элемента). А количество резервистов в запасе увеличилось с 242 до 553 тыс. чел. При этом с переходом на штаты военного времени новых частей и соединений теперь не формировалось, а части разворачивались за счёт резервистов. Все войска могли теперь быть доукомплектованы до штатов военного времени за 30—40 дней, в то время как в 1859 году на это требовалось 6 месяцев.

Новая система организации войск содержала и ряд недостатков:

Организация пехоты сохранила деление на линейные и стрелковые роты (при одинаковом вооружении смысла в этом не было).
Артиллерийские бригады не были включены в состав пехотных дивизий, что отрицательно влияло на их взаимодействия.
Из 3-х бригад кавалерийских дивизий (гусарской, уланской и драгунской), только драгунские были вооружены карабинами, а остальные не имели огнестрельного вооружения, в то время, как вся кавалерия европейских государств была вооружена пистолетами.

В мае 1862 года Милютин представил Александру II предложения под заглавием «Главные основания предполагаемого устройства военного управления по округам». В основе этого документа лежали следующие положения:

Уничтожить деление в мирное время на армии и корпуса, высшей тактической единицей считать дивизию.
Разделить территорию всего государства на несколько военных округов.
Во главе округа поставить начальника, на которого возложить надзор за действующими войсками и командование местными войсками, а также поручить ему заведование всеми местными военными учреждениями.

Уже летом 1862 года вместо Первой армии были учреждены Варшавский, Киевский и Виленский военные округа, а в конце 1862 года — Одесский.

В августе 1864 года было утверждено «Положение о военных округах», на основании которого Командующему войсками округа подчинялись все расположенные в округе воинские части и военные учреждения, таким образом он становился единоличным начальником, а не инспектором, как это планировалось раньше (при этом все артиллерийские части в округе подчинялись непосредственно начальнику артиллерии округа). В пограничных округах на Командующего возлагались обязанности генерал-губернатора и в его лице сосредотачивалась вся военная и гражданская власть. Структура окружного управления осталась без изменений.

В 1864 году было создано ещё 6 военных округов: Петербургский, Московский, Финляндский, Рижский, Харьковский и Казанский. В последующие годы были образованы: Кавказский, Туркестанский, Оренбургский, Западно-Сибирский и Восточно-Сибирский военные округа.

В результате организации военных округов создалась относительно стройная система местного военного управления, устранила крайнюю централизацию Военного министерства, функции которого теперь в осуществлении общего руководства и наблюдения. Военные округа обеспечивали быстрое развёртывание армии в случае войны, при их наличии стало возможно приступить к составлению мобилизационного расписания.

Параллельно шла реформа самого военного министерства. По новому штату состав Военного министерства был уменьшен на 327 офицеров и 607 солдат. Значительно сократился и объём переписки. Как положительное можно отметить и тот факт, что военный министр сосредоточил в своих руках все нити военного управления, однако войска не находились в полном его подчинении, так как начальники военных округов зависели непосредственно от царя, который и возглавлял верховное командование вооружёнными силами.

Вместе с этим организация центрального военного управления содержала в себе и ряд других слабых сторон:

Структура Главного штаба была построена таким образом, что функциям собственно генерального штаба отводилось немного места.
Подчинение главного военного суда и прокурора военному министру означало подчинение судебных органов представителю исполнительной власти.
Подчинение лечебных заведений не главному военно-медицинскому управлению, а начальникам местных войск, отрицательно влияло на постановку лечебного дела в армии.

Выводы организационных реформ вооружённых сил, проведённых в 60—70-х годах XIX века:

На протяжении первых 8 лет Военному министерству удалось осуществить значительную часть намеченных реформ в области организации армии и управления войсками.
В области организации армии была создана система, способная в случае войны увеличить численность войск, не прибегая к новым формированиям.
Уничтожение армейских корпусов и сохранённое деление пехотных батальонов на стрелковые и линейные роты имело отрицательное значение в смысле боевой подготовки войск.
Реорганизация Военного министерства обеспечила относительное единство военного управления.
В результате проведения военно-окружной реформы были созданы местные органы управления, устранена излишняя централизация управления, обеспечивалось оперативное управление войсками и их мобилизация.

Технологические реформы в области вооружений

В 1856 году был разработан новый вид пехотного вооружения: 6-линейная, заряжающаяся с дула, нарезная винтовка. В 1862 году ей были вооружены более 260 тыс. чел. Значительная часть винтовок выпускалась в Германии и Бельгии. К началу 1865 года вся пехота была перевооружена 6-линейными винтовками. В то же время продолжались работы по совершенствованию винтовок, и в 1868 году на вооружение принимают винтовку Бердана, а в 1870 — её модифицированную версию. В итоге, к началу Русско-турецкой войны 1877—1878 годов вся русская армия была вооружена новейшими казнозарядными нарезными винтовками.

Введение нарезных, заряжающихся с дула орудий было начато в 1860 году. На вооружение полевой артиллерии были приняты 4-фунтовые нарезные пушки калибром 3,42 дюйма, превосходящие ранее выпускаемые как по дальности стрельбы, так и по точности.

В 1866 году было утверждено вооружение для полевой артиллерии, по которому все батареи пешей и конной артиллерии должны иметь нарезные, заряжающиеся с казённой части орудия. 1/3 пеших батарей должна быть вооружена 9-фунтовыми пушками, а все остальные батареи пешей и конная артиллерия — 4-фунтовыми. Для перевооружения полевой артиллерии требовалось 1200 орудий. К 1870 году перевооружение полевой артиллерии было полностью завершено, а к 1871 году в запасе имелось 448 орудий.

В 1870 году на вооружение артиллерийских бригад были приняты скорострельные 10-ствольные картечницы Гатлинга и 6-ствольные Барановского со скорострельностью 200 выстрелов в минуту. В 1872 году была принята на вооружение 2,5-дюймовая скорострельная пушка Барановского, в которой были осуществлены основные принципы современных скорострельных орудий.

Таким образом, на протяжении 12 лет (с 1862 по 1874) количество батарей выросло с 138 до 300, а количество орудий с 1104 до 2400. В 1874 году в запасе находилось 851 орудие, был осуществлён переход от деревянных лафетов к железным.

В годы царствования Александра II российский флот впервые получил броненосцы и другие металлические корабли вместо деревянных парусников и вёсельных галер.

Реформа образования

В ходе реформ 1860-х годов была расширена сеть народных училищ. Наряду с классическими гимназиями были созданы реальные гимназии (училища) в которых основной упор делался на преподавание математики и естественных наук. Университетский устав 1863 года для высших учебных заведений вводил частичную автономию университетов — выборность ректоров и деканов и расширение прав профессорской корпорации. В 1869 году в Москве были открыты первые в России высшие женские курсы с общеобразовательной программой. В 1864 был утверждён новый Школьный устав, по которому в стране вводились гимназии и реальные училища.

Некоторые элементы реформы образования современники рассматривали как дискриминацию низших сословий. Как указывал историк Н. А. Рожков, в реальных гимназиях, введенных для выходцев из низших и средних слоев общества, не обучали древним языкам (латинскому и греческому), в отличие от обычных гимназий, существовавших только для высших классов; но знание древних языков сделали обязательным при поступлении в вузы. Так, по мнению историка, для широкой массы населения был фактически закрыт доступ в вузы^[68]. Аналогично П. А. Зайончковский называл гимназический устав 1872 года «реакционным законом в области просвещения»^[69].

В последние годы царствования Александра II были приняты решения (о введении полицейского контроля в вузах, о предоставлении духовенству преобладающего участия в заведовании народными школами, об ограничении принятия в вузы «лиц, материально не обеспеченных» и др.), которые, по словам П. А. Зайончковского, «перечеркивали буквально все, что было осуществлено в области народного просвещения с момента отмены крепостного права»^[70].

Прочие реформы

При Александре II произошли существенные изменения в отношении черты оседлости евреев. Рядом указов, выпущенных в период с 1859 по 1880 год, значительная часть евреев получила право беспрепятственно расселяться по территории России. Как пишет А. И. Солженицын, право свободного расселения получили купцы, ремесленники, врачи, юристы, выпускники университетов, их семьи и обслуживающий персонал, а также, например, «лица свободных профессий». А в 1880 году указом министра внутренних дел было разрешено оставить на жительство вне черты оседлости тех евреев, кто поселился незаконно^[71].

«Высочайше одобренное» издание тайного Валуевского циркуляра в разгар польского восстания 1863—1864 годов о приостановлении печатания на украинском языке (малороссийском языке) литературы религиозной, учебной и предназначенной для начального чтения. К пропуску цензурой разрешались «только такие произведения на этом языке, которые принадлежат к области изящной литературы».

Издание Эмского указа, направленнoгo на ограничение использования и преподавания украинского языка в Российской империи. Это традиционное наименование выводов Особого Совещания, подписанных императором Александром II, 18 (30) мая 1876 года в г. Бад-Эмс (Bad Ems, Германия).

Восстание в Польше

22 января 1863 года началось новое польское национально-освободительное восстание на территории Царства Польского, Литвы, Белоруссии и Правобережной Украины, в котором участвовала также значительная часть белорусов и литовцев.

К маю 1864 года восстание было подавлено русскими войсками. За причастность к восстанию было казнено 128 человек; 12 500 было выслано в другие местности (часть из них впоследствии подняла Кругобайкальское восстание 1866 года), 800 отправлено на каторгу. Восстание ускорило проведение крестьянской реформы в затронутых им регионах, при этом на более выгодных для крестьян условиях, чем в остальной России. Власти предприняли меры по развитию начальной школы в Литве и Белоруссии, рассчитывая, что просвещение крестьянства в русском православном духе повлечёт политико-культурную переориентацию населения. Также предпринимались меры по русификации Польши.

Чтобы уменьшить влияние католической церкви на общественную жизнь Польши после восстания, царское правительство приняло решение о переводе в православие принадлежащих к Украинской греко-католической церкви украинцев Холмщины^[72]. Подчас эти действия встречали сопротивление. Жители села Пратулин отказались. 24 января 1874 года верующие собрались возле приходской церкви, чтобы воспрепятствовать передаче храма под управление Православной церкви. После этого отряд солдат открыл огонь по людям. Погибло 13 человек, которые были канонизированы католической церковью как Пратулинские мученики.

Реформа самодержавия

В конце царствования Александра II был составлен проект создания двух органов при царе — расширение уже существующего Государственного совета (включавшего в основном крупных вельмож и чиновников) и создание «Общей комиссии» (съезда) с возможным участием представителей от земств, но в основном формировавшейся «по назначению» правительства^[73]^[74]. Речь шла не о конституционной монархии, при которой верховным органом является демократически избираемый парламент (которого в России не было и не планировалось), а о возможном ограничении самодержавной власти в пользу органов с ограниченным представительством (хотя предполагалось, что на первом этапе они будут чисто совещательными). Авторами данного «конституционного проекта» был министр внутренних дел Лорис-Меликов, который получил в конце царствования Александра II чрезвычайные полномочия, а также министр финансов Абаза и военный министр Милютин. Александр II незадолго до своей смерти утвердил этот план, но его не успели обсудить на совете министров, и на 4 марта 1881 года было назначено обсуждение, с последующим вступлением в силу (которое не состоялось ввиду убийства царя)^[75].

Обсуждение этого проекта реформы самодержавия состоялось уже при Александре III, 8 марта 1881 г. Хотя подавляющее большинство министров высказалось «за», Александр III принял точку зрения графа Строганова («власть перейдет из рук самодержавного монарха… в руки разных шалопаев, думающих… только о своей личной выгоде») и К. П. Победоносцева («надобно думать не об учреждении новой говорильни, …а о деле»). Окончательное решение было закреплено специальным Манифестом о незыблемости самодержавия, проект которого был подготовлен Победоносцевым^[76].

Экономическое развитие страны

С начала 1860-х годов в стране начался экономический кризис, что ряд экономических историков связывает с отказом Александра II от промышленного протекционизма и переходом к либеральной политике во внешней торговле^[77]^[78] (при этом историк П.Байрох видит одну из причин перехода к этой политике в поражении России в Крымской войне^[79]). Так, в течение нескольких лет после введения либерального таможенного тарифа 1857 г. (к 1862 г.) переработка хлопка в России упала в 3,5 раза, а выплавка чугуна сократилась на 25 %^[80]. Однако первые признаки экономического кризиса проявились уже в 1859 г., когда начался финансовый кризис, сопровождавшийся ухудшением торгового и платежного баланса страны^[81].

Либеральная политика во внешней торговле продолжалась и в дальнейшем, после введения нового таможенного тарифа 1868 года. Так, было подсчитано, что по сравнению с 1841 годом импортные пошлины в 1868 году снизились в среднем более чем в 10 раз, а по некоторым видам импорта — даже в 20-40 раз^[82]. По словам М. Покровского, «таможенные тарифы 1857—1868 гг. были самыми льготными, какими пользовалась Россия в 19 столетии…»^[83]. При этом положение в экономике страны не улучшалось: современные экономические историки характеризуют весь период до конца царствования Александра II и даже до второй половины 1880-х гг. как период экономической депрессии^[84].

Свидетельством медленного промышленного роста в этот период может служить производство чугуна, увеличение которого лишь ненамного опережало рост населения и заметно отставало от показателей других стран. Так, за 20 лет (с 1855-59 по 1875-79 гг.) выплавка чугуна в России увеличилась лишь на 67 %, в то время как в Германии она выросла за это время на 319 %, при том что население России росло рекордно высокими темпами (прирост за указанный период составил почти 40 %). Для сравнения: за 20 лет, прошедших после смерти Александра II (с 1880—1884 по 1900—1904 гг.), при тех же темпах роста населения, производство чугуна в России увеличилось на 487 %, то есть оно росло в 7-7,5 раз быстрее, чем в эпоху Александра II^[85].

Вопреки целям, декларированным крестьянской реформой 1861 года, урожайность в сельском хозяйстве страны не увеличивалась вплоть до 1880-х годов^[86], несмотря на стремительный прогресс в других странах (США, Западная Европа), и ситуация в этой важнейшей отрасли экономики России также лишь ухудшалась. В царствование Александра II периодически начинался голод, которого в России не было со времен Екатерины II и который принимал характер настоящего бедствия (например, массовый голод в Поволжье в 1873 г.).

Как указывалось в выпущенном в конце XIX в. труде М. М. Ковалевского, либерализация внешней торговли создала трудности для увеличения отечественного производства и привела к резкому увеличению импорта: с 1851—1856 гг. по 1869—1876 гг. импорт вырос почти в 4 раза. Если ранее торговый баланс России был все время положительным, то в течение царствования Александра II происходило его ухудшение. Начиная с 1871 г. он в течение нескольких лет сводился с дефицитом, достигшим к 1875 г. рекордного уровня 162 млн рублей или 35 % от объёма экспорта^[87]. Дефицит торгового баланса грозил вызвать утечку золота из страны и обесценение рубля. В то же время, указанный дефицит не мог объясняться неблагоприятной конъюнктурой внешних рынков: на основной продукт русского экспорта — зерно — цены на внешних рынках с 1861 по 1880 гг. выросли почти в 2 раза^[88]. В течение 1877—1881 гг. правительство, в целях борьбы с резким увеличением импорта, было вынуждено прибегнуть к серии повышений уровня импортных пошлин, что позволило воспрепятствовать дальнейшему росту импорта и улучшило внешнеторговый баланс страны^[87].

Единственной отраслью, которая быстро развивалась, был железнодорожный транспорт: сеть железных дорог в стране стремительно росла, что стимулировало также собственное паровозо- и вагоностроение. Однако развитие железных дорог сопровождалось множеством злоупотреблений и ухудшением финансового положения государства. Так, государство гарантировало создаваемым частным железнодорожным компаниям полное покрытие их расходов и ещё поддержание за счёт субсидий гарантированной нормы прибыли. Результатом были огромные бюджетные расходы на поддержание частных компаний, в то время как последние ради получения государственных субсидий искусственно завышали свои расходы. Невыплаченные обязательства правительства перед частными железнодорожными компаниями в 1871 г. составляли 174 млн руб., а через несколько лет выросли до 580 млн руб.^[89]^[90].

Как писал С. Ю. Витте, ставший позднее министром путей сообщения, передача железнодорожного дела при Александре II в руки компаний, которые были частными «лишь по названию, а не в действительности», привела к «совершенно невозможной» ситуации, когда весь убыток от деятельности этих частных компаний (более 40 млн руб в год) «ложился на государственную казну, иначе говоря, на русский народ»^[91]. Кроме того, к концу его царствования большинство этих компаний оказались поделенными между несколькими «железнодорожными королями», что представляло собой большую проблему для его преемника: «конечно, Императора Александра III не могло не шокировать такое положение вещей, что в государстве создались как бы особые царства, железнодорожные, в которых царили маленькие железнодорожные короли вроде: Полякова, Блиоха, Кроненберга, Губонина и пр. и пр.»^[92].

Для покрытия расходов бюджета государство впервые начало активно прибегать к внешним займам (при Николае I их почти не было). Займы привлекались на чрезвычайно неблагоприятных условиях: комиссия банкам составляла до 10 % от суммы заимствования, кроме того, займы размещались, как правило, по цене 63-67 % к его номиналу. Таким образом, в казну поступало лишь чуть более половины от суммы займа, но задолженность возникала на полную сумму, с полной же суммы займа производился и расчет ежегодных процентов (7-8 % годовых). В результате объём государственного внешнего долга достиг к 1862 г. 2,2 млрд руб., а к началу 1880-х годов — 5,9 миллиардов руб.^[93].

Вплоть до 1858 г. поддерживался твердый курс рубля к золоту, следуя принципам денежной политики, проводившейся в царствование Николая I. Но начиная с 1859 года в обращение были введены кредитные деньги, не имевшие твердого курса к золоту. Как указывалось в труде М.Ковалевского, в течение всего периода 1860—1870-х годов государство для покрытия бюджетного дефицита было вынуждено прибегать к выпуску кредитных денег, что вызвало их обесценение и исчезновение из оборота металлических денег. Так, к 1 января 1879 года курс кредитного рубля к золотому рублю упал до 0,617^[94]. Попытки вновь ввести твердый курс бумажного рубля к золоту не дали результата, и правительство отказалось от этих попыток вплоть до конца царствования Александра II.

Министр внутренних дел Н. П. Игнатьев в 1881 г. следующим образом характеризовал экономическое положение страны: «Промышленность находится в плачевном состоянии, ремесленные знания не совершенствуются, фабричное дело поставлено в неправильные условия и много страдает от господства теории свободной торговли и случайного покровительства отдельных предприятий»^[95]. Разочарование в либеральной экономической политике к концу царствования Александра II было столь сильным, что в список книг, запрещенных его преемником (указом от 5 января 1884 г.), наряду с трудами Маркса, Лассаля и Чернышевского, были включены и труды Адама Смита^[96].

В целом характеризуя экономическую политику Александра II, М. Н. Покровский писал, что она была «растратой средств и сил, для народного хозяйства совершенно бесплодная и вредная… О стране просто забыли»^[97]. Русская экономическая действительность 1860-х и 1870-х годов, писал Н. А. Рожков, «отличалась грубо-хищническим характером, расточением живых и вообще производительных сил ради самой элементарной наживы»; государство в этот период «в сущности, служило орудием для обогащения грюндеров, спекулянтов, вообще — хищнической буржуазии»^[98].

Проблема коррупции

Имеется ряд мнений историков и современников и приводимых ими фактов, свидетельствующих о росте коррупции в царствование Александра II. Так, историк П. А. Зайончковский писал о «массовых злоупотреблениях и хищениях», способствовавших «падению авторитета императора и всего царствующего дома»^[99]. Соответствующие обвинения в адрес правительства Александра II раздавались и до, и, в особенности, после его убийства. Так, в первые дни марта 1881 г. в официозной газете «С-Петербургские ведомости» вышла передовая статья, в которой (по словам правительства) содержалось «огульное и непозволительно резкое обвинение всей нашей администрации в том, что она „не занималась“ будто бы ничем иным как колоссальным казнокрадством»^[100]. Генерал Н. П. Игнатьев в записке Александру III от 12 марта 1881 г. писал о «развившемся расхищении казны», а после своего назначения министром внутренних дел подготовил программу борьбы с «хищением казенного имущества», которое «нет сомнения… существует во многих ведомствах»^[101]. В Манифесте Александра III от 29 апреля 1881 г., сопровождавшемся отставкой прежнего состава правительства (Абазы, Лориса-Меликова и Милютина) говорилось о необходимости «истребления неправды и хищения, — водворения порядка и правды в действия учреждений».

Одной из сфер злоупотреблений являлось размещение государственных займов (см. выше), значительную часть которых присваивали различные финансовые посредники.

Но особенно много примеров хищений и злоупотреблений относится к железнодорожной отрасли. Так, создаваемые здесь частные железнодорожные компании получали на льготных условиях государственные субсидии, размер которых был довольно значительным и способствовал росту государственного долга (см. выше), а также составлял значительную часть доходов самих компаний. Например, ежегодная выручка Уральской железной дороги в начале 1880-х годов составляла всего лишь 300 тыс. руб., а её расходы и гарантированная акционерам прибыль — 4 млн руб., таким образом, государству приходилось только на содержание одной этой частной железнодорожной компании ежегодно доплачивать из своего кармана 3,7 млн руб., что в 12 раз превышало доходы самой компании^[89]. Как было позднее установлено, ввиду отсутствия эффективного контроля за расходами этих компаний, последние намеренно завышали свои расходы и получали под них субсидии государства^[90].

С деятельностью частных железнодорожных компаний было связано большинство известных примеров коррупции. Как указывает П. А. Зайончковский, ряд крупных чиновников Александра II участвовал в учреждении этих компаний, причем, как правило, они не вносили денег, а в качестве «вклада» в компанию использовали свой административный ресурс. Так, председатель Государственного банка Е. И. Ламанский вошёл в качестве учредителя в железнодорожную компанию, которой он сам же выдал кредит от имени Государственного банка. И это был не единичный случай его подобного участия. Как писал по этому поводу чиновник Комитета министров А. И. Куломзин, «Очевидно, у Ламанского денег нет, потребных на железную дорогу, зачем же его приглашают во все компании, очевидно по его положению как управляющего Государственным банком»^[102].

Сенатор М. Б. Веселовский, служивший в Государственной канцелярии, также писал, что участие в учреждении акционерных обществ при Александре II получило большое распространение среди высших слоев чиновничества. «Именно это обстоятельство, — пишет П. А. Зайончковский, — явилось причиной, заставившей Александра III поставить в Комитете министров вопрос о запрещении высшим сановникам участвовать в правлениях различного рода акционерных предприятий»^[103].

Согласно выводу историка, «участие тех или иных представителей бюрократии в деятельности капиталистических предприятий в большинстве случаев носило форму прямого подкупа… [или] проявлялось в различных формах коррупции (использования служебного положения)»^[104]. Интересно, что «аппетиты» крупных чиновников к данному виду «деятельности» выросли несмотря на то, что очень существенно, в 2-3 раза, выросли в эпоху Александра II и их жалования, чего в другие периоды не происходило^[105].

Историк А. Д. Рибер пишет о личных интересах некоторых групп чиновников в высшем звене в эпоху Александра II. В частности, одна из этих групп, сформировавшаяся вокруг министра финансов М. Х. Рейтерна (включавшая В. А. Бобринского, А. А. Абазу и др.), сначала провела успешные сделки по продаже Аляски и Николаевской железной дороги, а потом разработала грандиозный план строительства сети из 18 новых железных дорог. Эти чиновники, — пишет историк, — «умело манипулировали гибкими правилами о концессиях, чтобы отдавать контракты своим фаворитам из числа предпринимателей… убедили царя продать все остальные государственные железные дороги частным компаниям»^[106]. С. Ю. Витте писал об одном из таких фаворитов, Дервизе, который, будучи школьным товарищем Рейтерна, получил от него на чрезвычайно выгодных условиях три концессии — на постройку Московско-Рязанской, Рязанско-Козловской и Курско-Киевской ж.д., на чём нажил огромное состояние, после чего бросил службу в России, уехал в Италию, построил там дворец, вел разгульную жизнь и «совсем от этой роскоши рехнулся»^[107].

Военный министр Д. А. Милютин, пишет А. Д. Рибер, считал предпринимателей, строивших железные дороги, «мошенниками и негодяями, которые набивают карманы сотнями тысяч рублей, украденных из государственной казны. Он обвинял их в том, что они взвалили на плечи России неподъемный груз — плохо построенные, не приносящие дохода и не имеющие достаточной пропускной способности железные дороги, которые с самого начала нуждаются в ремонте, а помимо этого требуют ещё выплаты процентов на вложенный капитал»^[108].

Есть и примеры крупных взяток, которые эти предприниматели выплачивали чиновникам за те или иные разрешения в свою пользу, что было очень распространенной практикой. Один такой случай, подтвержденный свидетельствами очевидцев, произошёл даже с братом Александра II великим князем Николаем Николаевичем, который получил взятку в размере 200 тысяч рублей за то, чтобы концессия досталась некоему определенному лицу^[109].

Наконец, есть и примеры, относящиеся к самому Александру II. Как писал П. А. Зайончковский, он имел «весьма своеобразное представление о честности», чему имеются «многочисленные и весьма авторитетные свидетельства современников». В частности, как писал министр Д. А. Милютин в 1874 г., «Остается только дивиться, как самодержавный повелитель 80 миллионов людей может до такой степени быть чуждым самым элементарным началам честности и бескорыстия. В то время как, с одной стороны, заботятся об установлении строжайшего контроля за каждой копейкой, когда с негодованием указывают на какого-нибудь бедного чиновника, обвиняемого или подозреваемого в обращении в свою пользу нескольких сотен или десятков казенных или чужих рублей, с другой стороны, с ведома высших властей и даже по высочайшей воле раздаются концессии на железные дороги фаворитам и фавориткам прямо для поправления их финансового положения, для того именно чтобы несколько миллионов досталось в виде барышей тем или другим личностям». В качестве одного из примеров он приводил следующий: царь дал распоряжение министру путей сообщения сделать крупный заказ на подвижной состав заводам Мальцева «с тем чтобы последний обязывался подпиской выдавать ежегодно по столько-то тысяч рублей своей жене, приятельнице императрицы, неразлучной с нею и не живущей с мужем». Как резюмировал в 1871 г. А. И. Дельвиг из министерства путей сообщения, описывавший такие же злоупотребления императора, «До настоящего года я полагал, что в России есть по крайней мере одна личность, которая по своему положению не может быть взяточником, и грустно разочаровался»^[110].

Такие же примеры приводил С. Ю. Витте в своих воспоминаниях: «В это время Император Александр II уже влюбился и интимно жил с своей будущей морганатической женою княгинею Юрьевскою, урожденною княжной Долгорукой. Эта княжна Долгорукая не брезговала различными крупными подношениями, и вот она через Императора Александра II настаивала, чтобы дали концессию на постройку Ростово-Владикавказской дороги — не помню кому: или инженеру Фелькерзаму, или какому то другому железнодорожному концессионеру — чуть ли не Полякову»^[111]. Эта «деятельность» княгини Юрьевской подтверждена другими свидетельствами: по словам историков Р. Ш. Ганелина и Б. В. Ананьича, «В таких условиях, когда правительственная гарантия обеспечивала прибыли и гарантировала от убытков, когда благоволение власть имущих могло заменить концессионеру миллионные капиталы, фаворитизм и коррупция расцвели пышным цветом»^[112].

Крайне снисходительно относился царь и к участию крупных чиновников в учреждении акционерных обществ. Так, ввиду распространившихся злоупотреблений 7 ноября 1868 г. было принято «пожелание» Александра II о том, чтобы высшие чиновники не участвовали в учреждении железнодорожных товариществ. «Однако это „высочайшее пожелание“, — пишет П. А. Зайончковский, — нарушалось самим же императором». По свидетельству А. И. Куломзина, в начале 1870-х гг. правительством обсуждался состав очередной создаваемой железнодорожной компании, и председатель Комитета министров князь Гагарин с разрешения Александра II поднял вопрос, не следует ли отклонить эту компанию, так как в ней участвуют 5 высших чиновников Министерства финансов (руководил которым министр финансов М. Х. Рейтерн). Князь Гагарин «опирался на высочайшее повеление», однако царь, под влиянием мнения большинства присутствующих, утвердил эту компанию. «Приведенное высказывание, — заключает историк, — во-первых, показывает сначала полнейшую непоследовательность действий императора, поддержавшего Гагарина, а затем санкционировавшего нарушение собственного решения, а во-вторых, интересно как факт „сращивания“ высших чинов Министерства финансов с представителями финансового мира»^[113].

Есть примеры коррупции в армии. Так, по воспоминаниям С. Ю. Витте, во время русско-турецкой войны 1878—1879 гг. громадный подряд по интендантству был получен компанией «Грегер, Варшавский, Горвиц и Коген», благодаря протекции Непокойчицкого, начальника штаба действующей армии, который до своего назначения имел тесные отношения с этой компанией, причем Непокойчицкий за этот подряд якобы получил соответствующее вознаграждение. История эта получила большой общественный резонанс и стала «притчей во языцех». Когда же после войны правительство отказалось оплачивать этой компании очередную сумму в несколько миллионов, то она обратилась к княгине Юрьевской и «благодаря ей, компания эта получила значительную часть тех сумм, на которые она претендовала и в которой ей было отказано как правительственной комиссией, так и судом… конечно, при этом, если не сама княгиня Юрьевская, то очень близкие ей лица получили соответствующий куш»^[114].

Есть и другие примеры «фаворитизма» со стороны Александра II. Как писал Н. А. Рожков, он «бесцеремонно обращался с казенным сундуком… раздарил своим братьям ряд роскошных имений из казенных земель, построил им на казенный счёт великолепные дворцы»^[115].

Вместе с тем, в течение его царствования предпринимались усилия по созданию более эффективной системы контроля за бюджетными расходами. В этих целях была проведена реформа Государственного контроля: учреждены его местные органы — контрольные палаты, введено право внезапного освидетельствования касс, для повышения эффективности ревизорских проверок.

Внешняя политика

В царствование Александра II Россия вернулась к политике всемерного расширения Российской империи, ранее характерной для царствования Екатерины II. За этот период к России были присоединены Средняя Азия, Северный Кавказ, Дальний Восток, Бессарабия, Батуми. Победы в Кавказской войне были одержаны в первые годы его царствования. Удачно закончилось продвижение в Среднюю Азию (в 1865—1881 годах в состав России вошла большая часть Туркестана). В 1871 году, благодаря А. М. Горчакову, Россия восстановила свои права на Чёрном море, добившись отмены запрета держать там свой флот. В связи с войной в 1877 г. в Чечне и Дагестане произошло крупное восстание, которое было жестоко подавлено.

После долгого сопротивления император решился на войну с Османской империей 1877—1878 годов. По итогам войны он принял чин генерал-фельдмаршала (30 апреля 1878 года^[116]).

Смысл присоединения некоторых новых территорий, в особенности Средней Азии, был непонятен части российского общества. Так, М. Е. Салтыков-Щедрин критиковал поведение генералов и чиновников, использовавших среднеазиатскую войну для личного обогащения, а М. Н. Покровский указывал на бессмысленность завоевания Средней Азии для России^[117]. Между тем, это завоевание обернулось большими людскими потерями и материальными затратами.

В 1876—1877 годах Александр II принял личное участие в заключении секретного соглашения с Австрией в связи с русско-турецкой войной, следствием которого, по мнению некоторых историков и дипломатов второй половины XIX века^[118], стал Берлинский трактат (1878), вошедший в отечественную историографию как «ущербный» в отношении самоопределения балканских народов (существенно урезавший Болгарское государство и передавший Боснию-Герцеговину Австрии). Критику современников и историков вызвали примеры неудачного «поведения» императора и его братьев (великих князей) на театре войны^[99].

В 1867 году Аляска (Русская Америка) была продана Соединённым Штатам за 7 млн долларов (см. продажа Аляски). Кроме того, заключил Санкт-Петербургский договор 1875 года, по которому передавал Японии все Курильские острова в обмен на Сахалин. И Аляска и Курильские острова были отдалёнными заморскими владениями, нерентабельными с экономической точки зрения. Кроме того, их было трудно оборонять. Уступка на двадцать лет обеспечила нейтралитет США и Японской империи по отношению к действиям России на Дальнем Востоке и дала возможность освободить необходимые силы для закрепления более пригодных для проживания территорий.

В 1858 году Россия заключила с Китаем Айгунский договор, а в 1860 году — Пекинский договор, по которым получила обширные территории Забайкалья, Хабаровского края, значительную часть Маньчжурии, включая Приморье («Уссурийский край»).

В 1859 году представители России основали Палестинский комитет, который позже был преобразован в Императорское православное палестинское общество (ИППО), а в 1861 возникла Русская духовная миссия в Японии. Для расширения миссионерской деятельности, 29 июня 1872 года состоялось перенесение кафедры Алеутской епархии в Сан-Франциско (штат Калифорния) и епархия стала простирать свое попечение на всю Северную Америку.

Отказался от аннексии и русской колонизации северо-восточного берега Папуа Новой Гвинеи, к чему Александра II призывал известный русский путешественник и исследователь Н.Н. Миклухо-Маклай. Нерешительностью Александра II в данном вопросе воспользовались Австралия и Германия, вскоре разделившие между собой "бесхозные" территории Новой Гвинеи и прилегающих островов.[1]

Историк П. А. Зайончковский полагал, что правительство Александра II проводило «германофильскую политику», не отвечавшую интересам страны, чему способствовала позиция самого монарха: «Благоговея перед своим дядюшкой — прусским королем, а позднее германским императором Вильгельмом I, он всячески содействовал образованию единой милитаристской Германии». Во время франко-прусской войны 1870 года «георгиевские кресты щедро раздавались германским офицерам, а знаки ордена — солдатам, как будто они сражались за интересы России»^[119].

Рост общественного недовольства

В отличие от предыдущего царствования, почти не отмеченного социальными протестами^[120], эпоха Александра II характеризовалась ростом общественного недовольства. Наряду с резким увеличением числа крестьянских восстаний (см. выше), появилось много протестных групп среди интеллигенции и рабочих. В 1860-е годы возникли: группа С. Нечаева, кружок Заичневского, кружок Ольшевского, кружок Ишутина, организация Земля и Воля, группа офицеров и студентов (Иваницкий и др.) готовившая крестьянское восстание^[121]. В этот же период появились первые революционеры (Пётр Ткачёв, Сергей Нечаев), пропагандировавшие идеологию терроризма как метода борьбы с властью. В 1866 г. была предпринята первая попытка убийства Александра II, в которого стрелял Д.Каракозов.

В 1875-е годы эти тенденции значительно усилились. К этому периоду относятся такие протестные группы и движения, как кружок курских якобинцев, кружок чайковцев, кружок Перовской, кружок долгушинцев, группы Лаврова и Бакунина, кружки Дьякова, Сирякова, Семяновского, Южно-российский союз рабочих, Киевская коммуна, Северный рабочий союз, новая организация Земля и Воля и ряд других^[122]. Большинство этих кружков и групп до конца 1870-х гг. занималось антиправительственной пропагандой и агитацией, лишь с конца 1870-х гг. начинается явный крен в сторону террористических актов. В 1873—1874 гг. 2-3 тысячи человек, преимущественно из числа интеллигенции, отправились в сельскую местность под видом простых людей с целью пропаганды революционных идей (т. н. «хождение в народ»).

После подавления Польского восстания 1863—1864 годов и покушения Д. В. Каракозова на его жизнь 4 апреля 1866 года Александр II пошёл на уступки охранительному курсу, выразившиеся в назначении на высшие государственные посты Дмитрия Толстого, Фёдора Трепова, Петра Шувалова, что привело к ужесточению мер в области внутренней политики.

Усиление репрессий со стороны полицейских органов, особенно в отношении «хождения в народ» (процесс 193-х народников), вызвало возмущение общественности и положило начало террористической деятельности, в последующем принявшей массовый характер. Так, покушение Веры Засулич в 1878 г. на петербургского градоначальника Трепова было предпринято в ответ на плохое обращение с заключенными по процессу 193-х^[123]. Несмотря на неопровержимые улики, свидетельствовавшие о совершенном покушении, суд присяжных её оправдал, в зале суда ей была устроена овация, а на улице её встретила восторженная манифестация собравшейся у здания суда большой массы публики.

Александр II. Фото между 1878 и 1881 гг.

В течение следующих лет были организованы покушения:

1878 г.: — на киевского прокурора Котляревского, на жандармского офицера Гейкинга в Киеве, на шефа жандармов Мезенцева в Петербурге;

1879 г.: на харьковского губернатора князя Кропоткина, на полицейского агента Рейнштейна в Москве, на шефа жандармов Дрентельна в Петербурге

февр. 1880 г.: состоялось покушение на «диктатора» Лорис-Меликова^[124]^[125].

1878—1881 гг.: произошла серия покушений на Александра II.

К концу его царствования протестные настроения распространились среди разных слоев общества, включая интеллигенцию, часть дворянства и армии. В деревне начался новый подъем крестьянских восстаний, а на заводах началось массовое стачечное движение. Глава правительства П. А. Валуев, давая общую характеристику настроений в стране, писал в 1879 г.: «Вообще во всех слоях населения проявляется какое-то неопределенное, обуявшее всех неудовольствие. Все на что-то жалуются и как будто желают и ждут перемены»^[126].

Публика рукоплескала террористам, росла численность самих террористических организаций — так, Народная воля, приговорившая царя к смерти, насчитывала сотни активных членов. Герой русско-турецкой войны 1877—1878 гг. и войны в Средней Азии главнокомандующий туркестанской армией генерал Михаил Скобелев в конце царствования Александра проявлял резкое недовольство его политикой и даже, согласно свидетельствам А. Кони и П. Кропоткина, высказывал намерение арестовать царскую семью. Эти и другие факты породили версию о том, что Скобелев готовил военный переворот с целью свержения Романовых^[127].

По словам историка П. А. Зайончковского, рост протестных настроений и взрыв террористической деятельности вызвали «страх и растерянность» в правительственных кругах^[128]. Как писал один из современников, А. Плансон, «Только во время уже разгоревшегося вооружённого восстания бывает такая паника, какая овладела всеми в России в конце 70-х годов и в 80-м. Во всей России все замолкли в клубах, в гостиницах, на улицах и на базарах… И как в провинции, так и в Петербурге все ждали чего-то неизвестного, но ужасного, никто не был уверен в завтрашнем дне»^[129].

Как указывают историки, на фоне роста политической и социальной нестабильности правительство принимало все новые и новые чрезвычайные меры: сначала были введены военные суды, затем, в апреле 1879 г., были назначены временные генерал-губернаторы в ряде городов, и наконец, в феврале 1880 г. была введена «диктатура» Лориса-Меликова (которому были даны чрезвычайные полномочия), сохранявшаяся до конца царствования Александра II — сначала в виде председателя Верховной распорядительной комиссии, затем — в виде министра внутренних дел и фактического главы правительства^[130]^[131].

Сам император в последние годы жизни находился на грани нервного расстройства. Председатель Комитета Министров П. А. Валуев записал в дневнике 3 июня 1879 г.: «Государь имеет вид усталый и сам говорил о нервном раздражении, которое он усиливается скрывать. Коронованная полуразвалина. В эпоху, где нужна в нём сила, очевидно, на неё нельзя рассчитывать»^[132].

Покушения и убийство

История неудачных покушений

На Александра II было совершено несколько покушений:

Д. В. Каракозовым 4 апреля 1866 года. Когда Александр II направлялся от ворот Летнего сада к своей карете, раздался выстрел. Пуля пролетела над головой императора: стрелявшего толкнул стоявший рядом крестьянин Осип Комиссаров.

Жандармы и некоторые из очевидцев бросились на стрелявшего и повалили его. «Ребята! Я за вас стрелял!» — кричал террорист.

Александр приказал отвести его к экипажу и спросил:

— Ты поляк?

— Русский — ответил террорист.

— Почему же ты стрелял в меня?

— Ты обманул народ: обещал ему землю, да не дал.

— Отвезите его в Третье отделение, — сказал Александр, и стрелявшего вместе с тем, кто вроде бы помешал ему попасть в царя, повезли к жандармам.

Стрелявший назвал себя крестьянином Алексеем Петровым, а другой задержанный — Осипом Комиссаровым, петербургским картузником, происходившим из крестьян Костромской губернии. Случилось так, что среди благородных свидетелей оказался герой Севастополя генерал Э. И. Тотлебен, и он заявил, что отчетливо видел, как Комиссаров толкнул террориста и тем спас жизнь государя^[133].

Покушение 25 мая 1867 года совершено польским эмигрантом Антоном Березовским в Париже; пуля угодила в лошадь.
А. К. Соловьёвым 2 (14) апреля 1879 года в Петербурге. Соловьёв совершил 5 выстрелов из револьвера, в том числе 4 — в императора, но промахнулся.

Соловьёв был казнён 9 июня 1879 г.^[134]

Исполнительный комитет «Народной воли» 26 августа 1879 года принял решение об убийстве Александра II.

19 ноября 1879 года произошла попытка взрыва императорского поезда под Москвой. Спасло императора то, что в Харькове сломался паровоз свитского поезда, который шёл на полчаса раньше царского. Царь не захотел ждать и первым поехал царский поезд. Не зная об этом обстоятельстве, террористы пропустили первый состав, взорвав мину под четвёртым вагоном второго.
С. Н. Халтуриным 5 (17) февраля 1880 был произведён взрыв на первом этаже Зимнего дворца. Император обедал на третьем этаже, спасло его то, что он прибыл позже назначенного времени, погибла охрана (11 человек) на втором этаже.

Для охраны государственного порядка и борьбы с революционным движением 12 февраля 1880 года была учреждена Верховная распорядительная комиссия во главе с либерально настроенным графом Лорис-Меликовым.

Гибель и погребение. Реакция общества

1 (13) марта 1881, в 3 часа 35 минут пополудни, скончался в Зимнем дворце вследствие смертельного ранения, полученного на набережной Екатерининского канала (Петербург) около 2 часов 25 минут пополудни^[135] в тот же день, — от взрыва бомбы (второй в ходе покушения), брошенной под его ноги народовольцем Игнатием Гриневицким; погиб в тот день, когда был намерен одобрить конституционный проект М. Т. Лорис-Меликова. Покушение произошло, когда император возвращался после войскового развода в Михайловском манеже, с «чая» (второго завтрака) в Михайловском дворце у великой княгини Екатерины Михайловны; на чае присутствовал также великий князь Михаил Николаевич, который отбыл несколько позднее, услышав взрыв, и прибыл вскоре после второго взрыва, отдавал распоряжения и приказания на месте происшествия^[136]. Накануне, 28 февраля (суббота первой седмицы Великого поста), император в Малой церкви Зимнего дворца, вместе с некоторыми другими членами семьи, приобщился Святых Таин^[137].

4 марта его тело было перенесено в Придворный собор Зимнего дворца; 7 марта торжественно перенесено в Петропавловский собор Петербурга^[138]. Отпевание 15 марта возглавил митрополит Санкт-Петербургский Исидор (Никольский) в сослужении прочих членов Святейшего Синода и сонма духовенства^[139].

Гибель «Освободителя», убитого народовольцами от имени «освобождённых», казалась многим символичным завершением его царствования, приведшем, с точки зрения консервативной части общества, к разгулу «нигилизма»; особое негодование вызывала примиренческая политика графа Лорис-Меликова, который рассматривался как марионетка в руках княгини Юрьевской. Политические деятели правого крыла (в их числе Константин Победоносцев, Евгений Феоктистов и Константин Леонтьев) с большей или меньшей прямотой даже говорили, что император погиб «вовремя»: процарствуй он ещё год или два, катастрофа России (крушение самодержавия) стала бы неизбежностью^[140]. Незадолго до того назначенный обер-прокурором Священного Синода К. П. Победоносцев в самый день гибели Александра II писал новому императору: «Бог велел нам пережить нынешний страшный день. Точно кара Божия обрушилась на несчастную Россию. Хотелось бы скрыть свое лицо, уйти под землю, чтобы не видеть, не чувствовать, не испытывать. Боже, помилуй нас. <…>»^[141].

Ректор Санкт-Петербургской духовной академии протоиерей Иоанн Янышев 2 марта 1881 года, перед панихидою в Исаакиевском соборе, сказал в своём слове: «<…> Государь не скончался только, но и убит в Своей собственной столице… мученический венец для Его священной Главы сплетён на русской земле, в среде Его подданных… Вот что делает скорбь нашу невыносимою, болезнь русского и христианского сердца — неизлечимою, наше неизмеримое бедствие — нашим же вечным позором!»^[142].

Великий князь Александр Михайлович, бывший в юном возрасте у одра умирающего императора и чей отец был в Михайловском дворце в день покушения, в эмигрантских воспоминаниях писал о своих ощущениях в следующие за тем дни: «<…> Ночью, сидя на наших кроватях, мы продолжали обсуждать катастрофу минувшего воскресенья и опрашивали друг друга, что же будет дальше? Образ покойного Государя, склонившегося над телом раненого казака и не думающего о возможности вторичного покушения, не покидал нас. Мы понимали, что что-то несоизмеримо большее, чем наш любящий дядя и мужественный монарх ушло вместе с ним невозвратимо в прошлое. Идиллическая Россия с Царём-Батюшкой и его верноподданным народом перестала существовать 1 марта 1881 года. Мы понимали, что Русский Царь никогда более не сможет относиться к своим подданным с безграничным доверием. Не сможет, забыв цареубийство, всецело отдаться государственным делам. Романтические традиции прошлого и идеалистическое понимание русского самодержавия в духе славянофилов — всё это будет погребено, вместе с убитым императором, в склепе Петропавловской крепости. Взрывом прошлого воскресенья был нанесён смертельный удар прежним принципам, и никто не мог отрицать, что будущее не только Российской Империи, но и всего мира, зависело теперь от исхода неминуемой борьбы между новым русским Царём и стихиями отрицания и разрушения.»^[143].

Редакционная статья Особого прибавления к право-консервативной газете «Русь» от 4 марта гласила: «Царь убит!… Русский царь, у себя в России, в своей столице, зверски, варварски, на глазах у всех — русскою же рукою… <…> Позор, позор нашей стране! <…> Пусть же жгучая боль стыда и горя проникнет нашу землю из конца в конец, и содрогнётся в ней ужасом, скорбью, гневом негодования всякая душа! <…> То отребье, которое так дерзостно, так нагло гнетёт преступлениями душу всего Русского народа, не есть исчадие самого нашего простого народа, ни его старины, ни даже новизны истинно просвещённой, — а порождение тёмных сторон петербургского периода нашей истории, отступничества от русской народности, измены её преданиям, началам и идеалам <…>»^[144]^[145].

В экстренном заседании Московской городской думы было единогласно принято следующее постановление: «Совершилось событие неслыханное и ужасающее: русский царь, освободитель народов, пал жертвою шайки злодеев среди многомиллионного, беззаветно преданного ему народа. Несколько людей, порождение мрака и крамолы, осмелились святотатственною рукой посягнуть на вековое предание великой земли, запятнать её историю, знамя которой есть Русский Царь. Негодованием и гневом содрогнулся Русский народ при вести о страшном событии <…>»^[146].

В № 65-м (8 марта 1881 года) официозной газеты «Санкт-Петербургские ведомости» была напечатана «горячая и откровенная статья», произведшая «переполох в петербургской печати»^[147]. В статье, в частности, говорилось: «Петербург, стоящий на окраине государства, кишит инородческими элементами. Тут свили себе гнездо и иностранцы, жаждущие разложения России, и деятели наших окраин. <…> [Петербург] полон нашею бюрократией, которая давно потеряла чувство народного пульса <…> Оттого-то в Петербурге можно встретить очень много людей, повидимому и русских, но которые рассуждают как враги своей родины, как изменники своего народа <…>»^[148].

Антимонархически настроенный представитель левого крыла кадетов В. П. Обнинский в своём труде «Последний самодержец» (1912 или позже) писал о цареубийстве: «Этот акт глубоко всколыхнул общество и народ. За убитым государем числились слишком выдающиеся заслуги, чтобы смерть его прошла без рефлекса со стороны населения. А таким рефлексом могло быть только желание реакции»^[149].

В то же время, исполнительный комитет «Народной воли» спустя несколько дней после 1 марта опубликовал письмо, в котором, наряду с констатацией «приведения в исполнение приговора» царю, содержался «ультиматум» новому царю, Александру III: «Если политика правительства не изменится, революция будет неизбежна. Правительство должно выражать народную волю, а оно является узурпаторской шайкой»^[150]. Аналогичное заявление, ставшее известным публике, сделал и арестованный лидер «Народной воли» А. И. Желябов во время допроса 2 марта^[151]. Несмотря на арест и казнь всех лидеров «Народной воли», террористические акты продолжались и в первые 2-3 года царствования Александра III.

В эти же дни начала марта газетам «Страна» и «Голос» было сделано «предупреждение» правительства за передовые статьи, «объясняющие гнусное злодеяние последних дней системою реакции и как возлагающее ответственность за постигшее Россию несчастье на тех из советников царских, кои руководили мерами реакции». В последующие дни, по инициативе Лорис-Меликова, были закрыты газеты «Молва», «С.-Петербургские ведомости», «Порядок» и «Смоленский вестник», печатавшие «вредные», с точки зрения правительства, статьи^[100].

В своих воспоминаниях азербайджанский писатель-сатирик и просветитель Джалил Мамедкулизаде, бывший на момент гибели Александра II школьником, следующим образом описывал реакцию местного населения на убийство императора:

Нас отпустили по домам. Базар и лавки были закрыты. Народ собрали в мечеть, и там была совершена принудительная панихида. Молла поднялся на минбер и стал так расписывать достоинства и заслуги убиенного падишаха, что в конце концов и сам расплакался и у молящихся вызвал слёзы. Затем была прочитана марсия^[англ.], и горе по умерщвлённом падишахе слилось воедино с горем по имаму — великомученику, и мечеть огласилась душераздирающими воплями^[152].

Убийству Александра II посвящены следующие строки Александра Блока (поэма «Возмездие»):

«…Грянул взрыв
С Екатеринина канала,
Россию облаком покрыв.
Всё издалёка предвещало,
Что час свершится роковой,
Что выпадет такая карта…
И этот века час дневной —
Последний — назван первым марта»

Награды

российские:

Орден Святого апостола Андрея Первозванного (17.04.1818)
Орден Святого Александра Невского (17.04.1818)
Орден Святой Анны 1 ст. (17.04.1818)
Орден Святого Георгия 4 ст. (10.11.1850)
Орден Святого Георгия 1 ст. (26.11.1869)

иностранные:

Шведский Орден Серафимов с цепью (06.03.1826)
Испанский орден Золотого руна (1826)
Польский Орден Белого орла (1829)
Австрийский Орден Святого Стефана большой крест (1839)
Французский Орден Святого Духа (5.02.1824)
Бухарский Орден Благородной Бухары (1881) первый из награждённых этим орденом^[153]

Итоги царствования

Александр II вошёл в историю как реформатор и освободитель. В его царствование было отменено крепостное право, введена всеобщая воинская повинность, учреждены земства, проведена судебная реформа, ограничена цензура, проведён ряд других реформ. Империя значительно расширилась за счёт завоевания и включения среднеазиатских владений, Северного Кавказа, Дальнего Востока и других территорий.

Вместе с тем, экономическое положение страны ухудшилось: промышленность поразила затяжная депрессия, в деревне было несколько случаев массового голода. Больших размеров достиг дефицит внешнеторгового баланса и государственный внешний долг (почти 6 млрд руб.), что привело к расстройству денежного обращения и государственных финансов. Обострилась проблема коррупции. В российском обществе образовался раскол и острые социальные противоречия, которые достигли своего пика к концу царствования.

К прочим негативным сторонам обычно относят невыгодные для России итоги Берлинского конгресса 1878, непомерные расходы в войне 1877—1878 годов, многочисленные крестьянские выступления (в 1861—1863 годах: более 1150 выступлений), масштабные националистические восстания в царстве Польском и Северо-Западном крае (1863) и на Кавказе (1877—1878).

Оценки некоторых реформ Александра II противоречивы. Либеральная пресса называли его реформы «великими». Вместе с тем, значительная часть населения (часть интеллигенции), а также ряд государственных деятелей той эпохи отрицательно оценила эти реформы. Так, К. П. Победоносцев на первом совещании правительства Александра III 8 марта 1881 г. подверг резкой критике и крестьянскую, и земскую, и судебную реформы Александра II, назвав их «преступными реформами», и Александр III фактически одобрил его речь^[154]^[155]. А многие современники и ряд историков утверждали, что действительного освобождения крестьян не произошло (был создан лишь механизм такого освобождения, причем несправедливый); не были отменены телесные наказания в отношении крестьян (которые сохранялись вплоть до 1904—1905 гг.^[25]); учреждение земств привело к дискриминации низших сословий; судебная реформа не смогла воспрепятствовать росту судебного и полицейского произвола. Кроме того, по мнению специалистов по аграрному вопросу, крестьянская реформа 1861 года привела к возникновению серьёзных новых проблем (помещичьи отрезки, разорение крестьян), которые стали одной из причин будущих революций 1905 и 1917 года.

Взгляды современных историков на эпоху Александра II подвергались резким изменениям под влиянием господствующей идеологии, и не являются устоявшимися. В советской историографии преобладал тенденциозный взгляд на его царствование, вытекавший из общих нигилистических установок на «эпоху царизма». Современные историки, наряду с тезисом об «освобождении крестьян», констатируют, что их свобода передвижения после реформы была «относительной». Называя реформы Александра II «великими», они в то же время пишут о том, что реформы породили «глубочайший социально-экономический кризис в деревне», не привели к отмене телесных наказаний для крестьян, не были последовательными, а экономическая жизнь в 1860—1870-е гг. характеризовалась промышленным спадом, разгулом спекуляции и грюндерства^[156].

Предки

16. Карл Фридрих Гольштейн-Готторпский

19. Иоганна-Елизавета Гольштейн-Готторпская

2. Николай I

20. Карл Александр

10. Фридрих Евгений (герцог Вюртембергский)

21. Мария Августа Турн-и-Таксис

5. Мария Фёдоровна (жена Павла I)

22. Фридрих Вильгельм Бранденбург-Шведтский

11. Фредерика Доротея София Бранденбург-Шведтская

23. София Доротея Мария Прусская

1. Александр II

24. Август Вильгельм Прусский (1722—1758)

12. Фридрих Вильгельм II

25. Луиза Амалия Брауншвейг-Вольфенбюттельская

6. Фридрих Вильгельм III

26. Людвиг IX

13. Фридерика Луиза Гессен-Дармштадтская

27. Генриетта Каролина Пфальц-Биркенфельдская

3. Александра Фёдоровна (жена Николая I)

28. Карл Мекленбург-Стрелицкий

14. Карл II (великий герцог Мекленбург-Стрелица)

29. Елизавета Альбертина Саксен-Гильдбурггаузенская

7. Луиза (королева Пруссии)

30. Георг Вильгельм Гессен-Дармштадтский

15. Фридерика Гессен-Дармштадтская (1752—1782)

31. Мария Луиза Альбертина Лейнинген-Дагсбург-Фалькенбургская

Семья

Удивительно, но оба брака Александра II были формально морганатическими:

Первый брак (1841) — официальный, с Марией Александровной (1.07.1824 — 22.05.1880), в девичестве принцессой Максимилианой Вильгельминой Августой Софьей Марией Гессен-Дармштадтской, незаконнорожденной дочерью (от камергера) Вильгельмины Баденской, жены великого герцога Людвига II Гессенского, который впоследствии во избежание скандала оказался вынужденным признать своими её и других детей жены от камергера. Эта история для Александра, как и для всей Европы, не была тайной и послужила причиной негативного отношения со стороны его родителей.

Второй, морганатический, брак с давней (с 1866) любовницей, княжной Екатериной Михайловной Долгоруковой (1847—1922), получившей титул светлейшей княгини Юрьевской.

Собственный капитал Александра II составлял на 1 марта 1881 года около 12 млн руб. (ценные бумаги, билеты Госбанка, акции железнодорожных компаний); из личных средств он пожертвовал в 1880 году 1 млн руб. на устройство больницы в память императрицы.

Дети от первого брака:

Александра (1842—1849);
Николай (1843—1865);
Александр III (1845—1894);
Владимир (1847—1909);
Алексей (1850—1908);
Мария (1853—1920);
Сергей (1857—1905);
Павел (1860—1919).

Дети от брака с княжной Долгоруковой (узаконены после венчания):

светлейший князь Георгий Александрович Юрьевский (1872—1913);
светлейшая княжна Ольга Александровна Юрьевская (1873—1925);
Борис (1876—1876), посмертно узаконен с присвоением фамилии «Юрьевский»;
светлейшая княжна Екатерина Александровна Юрьевская (1878—1959), замужем за князем Александром Владимировичем Барятинским, а после — за князем Сергеем Платоновичем Оболенским-Нелединским-Мелецким.

Помимо детей от Екатерины Долгорукой имел несколько других внебрачных детей.

В глазах историков и современников

Как отмечается в литературе, посвященной героям исторической памяти российского общества, образ Александра II менялся в зависимости от социального заказа: «освободитель» - «жертва» - «крепостник», но при этом, что характерно, Александр Николаевич почти всегда выступал (да и сегодня выступает) в информационном пространстве скорее «фоновой» фигурой для неизбежного исторического процесса, чем его активным деятелем. В этом яркое отличие Александра II от тех исторических фигур, образ которых отражает позитивный консенсус исторической памяти (таких как Александр Невский или Петр Столыпин) или, напротив, ее конфликтных объектов (таких как Сталин или Иван Грозный). Основная черта образа императора - постоянные сомнения и нерешительность^[157].

Глава правительства Александра II П. А. Валуев: «Государь не имел и, впрочем, не мог иметь отчетливого понятия о том, что называлось „реформами“ его времени»^[158].

Фрейлина А. Ф. Тютчева: у него было «доброе, горячее и человеколюбивое сердце… он обладал умом, который страдал недостатком широты и кругозора, и Александр к тому же был мало просвещен… не был способен охватить ценность и важность последовательно проводимых им реформ»^[158].

Военный министр Александра II Д. А. Милютин: был слабовольным императором. «Покойный государь был совершенно в руках княгини Юрьевской»^[159].

По свидетельству С. Ю. Витте, хорошо знавшего Александра III, последний не одобрял брака своего отца с княгиней Юрьевской «после 60-летнего возраста, когда Он уже имел стольких, совершенно взрослых детей и даже внуков», и считал его слабохарактерным: «В последние годы, когда Он уже имел опыт, видел, что …эта смута, которая была в конце царствования Его Отца, … происходила от недостаточно твердого характера Его Отца, благодаря которому Император Александр II часто колебался, а наконец и впал в грех семейный»^[160].

Историк Н. А. Рожков: «Слабохарактерный, нерешительный, вечно колеблющийся, трусливый, ограниченный»; отличался расточительностью и «распущенностью нравов»^[161].

Историк П. А. Зайончковский: «был личностью весьма заурядной»; «нередко предавал забвению национальные интересы страны, которой он правил»; «Жизненной необходимости этих реформ для дальнейшего развития России Александр II не понимал… В отдельные периоды истории бывают моменты, когда во главе событий оказываются ничтожные люди, не сознающие значение происходящего. Таковым и был Александр II»^[162].

Историк Н. Я. Эйдельман: «был более ограниченным, чем его отец» (Николай I)^[163].

Историк Л. Г. Захарова: «Александр II встал на путь освободительных реформ не в силу своих убеждений, а как военный человек, осознавший уроки Крымской войны, как император и самодержец, для которого превыше всего были престиж и величие державы. Большую роль сыграли и свойства его характера — доброта, сердечность, восприимчивость к идеям гуманизма…. Не будучи реформатором по призванию, по темпераменту, Александр II стал им в ответ на потребности времени как человек трезвого ума и доброй воли»^[164].

Некоторые памятники Александру II

Москва

14 мая 1893 года в Кремле, рядом с Малым Николаевским дворцом, где родился Александр (против Чудова монастыря), был заложен, а 16 августа 1898 года торжественно, после литургии в Успенском соборе, в Высочайшем присутствии (богослужение совершал митрополит Московский Владимир (Богоявленский))^[165]^[166], открыт памятник ему (работа А. М. Опекушина, П. В. Жуковского и Н. В. Султанова). Император был изваян стоящим под пирамидальной сенью в генеральском мундире, в порфире, со скипетром; сень из тёмно-розового гранита с бронзовыми украшениями была увенчана золочёной узорной шатровой крышей с двуглавым орлом; в куполе сени была помещена летопись жизни царя. С трёх сторон к памятнику примыкала сквозная галерея, образуемая сводами, опиравшимися на колонны. Весной 1918 года скульптурная фигура царя был сброшена с монумента; полностью памятник был демонтирован в 1928 году.

В июне 2005 года в Москве торжественно открыт памятник Александру II. Автор памятника — Александр Рукавишников. Памятник установлен на гранитной площадке с северо-восточной стороны Храма Христа Спасителя. На постаменте памятника — надпись «Император Александр II. Отменил в 1861 году крепостное право и освободил миллионы крестьян от многовекового рабства. Провёл военную и судебную реформы. Ввёл систему местного самоуправления, городские думы и земские управы. Завершил многолетнюю Кавказскую войну. Освободил славянские народы от османского ига. Погиб 1 (13) марта 1881 года в результате террористического акта».

Санкт-Петербург

В Санкт-Петербурге на месте гибели Императора на средства, собранные по всей России, был возведен Храм Спаса на Крови^[167]. Собор был построен по приказу Императора Александра III в 1883—1907 годах по совместному проекту архитектора Альфреда Парланда и архимандрита Игнатия (Малышева), и освящен 6 августа 1907 года — в день Преображения.

Надгробие, установленное над могилой Александра II, отличается от белых мраморных надгробий другим императорам: оно сделано из серо-зелёной яшмы.

Болгария

В Болгарии Александр ІІ известен как Царь-освободитель. Его манифест от 12 (24) апреля 1877 об объявлении войны Турции изучается в школьном курсе истории. Сан-Стефанский мирный договор 3 марта 1878 принёс свободу Болгарии, после пятивекового османского ига, которое началось в 1396 году. Признательный болгарский народ воздвиг царю-освободителю множество памятников и назвал в его честь улицы и учреждения во всей стране.

София

В центре болгарской столицы, Софии, на площади перед Народным собранием, стоит один из лучших памятников царю-освободителю.

Генерал-Тошево

24 апреля 2009 года в городе Генерал-Тошево торжественно открыт памятник Александру II. Высота памятника 4 метра, он изготовлен из вулканического камня двух видов: красного и чёрного. Памятник изготовлен в Армении и является подарком Союза армян в Болгарии. Армянским мастерам понадобились год и четыре месяца, чтобы изготовить памятник. Камень, из которого он сделан, — очень древний^[168]^[169]^[170].

Киев

В Киеве с 1911 по 1919 год находился памятник Александру II, который после Октябрьской революции был снесён большевиками.

Екатеринбург

В 1906 году напротив на Торговой площади напротив собора на парадном постаменте был установлен отлитый из уральского чугуна памятник Александру II, в ансамбле площади получила выражение идея самодержавия и православия. Памятник был свергнут с пьедестала революционно настроенными солдатами в 1917. Позже на этом месте был установлен памятник Ленину.

Казань

Памятник Александру II в Казани был установлен на ставшей Александровской площади (ранее — Ивановской, ныне — 1 Мая) у Спасской башни Казанского кремля и торжественно открыт 30 августа 1895 года. В феврале-марте 1918 года бронзовая фигура императора была демонтирована c пьедестала, до конца 1930-х годов пролежала на территории Гостиного двора, а в апреле 1938 года была переплавлена для изготовления тормозных втулок для трамвайных колес. На пьедестале сначала был сооружён «монумент Труда», затем памятник Ленину. В 1966 году на этом месте был сооружен монументальный комплекс-мемориал в составе памятника Герою Советского Союза Мусе Джалилю и барельефа героям татарского сопротивления в немецко-фашистском плену «группы Курмашева».

Нижний Новгород

Памятник Государю Императору Александру II Освободителю в Нижегородском Печерском Вознесенском монастыре. Памятник установлен в мае 2013 года в честь 400-летия Дома Романовых и в память пребывания Государя Императора Александра II вместе со своей супругой Государыней Императрицей Марией Александровной в Нижегородском Печерском Вознесенском монастыре в 1858 году^[171]

Рыбинск

12 января 1914 года состоялась закладка памятника на Красной площади города Рыбинска — в присутствии епископа Рыбинского Сильвестра (Братановского) и ярославского губернатора графа Д. Н. Татищева^[172]. 6 мая 1914 года памятник был открыт (работа А. М. Опекушина).

Неоднократные попытки толпы осквернить памятник начались сразу после Февральской революции 1917 года. В марте 1918 года «ненавистная» скульптура была, наконец, обёрнута и скрыта под рогожей, а в июле и вовсе сброшена с пьедестала. Сначала на её место была поставлена скульптура «Серп и молот», а в 1923 году — памятник В. И. Ленину. Дальнейшая судьба скульптуры точно неизвестна; пьедестал памятника сохранился до наших дней^[173]. В 2009 году над воссозданием скульптуры Александра II начал работать Альберт Серафимович Чаркин; открытие памятника изначально планировалось в 2011 году, к 150-летию отмены крепостного права^[174].

Самара

Закладка памятника по проекту В. О. Шервуда на Алексеевской площади (ныне площадь Революции) состоялась 8 июля 1888 года при поддержке городского головы П. В. Алабина, а торжественное открытие 29 августа 1889 года. В 1918 годы все фигуры памятника были демонтированы, их дальнейшая судьба неизвестна. С 1925 года и до сего дня в центре сквера на площади Революции на царском постаменте располагается статуя В. И. Ленина скульптора М. Г. Манизера^[175].

Хельсинки

В столице Великого княжества Гельсингфорсе, на Сенатской площади в 1894 году был установлен памятник Александру II, работы Вальтера Рунеберга. Памятником финны выразили благодарность за укрепление основ финской культуры и, в том числе, за признание финского языка государственным.

Ченстохова

Памятник Александру II в Ченстохове (Царство Польское) работы А. М. Опекушина был открыт в 1899 году^[176]^[177].

Минск

Памятник Александру II на Соборной площади в Минске был воздвигнут исключительно на пожертвования горожан и торжественно открыт в январе 1901. Надпись на памятнике гласила: «Императору Александру II. Благодарные граждане города Минска. 1900 год». В 1917 году памятник был уничтожен большевиками. Соборная площадь, на которой находился православный кафедральный Петропавловский собор (взорван в 1936 году, впоследствии не восстановлен), переименована в площадь Свободы. В православном приходе деревни Беларучи Логойского района Белоруссии сохранился гранитный постамент памятника, судьба скульптуры неизвестна (предположительно, переплавлена). В 2013 году представители белорусской общественности, после общественных слушаний, выступили с инициативой восстановить памятник Александру II в Минске, но получили отказ властей. По мнению Института истории Академии наук Белоруссии, восстановление памятника царю-реформатору «может явиться демонстрацией символизма российского самодержавия на белорусских землях».

Памятники работы Опекушина

А. М. Опекушин поставил памятники Александру II в Москве (1898), Пскове (1886), Кишинёве (1886), Астрахани (1884), Ченстохове (1899), Владимире (1913), Бутурлиновке (1912), Рыбинске (1914) и в других городах империи. Каждый из них был неповторим; по оценкам, «очень красив и изящен был ченстоховский памятник, созданный на пожертвования польского населения»^[178]^[179]. После 1917 большинство из созданного Опекушиным было уничтожено.

На монетах и в филателии

Монеты и почтовые марки
Свадебный серебряный рубль Николая I на бракосочетание наследника Александра Николаевича. 1841 год

Свадебный серебряный рубль Николая I на бракосочетание наследника Александра Николаевича. 1841 год
Юбилейный серебряный рубль в честь открытия памятника с профилем Александра II. 1898 год
Памятная монета России, 2011 год
Почтовая марка России, 2010 год

В фалеристике

В память о трагической гибели императора была учреждена государственная награда — медаль «1 марта 1881 года», выдававшаяся лицам, присутствовавшим при покушении.

Наименования географических объектов

Александровская сопка, одна из вершин Уральских гор, расположенная на границе Европы и Азии, вблизи г.Златоуст (Челябинская область). Высота 843 метра. Названа в честь восхождения 9 июня 1837 года на ее вершину будущего императора Александра II.

Факты

И по сей день в Болгарии во время литургии в православных храмах, во время великого входа литургии верных поминается Александр II и все русские воины, павшие на поле боя за освобождение Болгарии в Русско-турецкой войне 1877—1878 года.
Александр II — последний на данный момент глава российского государства, родившийся в Москве.
Отмена крепостного права (1861), проведённая в годы правления Александра II, совпала с началом Гражданской войны в США (1861—1865), где борьба за отмену рабства считается её основной причиной. Отмечается, что Александр II фактически отменил рабство на окончательно усмирённом им Кавказе и в Средней Азии^[180].
Александр II был особо страстным любителем охоты. Именно при Александре II в среде Императорского двора вошла в моду охота на медведя. В коллекции Гатчинского арсенала (оружейной комнате Гатчинского дворца) хранится коллекция охотничьих рогатин, с которыми Александр II мог лично ходить на медведей, хотя это и было очень рискованно^[181].
Прежде чем водворить в жизнь судебную реформу 1864 года, царь решил лично ознакомиться с условиями содержания заключенных и пообщаться с ними^[182].

См. также

Примечания

↑ Исключая дядю новорождённого — императора Александра I^{[источник не указан 4460 дней]}, бывшего в инспекционной поездке по югу России.
↑ И. В. Зимин. Детский мир императорских резиденций. Быт монархов и их окружение: повседневная жизнь Российского императорского двора. Центрполиграф, 2011.
↑ Вс. Николаев. Александр II: биография. Захаров, 2005. Стр. 15.
↑ «Главным воспитателем» Александра Николаевича номинально был назначен генерал-лейтенант П. П. Ушаков. Жуковский был назначен в 1826 году, но приступил к занятиям осенью следующего года, по возвращении из Европы.
↑ Как официальный праздник восшествие на престол императора Александра II отмечалось 19 февраля (по юлианскому календарю).
↑ Цит. по: «Санкт-Петербургские ведомости», 19 февраля 1855, № 38, стр. 181 (общегодовая пагинация).
↑ Цит. по: «Правительственному вестнику», 16 (28) апреля 1893, № 80, стр. 2 (фельетон).
↑ В Варшаве император выступал на французском языке.
↑ Коронационный сборник («Коронованы в Москве. 14 мая 1896 года») — Составлен под редакцией В. С. Кривенко. — СПб., 1899. — Том I. — С. 247.
↑ Манифест, XV. // «Санкт-Петербургские ведомости», 30 августа 1856, № 191, стр. 1049.
↑ Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964 p.420; Ключевский В. Курс русской истории. Лекция LXXXVI
↑ ¹ ² Ключевский В. Курс русской истории. Лекция LXXXVI
↑ Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, p.570
↑ Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978, с. 126.
↑ Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М, 1964, с. 66.
↑ Захарова Л. Г. Александр II и отмена крепостного права в России. — М, 2011, с. 104.
↑ Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М, 1964, с. 68.
↑ Захарова Л. Г. Александр II и отмена крепостного права в России. — М, 2011.
↑ Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964, с. 293.
↑ Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 86.
↑ Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964, с. 161, 166, 181.
↑ Б. Г. Литвак. Русская деревня в реформе 1861 г. — М., 1972, с. 407.
↑ Захарова Л. Г. Александр II и отмена крепостного права в России. М, 2011, с. 325, 661
↑ ¹ ² Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Ленинград — Москва, 1926—1928, т. 11, с. 392.
↑ ¹ ² Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII — начало XX в.). Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. 2003, т. 1, с. 391.
↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Ленинград — Москва, 1926—1928, т. 11, с. 33; Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, p. 597.
↑ Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, pp. 597—598
↑ Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964, с. 140.
↑ Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII — начало XX в.). Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. 2003, т. 1, с. 410.
↑ Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964, с. 129, 140—141.
↑ Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 99.
↑ Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964, с. 125.
↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Ленинград — Москва, 1926—1928, т. 11, с. 32.
↑ Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 91.
↑ Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964, с. 240—241.
↑ А. Н. Энгельгардт. Из деревни. 12 писем. — М., 1937, с. 351.
↑ М. Е. Салтыков-Щедрин. Полн. собр. соч., т. XVI. — М., 1937, с. 478.
↑ Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964. — с. 317.
↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Ленинград — Москва, 1926—1928, т. 12, с.107, 128, 133.
↑ Захарова Л. Г. Александр II и отмена крепостного права в России. — М., 2011. — с. 329.
↑ Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, pp. 558, 592.
↑ Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964. — с. 175.
↑ Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 129.
↑ Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964. — с. 176.
↑ История России XVIII—XIX веков. Под ред. академика РАН Л. В. Милова. — М., 2010. — с. 618.
↑ Так, многие крепостные крестьяне надолго уезжали на заработки или промысел за сотни верст от дома; половина из 130 хлопчатобумажных фабрик города Иваново в 1840-е годы принадлежала крепостным крестьянам (а вторая половина — в основном бывшим крепостным) Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, p. 301.
↑ Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 8.
↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 238, 252.
↑ Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, p. 600.
↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 45-46.
↑ Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 7-8.
↑ Захарова Л. Г. Земская контрреформа 1890 г. — М., 1968. — с. 14.
↑ Захарова Л. Г. Земская контрреформа 1890 г. — М., 1968. — с. 14-27.
↑ Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М, 1964. — с. 305.
↑ Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 124—127.
↑ Захарова Л. Г. Земская контрреформа 1890 г. — М., 1968. — с. 31.
↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 224.
↑ Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964. — с. 300.
↑ Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 286.
↑ Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964, с. 185—186.
↑ Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964. — с. 202—205.
↑ Russie a la fin du 19e siecle, sous dir. de M.Kowalevsky. Paris, 1900, p. 111.
↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 171; Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 242.
↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 141.
↑ Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964, с. 237.
↑ Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 91-95.
↑ Корнилов А. А. Общественное движение при Александре II (1855—1881). — М., 1909, с. 252.
↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 84
↑ Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978. — с. 193.
↑ Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 111—123.
↑ Солженицын А. Двести лет вместе (1795—1995). — М., 2001. — часть 1, с. 142—144.
↑ Священник Сергий Голованов. Мост между Востоком и Западом. Греко-католическая церковь Киевской традиции с 1596 г. по наше время
↑ Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964 — с. 292—294 , 323.
↑ Захарова Л. Г. Земская контрреформа 1890 г. — М., 1968. — с. 61.
↑ Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 295.
↑ Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 323—375.
↑ Portal R. The Industrialization of Russia. Cambridge Economic History of Europe, Cambridge, 1965, Volume VI, Part 2.
↑ Bairoch P. European Trade Policy, 1815—1914. Cambridge Economic History of Europe, Cambridge, 1989, Volume VIII, pp. 42-46.
↑ Bairoch P. European Trade Policy, 1815—1914. Cambridge Economic History of Europe, Cambridge, 1989, Volume VIII, p. 32.
↑ Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н.Никольского и В.Сторожева. — М., 1911, т. V, с. 101.
↑ С. Хок. Банковский кризис, крестьянская реформа и выкупная операция в России. 1857—1861 // Великие реформы в России 1856—1874. Под ред. Л. Г. Захаровой, Б. Эклофа, Дж. Бушнелла. — М., 1992.
↑ Russie a la fin du 19e siecle, sous dir. de M.Kowalevsky. Paris, 1900 p. 548.
↑ Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 289.
↑ Portal R. The Industrialization of Russia. Cambridge Economic History of Europe, Cambridge, 1965, Volume VI, Part 2, pp. 822—823.
↑ B.Mitchell. Statistical Appendix, 1700—1914. Fontana Economic History of Europe, ed. by C.Cipolla, Glasgow, 1974—1976, Vol. 4, part 2, p. 773.
↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Ленинград — Москва, 1926—1928, т. 11, с. 227.
↑ ¹ ² Russie a la fin du 19e siecle, sous dir. de M.Kowalevsky. Paris, 1900 pp. 548, 553.
↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 40.
↑ ¹ ² Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 57.
↑ ¹ ² Miller M. The Economic Development of Russia, 1905—1914. With special reference to Trade, Industry and Finance. London, 1967 p. 184.
↑ Витте С. Ю. Воспоминания. Детство. Царствования Александра II и Александра III (1849—1894). — Книгоиздательство «Слово», 1923, с. 183.
↑ Витте С. Ю. Воспоминания. Детство. Царствования Александра II и Александра III (1849—1894). — Книгоиздательство «Слово», 1923, с. 352.
↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 59-60.
↑ Russie a la fin du 19e siecle, sous dir. de M.Kowalevsky. Paris, 1900, p. 772.
↑ Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964, с. 388.
↑ Вступление К. В. Трубникова к кн.: Фридрих Лист. Национальная система политической экономии. — СПб, 1891, с. IX.
↑ Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 273.
↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 88? 256.
↑ ¹ ² Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 15.
↑ ¹ ² Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964, с. 314.
↑ Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 338, 387.
↑ Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978. — с. 99-100.
↑ Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978. — с. 101.
↑ Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978, с. 99, 105.
↑ Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978. — с. 86-87.
↑ Альфред Дж. Рибер. Групповые интересы в борьбе вокруг Великих реформ// Великие реформы в России 1856—1874. Под ред. Л. Г. Захаровой, Б.Эклофа, Дж. Бушнелла. — М., 1992. — с. 56-58.
↑ Витте С. Ю. Воспоминания. Детство. Царствования Александра II и Александра III (1849—1894). — Книгоиздательство «Слово», 1923, с. 108.
↑ Альфред Дж. Рибер. Групповые интересы в борьбе вокруг Великих реформ// Великие реформы в России 1856—1874. Под ред. Л. Г. Захаровой, Б.Эклофа, Дж. Бушнелла. — М., 1992. — с. 64.
↑ Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978. — с. 184.
↑ Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978. — с. 183—184.
↑ Витте С. Ю. Воспоминания. Детство. Царствования Александра II и Александра III (1849—1894). — Книгоиздательство «Слово», 1923, с. 109.
↑ Витте С. Ю. Воспоминания. — М., 1960. Комментарии Р. Ш. Ганелина, Б. В. Ананьича: с. 519.
↑ Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978, с. 100—101.
↑ Витте С. Ю. Воспоминания. Детство. Царствования Александра II и Александра III (1849—1894). — Книгоиздательство «Слово», 1923, с. 287.
↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 96.
↑ Из царей — в фельдмаршалы
↑ Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 297.
↑ Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 309—318.
↑ Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978. — с. 182—183.
↑ В течение 30 лет царствования Николая I были лишь две протестные группы — декабристы и петрашевцы, причем декабристы сформировались как протестная группа в течение царствования Александра I
↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 114—139.
↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 148—167.
↑ Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 242.
↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 188.
↑ Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 75-83, 163.
↑ Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 12-15, 100.
↑ См.: Пикуль В. Генерал на белом коне.
Акунин Б. Смерть Ахиллеса. — где фигурирует эта версия. Согласно указанной версии, внезапная смерть Скобелева в 1882 г. была организована окружением Александра III, опасавшимся, что мятежный главнокомандующий действительно решится на военный переворот. Подтверждают версию о готовившемся перевороте ещё и такие факты: Скобелев продал всё недвижимое имущество и собрал миллион рублей наличными, а также пытался встретиться с идеологом анархизма Петром Лавровым
↑ Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 18.
↑ А. Плансон. Былое и настоящее. — СПб., 1905, с. 202.
↑ Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 88, 151—157, 227—229.
↑ Захарова Л. Г. Земская контрреформа 1890 г. — М., 1968. — с. 60.
↑ Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 91.
↑ Балязин В. Н. Николай I, его сын Александр II, его внук Александр III. — М.: ОЛМА Медиа Групп, 2008. — 224 с.
↑ Шерих Д. Ю. Городской месяцеслов. 1000 дат из прошлого Санкт-Петербурга, Петрограда, Ленинграда. К 290-летию Санкт-Петербурга. — СПб.: Петербург — ХХI век, 1993. — 224 с. — тираж 30000 экз. — ISBN 5-85490-036-X
↑ Источник: Описание события 1-го марта 1881 года, составленное на основании показаний ста тридцати восьми свидетелей-очевидцев. // «Правительственный вестник», 16 (28) апреля 1881, № 81, стр. 2.
↑ Описание события 1-го марта 1881 года, составленное на основании показаний ста тридцати восьми свидетелей-очевидцев. // «Правительственный вестник», 16 (28) апреля 1881, № 81, стр. 3.
↑ «Правительственный вестник», 1 (13) марта 1881, № 45, стр. 2.
↑ «Московские ведомости», 8 марта 1881, № 67, стр. 2.
↑ «Московские ведомости», 15 марта 1881, № 74, стр. 1.
↑ Коллектив авторов СПбГУ под ред. акад. Фурсенко. Управленческая элита Российской империи (1802—1917). — СПб.: Лики России, 2008. — С. 36.
↑ К. П. Победоносцев и его корреспонденты: Письма и записки. / С предисловием Покровского М. Н.. — М.—Пг., 1923. — Т. 1, полутом 1-й, С. 45 (черновик письма Победоносцева императору Александру III).
↑ Кончина великого мученика на земле русской. Речь, сказанная в Исаакиевском соборе, 2-го марта, пред паннихидою по в Бозе почившем благочестивейшем государе императоре Александре Николаевиче. // «Церковный вестник», часть неофициальная, 7 марта 1881, № 10, стр. 1.
↑ Великий князь Александр Михайлович. Книга воспоминаний. // Глава V. «Император Александр III». — Париж, 1933.
↑ «Русь». Особое прибавление к № 16 от 4 марта 1881, стр. 2.
↑ Ощущение времени (весна 1881 года)
↑ «Московские ведомости», 9 марта 1881, № 68, стр. 2.
↑ Оценка газеты: «Московские ведомости», 11 марта 1881, № 70, стр. 3.
↑ Цит. по: «Московским ведомостям», 11 марта 1881, № 70, стр. 3.
↑ Обнинский В. П. Последний самодержец. Очерк жизни и царствования императора России Николая II-го — Eberhard Frowein Verlag, Berlin, [1912] (год и автор не указаны), стр. 10.
↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Ленинград — Москва, 1926—1928, т. 11, с. 214.
↑ Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 302.
↑ Джалил Мамедкулизаде. Избранные произведения. — Баку: Азербайджанское государственное издательство, 1966. — Т. 2. — С. 430.
↑ Ордена и медали Бухарского Эмирата
↑ Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 328—329.
↑ Полунов А. Ю. К. П. Победоносцев в общественно-политической и духовной жизни России. Автореф. дисс. … д.и.н. — М., 2010.
↑ История России XVIII—XIX веков. Под ред. академика РАН Л. В. Милова. — М., 2010. — с. 630, 611, 642.
↑ См., напр.: Ростовцев Е., Сосницкий Д.Освободитель или жертва? Александр II в исторической памяти россиян // Родина.2014. №4. С.150-152.
↑ ¹ ² Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978. — с. 182.
↑ Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 234.
↑ Витте С. Ю. Воспоминания. Детство. Царствования Александра II и Александра III (1849—1894). — Книгоиздательство «Слово», 1923, с. 366, 375.
↑ Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 96, 293.
↑ Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. М., 1964, с. 301; Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978. — с. 182, 190.
↑ Н. Я. Эйдельман. «Революция сверху» в России. — М., 1989.
↑ Захарова Л. Г. Великие реформы 1860—1870-х годов: поворотный пункт российской истории? // Отечественная история. 2005. № 4.
↑ «Правительственный вестник». 17 (29) августа 1898, № 179, стр. 1—2.
↑ «Московские церковные ведомости», 23 августа 1898, № 34, стр. 451—455.
↑ Путеводитель по С.-Петербургу. Репринтное воспроизведение издания 1903 года. — Л.: СП «Икар», 1991. — с. 212 — ISBN 5-85902-065-1
↑ Генерал Тошево вече има паметник на Царя Освободител
↑ ПРИЗНАТЕЛНОСТ КЪМ ИМПЕРАТОР АЛЕКСАНДЪР ВТОРИ
↑ Руският консул ще открие паметник на Александър ІІ в Генерал Тошево
↑ Памятник Александру II откроют в нижегородском монастыре
↑ «Правительственный вестник». 14 (27) января 1914, № 10, стр. 5.
↑ История первого городского памятника в Рыбинске.
↑ Воссоздание первого городского памятника в Рыбинске
↑ Альбом "Проекты памятника императору Александру II" (неопр.). // s-antikvar.ru. Дата обращения: 2012-2-19. Архивировано 23 июня 2012 года.
↑ Monument du Tsar Alexandre II a Cienstochov Российская империя, фото конца 19 века.
↑ Опекушин Александр Михайлович.
↑ Юрий Климаков. Его знала вся образованная Россия. Скульптор-монархист Александр Михайлович Опекушин (1838—1923). 27.12.2005
↑ Биография великого скульптора
↑ Артём Ермаков. Освободитель Журнал «Наследник» № 7.
↑ Царское лето
↑ Истории из жизни известных людей

Литература

Баранцевич Е. М. Памяти в бозе почившего императора Александра II. По поводу 50-летия изд. Судебных уставов 20 ноября 1864—1914 гг. Стихотворение — 1914
Академик Всеволод Николаев. Александр Второй — человек на престоле. — Мюнхен, 1986., а также Академик Всеволод Николаев. Александр II. — М.: Захаров, 2005. — 432 с. — ISBN 5-8159-0484-8.
Давыдов Н. В. Судебные реформы 1866 года. / В кн.: Три века. Т. 6. — М., 1995.
Коронационный альбом Александра Второго
Захарова Л. Г. Александр Второй. — В кн.: Российские самодержцы. — М., 1994.
Ляшенко Л. М. Царь-Освободитель. Жизнь и деяния Александра II. — М.: Владос, 1994. — 240 с. — ISBN 5-87065-007-0.
Ляшенко Л. М. Александр II, или История трёх одиночеств. — М.: Молодая гвардия, 2002. — (ЖЗЛ).
Яковлев А. И. Александр II и его время. — М., 1992.
Изданiе Карла Малькомеса. Правда о кончинѣ Александра II. Изъ записокъ очевидца. — Штутгарт, 1912. — 32 с.
Александр II. Трагедия реформатора: Люди в судьбах реформ, реформы в судьбах людей: Сб. статей / Отв. ред. В. В. Лапин. СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2012. — 296 с., 600 экз., ISBN 978-5-94380-132-7
Н. А. Епанчин. Памятка Крестового похода 1877—1878. Издание Союза преображенцев.
Суд над цареубийцами. Дело 1-го марта 1881 года / Под редакцией В. В. Разбегаева. — СПб.: Изд. им. Н. И. Новикова., 2014. — Т. 1,2. — 698 с. — (Историко-революционный архив). — ISBN 978-5-87991-110-7

Ссылки

Александр II // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Александр II на сайте «Хронос»
Царю-освободителю Александру II
Портреты Александра II в «Российской Портретной Галерее»
Реформы Александра II (кроме земельной)

[1] Исключая дядю новорождённого — императора Александра I^{[источник не указан 4460 дней]}, бывшего в инспекционной поездке по югу России.

[2] И. В. Зимин. Детский мир императорских резиденций. Быт монархов и их окружение: повседневная жизнь Российского императорского двора. Центрполиграф, 2011.

[3] Вс. Николаев. Александр II: биография. Захаров, 2005. Стр. 15.

[4] «Главным воспитателем» Александра Николаевича номинально был назначен генерал-лейтенант П. П. Ушаков. Жуковский был назначен в 1826 году, но приступил к занятиям осенью следующего года, по возвращении из Европы.

[5] Как официальный праздник восшествие на престол императора Александра II отмечалось 19 февраля (по юлианскому календарю).

[6] Цит. по: «Санкт-Петербургские ведомости», 19 февраля 1855, № 38, стр. 181 (общегодовая пагинация).

[7] Цит. по: «Правительственному вестнику», 16 (28) апреля 1893, № 80, стр. 2 (фельетон).

[8] В Варшаве император выступал на французском языке.

[9] Коронационный сборник («Коронованы в Москве. 14 мая 1896 года») — Составлен под редакцией В. С. Кривенко. — СПб., 1899. — Том I. — С. 247.

[10] Манифест, XV. // «Санкт-Петербургские ведомости», 30 августа 1856, № 191, стр. 1049.

[11] Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964 p.420; Ключевский В. Курс русской истории. Лекция LXXXVI

[autogenerated12-12] ¹ ² Ключевский В. Курс русской истории. Лекция LXXXVI

[13] Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, p.570

[14] Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978, с. 126.

[15] Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М, 1964, с. 66.

[16] Захарова Л. Г. Александр II и отмена крепостного права в России. — М, 2011, с. 104.

[17] Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М, 1964, с. 68.

[18] Захарова Л. Г. Александр II и отмена крепостного права в России. — М, 2011.

[19] Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964, с. 293.

[20] Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 86.

[21] Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964, с. 161, 166, 181.

[22] Б. Г. Литвак. Русская деревня в реформе 1861 г. — М., 1972, с. 407.

[23] Захарова Л. Г. Александр II и отмена крепостного права в России. М, 2011, с. 325, 661

[autogenerated8-24] ¹ ² Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Ленинград — Москва, 1926—1928, т. 11, с. 392.

[autogenerated1-25] ¹ ² Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII — начало XX в.). Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. 2003, т. 1, с. 391.

[26] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Ленинград — Москва, 1926—1928, т. 11, с. 33; Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, p. 597.

[27] Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, pp. 597—598

[28] Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964, с. 140.

[29] Миронов Б. Н. Социальная история России периода империи (XVIII — начало XX в.). Генезис личности, демократической семьи, гражданского общества и правового государства. 2003, т. 1, с. 410.

[30] Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964, с. 129, 140—141.

[31] Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 99.

[32] Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964, с. 125.

[33] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Ленинград — Москва, 1926—1928, т. 11, с. 32.

[34] Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 91.

[35] Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964, с. 240—241.

[36] А. Н. Энгельгардт. Из деревни. 12 писем. — М., 1937, с. 351.

[37] М. Е. Салтыков-Щедрин. Полн. собр. соч., т. XVI. — М., 1937, с. 478.

[38] Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964. — с. 317.

[39] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Ленинград — Москва, 1926—1928, т. 12, с.107, 128, 133.

[40] Захарова Л. Г. Александр II и отмена крепостного права в России. — М., 2011. — с. 329.

[41] Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, pp. 558, 592.

[42] Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964. — с. 175.

[43] Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 129.

[44] Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964. — с. 176.

[45] История России XVIII—XIX веков. Под ред. академика РАН Л. В. Милова. — М., 2010. — с. 618.

[46] Так, многие крепостные крестьяне надолго уезжали на заработки или промысел за сотни верст от дома; половина из 130 хлопчатобумажных фабрик города Иваново в 1840-е годы принадлежала крепостным крестьянам (а вторая половина — в основном бывшим крепостным) Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, p. 301.

[47] Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 8.

[48] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 238, 252.

[49] Blum J. Lord and Peasant in Russia. From the Ninth to the Nineteenth Century. New York, 1964, p. 600.

[50] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 45-46.

[51] Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 7-8.

[52] Захарова Л. Г. Земская контрреформа 1890 г. — М., 1968. — с. 14.

[53] Захарова Л. Г. Земская контрреформа 1890 г. — М., 1968. — с. 14-27.

[54] Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М, 1964. — с. 305.

[55] Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 124—127.

[56] Захарова Л. Г. Земская контрреформа 1890 г. — М., 1968. — с. 31.

[57] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 224.

[58] Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964. — с. 300.

[59] Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 286.

[60] Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964, с. 185—186.

[61] Зайончковский П. А. Отмена крепостного права в России. — М., 1964. — с. 202—205.

[62] Russie a la fin du 19e siecle, sous dir. de M.Kowalevsky. Paris, 1900, p. 111.

[63] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 171; Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 242.

[64] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 141.

[65] Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964, с. 237.

[66] Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 91-95.

[67] Корнилов А. А. Общественное движение при Александре II (1855—1881). — М., 1909, с. 252.

[68] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 84

[69] Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978. — с. 193.

[70] Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 111—123.

[71] Солженицын А. Двести лет вместе (1795—1995). — М., 2001. — часть 1, с. 142—144.

[72] Священник Сергий Голованов. Мост между Востоком и Западом. Греко-католическая церковь Киевской традиции с 1596 г. по наше время

[73] Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964 — с. 292—294 , 323.

[74] Захарова Л. Г. Земская контрреформа 1890 г. — М., 1968. — с. 61.

[75] Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 295.

[76] Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 323—375.

[77] Portal R. The Industrialization of Russia. Cambridge Economic History of Europe, Cambridge, 1965, Volume VI, Part 2.

[78] Bairoch P. European Trade Policy, 1815—1914. Cambridge Economic History of Europe, Cambridge, 1989, Volume VIII, pp. 42-46.

[79] Bairoch P. European Trade Policy, 1815—1914. Cambridge Economic History of Europe, Cambridge, 1989, Volume VIII, p. 32.

[80] Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н.Никольского и В.Сторожева. — М., 1911, т. V, с. 101.

[81] С. Хок. Банковский кризис, крестьянская реформа и выкупная операция в России. 1857—1861 // Великие реформы в России 1856—1874. Под ред. Л. Г. Захаровой, Б. Эклофа, Дж. Бушнелла. — М., 1992.

[82] Russie a la fin du 19e siecle, sous dir. de M.Kowalevsky. Paris, 1900 p. 548.

[83] Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 289.

[84] Portal R. The Industrialization of Russia. Cambridge Economic History of Europe, Cambridge, 1965, Volume VI, Part 2, pp. 822—823.

[85] B.Mitchell. Statistical Appendix, 1700—1914. Fontana Economic History of Europe, ed. by C.Cipolla, Glasgow, 1974—1976, Vol. 4, part 2, p. 773.

[86] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Ленинград — Москва, 1926—1928, т. 11, с. 227.

[autogenerated3-87] ¹ ² Russie a la fin du 19e siecle, sous dir. de M.Kowalevsky. Paris, 1900 pp. 548, 553.

[88] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 40.

[autogenerated5-89] ¹ ² Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 57.

[autogenerated4-90] ¹ ² Miller M. The Economic Development of Russia, 1905—1914. With special reference to Trade, Industry and Finance. London, 1967 p. 184.

[91] Витте С. Ю. Воспоминания. Детство. Царствования Александра II и Александра III (1849—1894). — Книгоиздательство «Слово», 1923, с. 183.

[92] Витте С. Ю. Воспоминания. Детство. Царствования Александра II и Александра III (1849—1894). — Книгоиздательство «Слово», 1923, с. 352.

[93] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 59-60.

[94] Russie a la fin du 19e siecle, sous dir. de M.Kowalevsky. Paris, 1900, p. 772.

[95] Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964, с. 388.

[96] Вступление К. В. Трубникова к кн.: Фридрих Лист. Национальная система политической экономии. — СПб, 1891, с. IX.

[97] Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 273.

[98] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 88? 256.

[autogenerated9-99] ¹ ² Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 15.

[autogenerated6-100] ¹ ² Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964, с. 314.

[101] Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 338, 387.

[102] Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978. — с. 99-100.

[103] Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978. — с. 101.

[104] Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978, с. 99, 105.

[105] Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978. — с. 86-87.

[106] Альфред Дж. Рибер. Групповые интересы в борьбе вокруг Великих реформ// Великие реформы в России 1856—1874. Под ред. Л. Г. Захаровой, Б.Эклофа, Дж. Бушнелла. — М., 1992. — с. 56-58.

[107] Витте С. Ю. Воспоминания. Детство. Царствования Александра II и Александра III (1849—1894). — Книгоиздательство «Слово», 1923, с. 108.

[108] Альфред Дж. Рибер. Групповые интересы в борьбе вокруг Великих реформ// Великие реформы в России 1856—1874. Под ред. Л. Г. Захаровой, Б.Эклофа, Дж. Бушнелла. — М., 1992. — с. 64.

[109] Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978. — с. 184.

[110] Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978. — с. 183—184.

[111] Витте С. Ю. Воспоминания. Детство. Царствования Александра II и Александра III (1849—1894). — Книгоиздательство «Слово», 1923, с. 109.

[112] Витте С. Ю. Воспоминания. — М., 1960. Комментарии Р. Ш. Ганелина, Б. В. Ананьича: с. 519.

[113] Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978, с. 100—101.

[114] Витте С. Ю. Воспоминания. Детство. Царствования Александра II и Александра III (1849—1894). — Книгоиздательство «Слово», 1923, с. 287.

[115] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 96.

[116] Из царей — в фельдмаршалы

[117] Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 297.

[118] Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 309—318.

[119] Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978. — с. 182—183.

[120] В течение 30 лет царствования Николая I были лишь две протестные группы — декабристы и петрашевцы, причем декабристы сформировались как протестная группа в течение царствования Александра I

[121] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 114—139.

[122] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 148—167.

[123] Покровский М. Русская история с древнейших времен. При участии Н. Никольского и В. Сторожева. — М., 1911, т. 5, с. 242.

[124] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 188.

[125] Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 75-83, 163.

[126] Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 12-15, 100.

[127] См.: Пикуль В. Генерал на белом коне.
Акунин Б. Смерть Ахиллеса. — где фигурирует эта версия. Согласно указанной версии, внезапная смерть Скобелева в 1882 г. была организована окружением Александра III, опасавшимся, что мятежный главнокомандующий действительно решится на военный переворот. Подтверждают версию о готовившемся перевороте ещё и такие факты: Скобелев продал всё недвижимое имущество и собрал миллион рублей наличными, а также пытался встретиться с идеологом анархизма Петром Лавровым

[128] Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 18.

[129] А. Плансон. Былое и настоящее. — СПб., 1905, с. 202.

[130] Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 88, 151—157, 227—229.

[131] Захарова Л. Г. Земская контрреформа 1890 г. — М., 1968. — с. 60.

[132] Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 91.

[133] Балязин В. Н. Николай I, его сын Александр II, его внук Александр III. — М.: ОЛМА Медиа Групп, 2008. — 224 с.

[134] Шерих Д. Ю. Городской месяцеслов. 1000 дат из прошлого Санкт-Петербурга, Петрограда, Ленинграда. К 290-летию Санкт-Петербурга. — СПб.: Петербург — ХХI век, 1993. — 224 с. — тираж 30000 экз. — ISBN 5-85490-036-X

[135] Источник: Описание события 1-го марта 1881 года, составленное на основании показаний ста тридцати восьми свидетелей-очевидцев. // «Правительственный вестник», 16 (28) апреля 1881, № 81, стр. 2.

[136] Описание события 1-го марта 1881 года, составленное на основании показаний ста тридцати восьми свидетелей-очевидцев. // «Правительственный вестник», 16 (28) апреля 1881, № 81, стр. 3.

[137] «Правительственный вестник», 1 (13) марта 1881, № 45, стр. 2.

[138] «Московские ведомости», 8 марта 1881, № 67, стр. 2.

[139] «Московские ведомости», 15 марта 1881, № 74, стр. 1.

[Лики-140] Коллектив авторов СПбГУ под ред. акад. Фурсенко. Управленческая элита Российской империи (1802—1917). — СПб.: Лики России, 2008. — С. 36.

[141] К. П. Победоносцев и его корреспонденты: Письма и записки. / С предисловием Покровского М. Н.. — М.—Пг., 1923. — Т. 1, полутом 1-й, С. 45 (черновик письма Победоносцева императору Александру III).

[142] Кончина великого мученика на земле русской. Речь, сказанная в Исаакиевском соборе, 2-го марта, пред паннихидою по в Бозе почившем благочестивейшем государе императоре Александре Николаевиче. // «Церковный вестник», часть неофициальная, 7 марта 1881, № 10, стр. 1.

[143] Великий князь Александр Михайлович. Книга воспоминаний. // Глава V. «Император Александр III». — Париж, 1933.

[144] «Русь». Особое прибавление к № 16 от 4 марта 1881, стр. 2.

[145] Ощущение времени (весна 1881 года)

[146] «Московские ведомости», 9 марта 1881, № 68, стр. 2.

[147] Оценка газеты: «Московские ведомости», 11 марта 1881, № 70, стр. 3.

[148] Цит. по: «Московским ведомостям», 11 марта 1881, № 70, стр. 3.

[149] Обнинский В. П. Последний самодержец. Очерк жизни и царствования императора России Николая II-го — Eberhard Frowein Verlag, Berlin, [1912] (год и автор не указаны), стр. 10.

[150] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Ленинград — Москва, 1926—1928, т. 11, с. 214.

[151] Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 302.

[152] Джалил Мамедкулизаде. Избранные произведения. — Баку: Азербайджанское государственное издательство, 1966. — Т. 2. — С. 430.

[153] Ордена и медали Бухарского Эмирата

[154] Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 328—329.

[155] Полунов А. Ю. К. П. Победоносцев в общественно-политической и духовной жизни России. Автореф. дисс. … д.и.н. — М., 2010.

[156] История России XVIII—XIX веков. Под ред. академика РАН Л. В. Милова. — М., 2010. — с. 630, 611, 642.

[157] См., напр.: Ростовцев Е., Сосницкий Д.Освободитель или жертва? Александр II в исторической памяти россиян // Родина.2014. №4. С.150-152.

[autogenerated7-158] ¹ ² Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978. — с. 182.

[159] Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. — М., 1964. — с. 234.

[160] Витте С. Ю. Воспоминания. Детство. Царствования Александра II и Александра III (1849—1894). — Книгоиздательство «Слово», 1923, с. 366, 375.

[161] Рожков Н. Русская история в сравнительно-историческом освещении (основы социальной динамики). — Л.-М., 1926—1928, т. 11, с. 96, 293.

[162] Зайончковский П. А. Кризис самодержавия на рубеже 1870—1880-х годов. М., 1964, с. 301; Зайончковский П. А. Правительственный аппарат самодержавной России в XIX в. — М., 1978. — с. 182, 190.

[163] Н. Я. Эйдельман. «Революция сверху» в России. — М., 1989.

[164] Захарова Л. Г. Великие реформы 1860—1870-х годов: поворотный пункт российской истории? // Отечественная история. 2005. № 4.

[165] «Правительственный вестник». 17 (29) августа 1898, № 179, стр. 1—2.

[166] «Московские церковные ведомости», 23 августа 1898, № 34, стр. 451—455.

[167] Путеводитель по С.-Петербургу. Репринтное воспроизведение издания 1903 года. — Л.: СП «Икар», 1991. — с. 212 — ISBN 5-85902-065-1

[gt1-168] Генерал Тошево вече има паметник на Царя Освободител

[gt2-169] ПРИЗНАТЕЛНОСТ КЪМ ИМПЕРАТОР АЛЕКСАНДЪР ВТОРИ

[gt3-170] Руският консул ще открие паметник на Александър ІІ в Генерал Тошево

[171] Памятник Александру II откроют в нижегородском монастыре

[172] «Правительственный вестник». 14 (27) января 1914, № 10, стр. 5.

[173] История первого городского памятника в Рыбинске.

[174] Воссоздание первого городского памятника в Рыбинске

[175] Альбом "Проекты памятника императору Александру II" (неопр.). // s-antikvar.ru. Дата обращения: 2012-2-19. Архивировано 23 июня 2012 года.

[176] Monument du Tsar Alexandre II a Cienstochov Российская империя, фото конца 19 века.

[177] Опекушин Александр Михайлович.

[178] Юрий Климаков. Его знала вся образованная Россия. Скульптор-монархист Александр Михайлович Опекушин (1838—1923). 27.12.2005

[179] Биография великого скульптора

[180] Артём Ермаков. Освободитель Журнал «Наследник» № 7.

[181] Царское лето

[182] Истории из жизни известных людей

[1]

[2]

[3]

[4]

[5]

[6]

[7]

[8]

[9]

[10]

[11]

[12]

[13]

[14]

[15]

[16]

[17]

[18]

[19]

[20]

[21]

[22]

[23]

[24]

[25]

[26]

[27]

[28]

[29]

[30]

[31]

[32]

[33]

[34]

[35]

[36]

[37]

[38]

[39]

[40]

[41]

[42]

[43]

[44]

[45]

[46]

[47]

[48]

[49]

[50]

[51]

[52]

[53]

[54]

[55]

[56]

[57]

[58]

[59]

[60]

[61]

[62]

[63]

[64]

[65]

[66]

[67]

[68]

[69]

[70]

[71]

[72]

[73]

[74]

[75]

[76]

[77]

[78]

[79]

[80]

[81]

[82]

[83]

[84]

[85]

[86]

[87]

[88]

[89]

[90]

[91]

[92]

[93]

[94]

[95]

[96]

[97]

[98]

[99]

[100]

Предшественник: Николай I	Император и самодержец Всероссийский, Царь Польский, Великий князь Финляндский 1855—1881	Преемник: Александр III
Предшественник: Константин Павлович	Цесаревич (до 1831 вместе с Константином Павловичем) 1825—1855	Преемник: Николай Александрович

Семьи императоров России
Пётр III	супруга: Екатерина II дети: Павел I Анна
Павел I	1-я супруга: Наталья Алексеевна (Гессенская) 2-я супруга: Мария Фёдоровна (Вюртембергская) дети: Александр I Константин Александра Екатерина Елена Мария Ольга Анна Николай I Михаил
Александр I	супруга: Елизавета Алексеевна (Баденская) дети: Мария Елизавета
Николай I	супруга: Александра Фёдоровна (Прусская) дети: Александр II Мария Ольга Александра Константин Николай Михаил
Александр II	1-я супруга: Мария Александровна (Гессенская) дети: Александра Николай Александр III Мария Владимир Алексей Сергей Павел 2-я супруга: Екатерина Михайловна (Долгорукова) дети: Георгий Ольга Борис Екатерина
Александр III	супруга: Мария Фёдоровна (Датская) дети: Николай II Александр Георгий Ксения Михаил Ольга
Николай II	супруга: Александра Фёдоровна (Гессенская) дети: Ольга Татьяна Мария Анастасия Алексей

Монархи Польши
Пясты	Мешко I Болеслав I Храбрый Мешко II Ламберт Безприм Мешко II Ламберт Болеслав Забытый Казимир I Восстановитель Болеслав II Смелый Владислав I Герман Збигнев Болеслав III Кривоустый Владислав II Изгнанник Болеслав IV Кудрявый Мешко III Старый Казимир II Справедливый Мешко III Старый Казимир II Справедливый Лешек Белый Мешко III Старый Владислав III Тонконогий Лешек Белый Мешко I Плясоногий Лешек Белый Владислав III Тонконогий Генрих I Бородатый Генрих II Набожный Болеслав Рогатка Конрад I Мазовецкий Болеслав V Стыдливый Лешек Чёрный Генрих IV Пробус Пржемысл
Пржемысловичи	Вацлав II Вацлав III
Пясты	Владислав I Локетек Казимир III Великий
Анжу	Людовик I Великий Ядвига
Ягеллоны	Ягайло Владислав III Варненчик Казимир IV Ян I Ольбрахт Александр Ягеллончик Сигизмунд I Старый Сигизмунд II Август
Выборные короли	Генрих Валуа Анна Ягеллонка Стефан Баторий Сигизмунд III Ваза Владислав IV Ваза Ян II Казимир Ваза Михаил Корибут Вишневецкий Ян III Собеский Август II Сильный Станислав Лещинский Август II Сильный Станислав Лещинский Август III Станислав Август Понятовский
Варшавское герцогство	Фридрих Август I
Царство Польское	Александр I Николай I Александр II Александр III Николай II

Генерал-фельдмаршалы Российской империи
XVII век	Ф. А. Головин⁰ (1700) К.-Е. Круа⁰ (1700)
XVIII век	Б. П. Шереметев⁰ (1701) А. Д. Меншиков^0,1,2 (1709) А. И. Репнин (1724) М. М. Голицын (1725) Я. К. Сапега (1726) Я. В. Брюс (1726) В. В. Долгоруков (1728) И. Ю. Трубецкой (1728) Б. Х. Миних (1732) П. П. Ласси (1736) принц Людвиг Вильгельм Гессен-Гомбургский (1742) Н. Ю. Трубецкой (1756) А. Б. Бутурлин (1756) А. Г. Разумовский (1756) С. Ф. Апраксин (1756) П. С. Салтыков (1759) А. И. Шувалов (1761) П. И. Шувалов (1761) герцог Карл Людвиг Гольштейн-Бекский (1762) принц Пётр Август Фридрих Гольштейн-Бекский (1762) принц Георг Шлезвиг-Гольштейнский (1762) А. П. Бестужев-Рюмин (1762) К. Г. Разумовский (1764) А. М. Голицын (1769) П. А. Румянцев-Задунайский (1770) З. Г. Чернышёв (1773) ландграф Людвиг IX Гессен-Дармштадтский (1774) Г. А. Потёмкин (1784) А. В. Суворов¹ (1794) Н. И. Салтыков (1796) Н. В. Репнин (1796) И. Г. Чернышёв (1796) И. П. Салтыков (1796) И. К. Эльмпт (1797) В. П. Мусин-Пушкин (1797) М. Ф. Каменский (1797) В. Ф. де Брольи (1797)
XIX век	А. А. Прозоровский (1807) И. В. Гудович (1807) М. И. Голенищев-Кутузов (1812) М. Б. Барклай де Толли (1814) А. У. Веллингтон (1818) П. Х. Витгенштейн (1826) Ф. В. Остен-Сакен (1826) И. И. Дибич-Забалканский (1829) И. Ф. Паскевич-Эриванский (1829) эрцгерцог Иоганн Австрийский (1837) Й. Радецкий (1849) П. М. Волконский (1850) М. С. Воронцов (1856) А. И. Барятинский (1859) Ф. Ф. Берг (1865) Альбрехт, герцог Тешен (1872) Фридрих Вильгельм, кронпринц Германский (1872) принц Альбрехт Прусский (1872) принц Фридрих Карл Прусский (1872) принц Карл Прусский (1872) Альбрехт, кронпринц Саксонии (1872) Х. К. Б. фон Мольтке (1872) вел. кн. Михаил Николаевич (1878) вел. кн. Николай Николаевич Ст. (1878) император Александр II (1878) И. В. Гурко (1894) Д. А. Милютин (1898)
XX век	король Черногории Никола I (1910) король Румынии Кароль I (1912)
⁰ Получил чин генерал-фельдмаршала до провозглашения Российской империи ¹ Впоследствии получил звание Генералиссимуса ² Впоследствии лишён всех званий