Самборский, Андрей Афанасьевич

В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Самборский.

Андрей Афанасьевич Самборский
Дата рождения	12 (23) августа 1732(1732-08-23)
Место рождения	слобода Нижняя Сыроватка Слободской Украины ныне Сумский район
Дата смерти	17 (29) октября 1815(1815-10-29) (83 года)
Место смерти	Санкт-Петербург
Подданство	Российская империя
Род деятельности	священник, законоучитель членов императорской фамилии
Супруга	Елизавета Фильдинг
Дети	Анна, София
Награды и премии

Андре́й Афана́сьевич Самбо́рский (1732—1815) — протоиерей Русской православной церкви, законоучитель и духовник императора Александра I.

Биография

Семья, образование

Андрей Афанасьевич родился в семье священника в слободе Нижняя Сыроватка Сумского полка Слободской Украины.

Состоял в браке с 1768 года с перешедшей в православие англичанкой Елизаветой Фильдинг (скончалась в 1794 году). В семье были две дочери:

• Анна (1770—после 1843), воспитывала детей своей сестры после её смерти.
• София (1772—1812), с 1791 года замужем за русским дипломатом, будущим первым директором Императорского Царскосельского Лицея В. Ф. Малиновским (1765—1814).

София Андреевна Малиновская (Самборская)

Среднее образование получил в духовном училище в Белгороде (где «обучался латинскому языку»), а высшее — в Киевской духовной академии, которую окончил в 1765 году.

Служба в Англии

После окончания Академии, её руководство, в соответствии с волей императрицы Екатерины II, направляет выпускника в Англию для изучения агрономии. При этом Андрею Самборскому было поручено «смотрение» за другими молодыми людьми, посланными вместе с ним. Одновременно он стал служить «церковником» при русской церкви в Лондоне. После того, как прибывший с Андреем Самборским преподаватель Киевской академии иеромонах Ефрем (Дьяковский), не дождавшись ответа на своё прошение о переводе из Лондонской церкви, в 1767 году самовольно уехал, русский посланник А. С. Мусин-Пушкин рекомендовал на вакантное место именно Самборского. В 1768 году Андрей Афанасьевич отправился в Санкт-Петербург, где был хорошо принят, как церковными иерархами, так и некоторыми светскими сановниками. 8 (19) октября он был рукоположен во священники, после чего возвратился настоятелем в русскую церковь в Лондоне. Здесь он служил не только на церковно-славянском языке — для греков и сочувствующих православию англичан богослужения велись на греческом или латинском языке.

Об 15-летнем английском периоде жизни отца Андрея Самборского сведений осталось мало, но в своём письме к императору 1804 года он писал:

Сия просвещенная страна [то есть Англия] да засвидетельствует, с какою ревностью и чистотою совершал я чрез многие годы богослужение, которое утверждает в человеках чистую веру, которая едина утверждает царские престолы, содействием которой народы пребывают в тишине и единодушии. По совершении священной должности в храме, все прочее время употреблял я для приобретения не собственной пользы, а блага общего — успехов российских художников, кораблестроителей, мореходцев, земледельцев, пользуясь всеми возможными случаями и способами.

В 1780 году, получив, вероятно от русского посланника, хорошие отзывы об отце Андрее, Екатерина II вызвала его в Россию. Еще ранее Самборский подготовил себе преемника - будущего долговременного настоятеля и посла протоиерея Иакова Смирнова (Линицкого), - которого вызвал в Англию еще в 1776 году.

Царскосельский период. Законоучительство и земледельческая школа

Отец Андрей Самборский был близко знаком со многими высокопоставленными сановниками-малороссами. Среди них князь А. А. Безбородко, к которому священник, например, обращался в 1783 году со своею любимою мыслью о необходимости повсеместного введения в России улучшенных способов земледелия и полеводства. Императрица сама лично усмотрела в Самборском такого человека, какой был нужен в данном случае. Стремясь к сближению с Западной Европой, к утилизации для России европейского просвещения, имея достаточно советников и немецкого и французского направления, она не могла не остановить своего внимания на умном русском человеке, пробывшем 15 лет в Англии, отлично знакомом с её жизнью и учреждениями. Личность Самборского обрисовывается, по его письмам, лучшими, вполне симпатичными чертами, и впечатление, им произведённое, не могло не быть благоприятным. В Англии он не сделался ни деистом, ни материалистом, сохранил горячую любовь к родной стране, вывез из Англии уважение к закону и праву, прогрессивность стремлений, все те лучшие возвышенные нравственные стремления жизни, которые характеризуют человека истинно благовоспитанного, облагороженного, каких не много было в то время на Руси.

По его возвращении из Англии, Екатерина II назначила его настоятелем Софийского собора в Царском Селе, построенном Чарльзом Камероном в 1780 году. В продолжение двухлетнего пребывания в должности настоятеля Софийского собора Самборский согласно воле императрицы не преминул сделать употребление из приобретённых в Англии познаний по садоводству, и ему принадлежит планировка увеселительного и нравоучительного сада в Царском Селе, устроенного по мотивам «Сказки о царевиче Хлоре», сочиненной Екатериной Второй для внука Александра. Сад описан в стихотворной поэме С. С. Джунковского «Александрова. Увеселительный сад Его Императорского Высочества благоверного государя и Великого князя Александра Павловича» (1793; тит. изд. 1794; 2-е изд. Харьков, 1810). Одновременно поэма появилась во французском переводе Ш.-Ф.-Ф. Массона («Alexandrova, ou Ses jardins de Son Altesse.», 1793; 2е éd, 1794; 3е éd. Vienne, 1804).

Самборский пробыл таким образом на глазах у императрицы два года; в 1782 г. она нашла для него более серьёзное дело, назначив в духовники к цесаревичу Павлу Петровичу и его супруге, в каковом звании ему поручено было сопровождать эту молодую чету в её путешествии по Европе. По возвращении из путешествия, в 1783 г., императрица собственноручно возложила на Самборского особенный крест из синей финифти, осыпанный бриллиантами, на голубой ленте.

Побывав затем на родине, устроив там материальное положение своей многочисленной бедной родни, он в то же время наблюдал там жизнь простонародья и состояние сельского хозяйства в Малороссии, о чём 9-го сентября 1783 г. писал к князю Безбородко, заявляя о возможности «аппликовать» правила агрономии, приобретённые им в Англии.

С уверением могу сказать, что во всех местах России можно завести доброе и весьма прибыточное государству хозяйство. О нынешнем российском доношу, что оно в самом бедственном положении. Крестьяне не разумеют никакого порядка и теряют по крайней мере третью часть времени, которое, по долговременной зиме, должно быть весьма дорого. Теряют они почти половину хлеба, причем весьма изнуряют свои силы и скотов, что причиняет чувствительнейший вред государству.

По возвращении его с родины, в 1784 г. императрица назначила его законоучителем и преподавателем английского языка) к великому князю Александру Павловичу и его брату Константину Павловичу, а позже и к великим княжнам — Александре, Елене и Марии Павловнам. По поводу этого назначения Самборский писал жене в Лондон:

Так как эта должность имеет важнейшее значение для нашего отечества и, можно сказать, для всего человечества, то я обязан пройти чрез самое строгое самоиспытание… Со всевозможным усердием и бдительностью должен я начать мою священную обязанность.

Вступив в новую высокую должность, Самборский получил в подарок мызу Белозерку (на дороге из Павловска в Царское Село), давшую ему снова удобное поприще для применения своих агрономических познаний. Самборский часто совершал педагогические прогулки со своими учениками по полям Белозерки, объясняя им пользу земледелия, входил с ними в избы крестьян, знакомя с их бытом и нуждами. Это время своей деятельности Самборский позже (в 1804 г.) характеризует в письме к императору Александру:

Время было для меня златое и драгоценное… Ваше Величество могли весьма ясно познать мою прямую систему религии евангельской и религии сельской, из которых происходят благонравие и трудолюбие, которые суть твердое основание народного благоденствия.

Летом 1787 г. Самборский со своими учениками был в Москве и селе Коломенском для встречи императрицы, возвращавшейся из Крыма, и произнёс ей речь, которая тогда же была напечатана. В это время его посетил М. М. Сперанский, с детства — его знакомый. Позже Сперанский был у него домашним человеком и в его доме встретил свою будущую жену.

Далее в биографии Самборского следует переписка его со своими учениками во время его болезни 1787—1791 г., прекрасно обрисовывающая отношения учеников к законоучителю и самого законоучителя. В письме от 12-го декабря 1787 г., изложив сущность своих преподанных августейшим ученикам религиозных наставлений, Самборский замечает:

По совершении молитв, Вы должны обратить все Ваше внимание на те науки, которые споспешествуют просвещению… Бог, одарив Вас щедро талантами душевными и телесными, взыщет строго отчёт о их употреблении. Наставникам Вашим повинуйтесь во всякой кротости, доверенности и чистосердечии. Впрочем, во всяком человеческом состоянии старайтесь находить своего ближнего. Тогда никого не обидите, тогда исполните закон Христов.

Будущий император отвечал ему благодарностью за письмо и за наставления, «которые он будет стараться всем своим сердцем исполнять». Александр писал Самборскому в 1788 г.:

Я чрезвычайно обязан вам за ваше письмо, правила и советы, в нём изложенные, глубоко проникнули в меня, и я надеюсь применить их сообразно вашему желанию. Я очень сожалею, что болезнь ваша препятствует мне пользоваться вашими беседами.

Ещё позже, когда Александр вступил уже в лета юности, Самборский пишет ему:

Я должен Вам с твердостью духа сказать, а Вы с равномерною [твердостью] принять, что Вы вступили уже в юношество, которое бывает распаляемо страстями и влекомо к вредным пожеланиям, которых тот юноша жертвою не бывает, который закон Божий и здравый рассудок поставляет бдительным стражем над своими деяниями.

На это письмо Александр отвечал:

Покорнейше благодарю вас, А. А., за ваше письмо. Жалею весьма, что так долго лишён удовольствия вас видеть и самолично свидетельствовать ту искренность, с которою навсегда пребуду вам усерднейший…

Воспитание Александра, как известно, окончилось несколько преждевременно. Екатерина слишком горячо желала видеть скорее своего любимого внука супругом и отцом семейства. По случаю обручения его 10-го мая 1793 г. с принцессою Луизой, нареченной при этом Елизаветою Алексеевной, Самборский послал ему письмо:

Воспитание Ваше кончилось. Теперь Вы, благоверный Государь, должны Богу, отечеству и всякому человеку порознь сами за себя отвечать во всех деяниях. А паче: в Вашем высоком рождении есть некоторое коварное и зловредное ласкательство, угнетающее правду. Все земные владыки делались более или менее жертвою оного. Дабы спастись от будущих несчастий, Вы должны, во-первых, остерегаться всевозможным образом ласкательства и, во-вторых, сохранять свято обязанность брака, который начинается теперь обручением.

В 1797 г. Самборский создал школу практического земледелия в Белозерке.

В 1799 г. Великая княгиня Александра Павловна была выдана замуж за австрийского эрцгерцога Иосифа. Самборский последовал за ней в Буду, в качестве личного духовника. В это время в Австрии происходили между славянами национальные движения, и Самборский открыто заявлял им своё сочувствие, к чему склонил и великую княгиню, положение которой при австрийском дворе сделалось вследствие этого особенно тяжёлым. После кончины великой княгини в 1800 г. Самборскому стоило больших усилий настоять на подобающей высочайшей особе торжественности погребения и опровергнуть распространённое повсюду иезуитами известие, будто покойная перед смертью приняла католицизм. С этой целью Самборский успел издать гравированное изображение отпевания великой княгини в православной церкви со всеми аксессуарами православного чинопоследования, и распространить эту литографию между православными славянами и греками. До 1804 года Самборский был настоятелем церкви, в которую были перенесены останки Великой княгини Александры Павловны.

В отставке

Нейдль. Самборский Андрей Афанасьевич. Гравюра.

В 1804 г. он возвратился в Россию, посетив, между прочим, Черногорию и Грецию, и прибыл в Крым, где составил описание этого своего путешествия (оставшееся неизданным). Имея в это время уже более 70-ти лет от роду, он, однако, тяготился бездействием, на которое был обречён. Из Крыма, в котором хотел было остаться, чтобы заняться там миссионерством среди татар, после того, как на это желание его ему не было изъявлено согласия свыше, он переселился в своё имение, Стратилатовку (Харьковской губернии) сейчас это Каменка, пожалованное ему, с 500 душ крестьян, ещё императором Павлом. Здесь он весь отдался занятиям сельскохозяйственным и филантропическим, распространяя между своими крестьянами рациональные понятия о земледелии, вводя в употребление усовершенствованные земледельческие орудия, выписанные из Англии, развёл испанскую породу овец, устроил шелковичную плантацию; устроил, между прочим, богадельню для престарелых, дом для вдов и сирот, больницу с аптекой при ней, училище для детей своих крестьян, правильное привитие оспы, наконец приобрёл в свою собственность незадолго перед тем открытые Александровские минеральные воды, определённые в терапевтическом отношении по его приглашению профессором химии в Харьковском университете Гизе (в 40 верстах от г. Изюма), и, приведя эти воды в должное благоустройство, открыл их для общественного пользования, устроив больницу на 30 человек и наняв на свои средства медика. Наконец, между своими крестьянами Самборский ввёл оригинальный сельский суд — из стариков, который имел право награждать за добродетели и наказывать за пороки.

Несмотря на все эти добрые предприятия, Самборскому плохо жилось и в Малороссии, как видно из писем его к императору Александру и князю Голицыну. «Признаюсь, — говорил Самборский в одном из них, — что мне некогда безопаснее было жить с неверными турками [?], нежели с моими христианскими соседями, на месте моего рождения». Одни здесь говорили, что он «находится под гневом Его Величества», другие — что «он шпион государев». Он даже сделался здесь жертвою крупного мошенничества со стороны прежнего владельца местности, где он устроил водолечение, который возбудил против Самборского всё местное дворянство. Поэтому он ещё в 1804 г. обращался с просьбой к Государю о назначении его в Крым, как для миссионерских занятий, так в особенности для того, чтобы там на деле показать, «каким образом можно обратить дикие степи в хлебородные поля и завести везде правильную систему полевого хозяйства». «Сию опустошенную страну сам Бог предназначил для того, чтобы священнослужением в ней я запечатлел остаток дней моих», — писал он Государю снова в 1805 г., отказываясь при этом от жалованья за этот труд.

Государь успокоил Самборского, пожаловав ему бриллиантовые знаки ордена Святой Анны 1-й степени при особом милостивом рескрипте и велел переселиться в Санкт-Петербург, где ему дано было обширное помещение в Михайловском замке, в котором ему дозволено было также устроить для себя церковь из подвижной церкви, в которой Самборский священнодействовал в Вене, с иконами, принадлежавшими лично великой княгине Александре Павловне и с убранством «из её царственных одежд», купленных Самборским после её кончины «на публичной продаже». В 1806 году через графа Н. И. Салтыкова ему был пожалован малый мальтийский крест.

Однако в 1807 году он снова проживает в своей Стратилатовке; в 1809 году мы находим его в Крыму, в Симферополе и Евпатории, среди греков, о которых он пишет Голицыну: «Не могу довольно описать их сердечных движений и пламенеющих молений о благочестивейшем Государе, на которого они надеются, что Бог избрал его для их избавления». В 1812 году он возвратился в столицу, где и провёл последние годы своей жизни, почти не сходя с одра болезни. По удалении своём от службы в 1804 году он получал пенсию всего 11260 руб. (в том числе — 7600 руб. из Кабинета государя и 2000 руб. от Венгерского палатина).

Дочь Самборского, Софья Андреевна, была женой первого директора Императорского Царскосельского Лицея Василия Федоровича Малиновского. Воспитанники Лицея хорошо знали Самборского, не раз навещали его и дарили ему свои рисунки.

По смерти его, согласно его предсмертной просьбе, его двум дочерям и внукам оставлена была пенсия из Кабинета Его Величества и кроме того им предоставлено было пользоваться по смерть его квартирой в Михайловском замке. Кроме того, семейству Самборского был прощён долг земельному банку (36000 руб.), «нажитый, как писал Самборский в предсмертном письме Государю, не роскошью и мирскою суетностию, но приобретением общего блага». Похоронен на Большеохтинском кладбище; захоронение не сохранилось.

Между прочим Самборский, со времени возвращения из Англии, состоял членом Императорского Вольного Экономического Общества. Любопытно, что и по переселении в Россию Самборский не переставал ходить в светской одежде, стричь волосы на голове и брить бороду и усы, на что им испрошено разрешение Государя.

Из сочинений его известны лишь относящиеся к агрономии: «Описание практического земледелия», М. 1781 г., и «Сельское хозяйство», издававшееся ещё в сороковых годах.

Оценка личности

В продолжение 15 лет Самборский находился при Александре І, и не только был его законоучителем, совершал для него богослужения, был его духовником, но часто делил с ним время его досугов, делал вместе с ним прогулки, бывал у него, как домашний человек в свободное от занятий время. Уже это одно даёт основание предполагать, что он имел большое влияние на Александра, на его развитие и характер мировоззрения. Известная христианская религиозность Александра, выразившаяся с особенною силою в идее Священного Союза, не могла быть плодом влияния кого-либо другого, кроме Самборского.

Доселе даже в специальных биографиях Александра І имя Самборского едва лишь упоминается. И то, что говорится о Самборском в некоторых сочинениях об эпохе Александра, носит характер пристрастия и односторонности. В основу этих неблагоприятных суждений о Самборском обыкновенно полагается свидетельство квакера Греллье: «воспитатели, приставленные к Александру, отличались известными достоинствами, но это не были верующие христиане [то есть верующие по-квакерски], первоначальное его воспитание не сообщало ему религиозной настроенности; хотя он имел обыкновение, согласно правилам греческой церкви, утром и вечером читать известные молитвы, но это ему не нравилось»; хотя в этих словах Греллье имя Самборского даже не упоминается, а говорится о «воспитателях», на которых жалуется в своих письмах и Самборский, как на лиц, парализовавших его уроки религии, М. Я. Морошкин («Иезуиты в России», т. II, стр. 25) прямо относит этот отзыв именно к нему и утверждает, что влияние Самборского на будущего царя ограничивалось только изучением краткого катехизиса, сочинённого для сельских школ, и формальным исполнением церковных обрядов, без всякого знания их смысла и значения:

По образованию своему Самборский был невеликий богослов, по складу ума, по воззрениям и симпатиям был более агроном, чем богослов, англичанин более, чем православный священник, более прочей своей братии развитой, но и более её удалившийся от чистоты и духа православия.

Подробнее эти же суждения о Самборском развивает господин Надлер в специальном сочинении «Император Александр и идея Священного Союза»:

На религиозное воспитание будущего самодержца было обращено внимание во всех отношениях крайне поверхностное; оно было поручено человеку малоизвестному, не выдававшемуся ни богословскими познаниями, ни религиозно-нравственными качествами. Возникает вопрос: не удалялся ли он от чистоты и духа православия?

Влияние Самборского было отрицательное. Александр не знал Бога.

Ряд благоприятных суждений о Самборском начинает барон Корф: в «Жизни Сперанского» он называет Самборского человеком «весьма замечательным по высоким качествам». Г. Шумигорский считает Самборского одним из образованнейших людей своего времени, несмотря на близкое знакомство с философией своего времени и долгое пребывание за границей сохранившим веру в христианство и оставшимся вполне преданным православной церкви и русскому народу. (Русский Архив, 1891 г., кн. II. стр. 311). Новейшие материалы, изданные уже после появления суждений о Самборском барона Корфа и Шумигорского, как нельзя более подтверждают эти суждения.

Насколько ученым богословом был Самборский, для окончательного суждения о том хотя пока и нет достаточных данных, но всё-таки следует знать, что он был лучший ученик лучшего богослова своего времени, Самуила Миславского, и целой плеяды знаменитых профессоров Киевской Академии; что — лучший, видно из того, что он был поставлен во главе своих товарищей, вместе с ним отправленных в Англию. Хотя в своём автобиографическом показании, данном Св. Синоду, он сам выражается, что «отчасти слушал богословие», но это «отчасти» правильнее понимать не в том смысле, что он слушал лишь часть богословия, а в том, что богословие составляло в полном составе часть прослушанного им академического курса. Богословских сочинений (если не считать его перевода на английский язык «Чина венчания в православной церкви», оставшегося ненапечатанным, сделанного им специально для своей невесты, и перевода на русский язык с немецкого сочинения «Об исповеди», также не изданного) Самборский не написал потому, что, находясь в Англии, всё своё время безраздельно должен был посвящать, как он пишет императору Александру, для выполнения практических обязанностей, на нём лежавших — руководства не только его товарищей, прибывших с ним для изучения агрономии, но и всех русских деловых людей, приезжавших из России с образовательными целями, которым руководство знающего человека было необходимо в малоизвестной стране и которого этим людям не у кого было найти в то время, кроме него.

О твёрдости же его религиозно-православных убеждений и о преданности его православной церкви в новейшее время имеются свидетельства самые решительные. В Англии именно он имел хорошую школу борьбы за православие, как видно из его неоднократных упоминаний в письмах к Александру I о «суеверии [суеверием он постоянно называет деизм, в то время господствовавший в Англии, может быть и масонство, а также материализм и вообще неверие], противящемся Богу и его помазанникам, о страшном, немилосердном суеверии, горькие плоды которого он вкушал, но против которого боролся всеми силами, не щадя живота своего». Не мог он, человек интеллигентный, не входить в более или менее в соприкосновение с областью жизни внерелигиозной того времени в Англии, но из своего знакомства с этою областью он вынес для себя отрицательное отношение к этим доктринам и боролся с ними, защищая принцип религиозно-церковный.

Об уроках собственно закона Божия, преподанных великим князьям и княжнам, ныне имеются самые подробные и точные сведения в двух «донесениях» о том самого Самборского и в речи его на экзамене по Закону Божию великой княжне Александре Павловне. Действительно руководством по Закону Божию для наследника был предписан Самборским «краткий катехизис», составленный для народных школ; но из названных документов видно, что законоучитель отнюдь не стеснялся им, имея его лишь программой своего курса; что великим княжнам Самборский преподавал по руководству «катехизиса пространного»; что его курс Закона Божия обнимал всю систему христианского Богословия, не опуская ни одного из догматов православной церкви; затем ученики читали по главам Евангелие и вообще книги Нового Завета в выдержках, изданных для народа, с переводом со славянского на русский. На первом плане у него стояло учение о Боге, как Творце мира, всемогущем и всеблагом, что законоучитель пояснял рядом примеров из окружающего мира, стараясь возбудить и развить в учащихся самую главную обязанность христианина — любовь к Богу. Затем, изображая видимый мир и его творения, а также показывая в судьбах мира и человечества пути Божественного Провидения, законоучитель старался развить в учащихся вторую главную христианскую обязанность — любовь к ближнему. Вообще на первом плане в его уроках было нравственное христианское учение, — «с наблюдением, чтобы непорочные души были предохранены от всяких предубеждений и земных школьных умствований».

Было чтено Св. Евангелие с русским переводом, а также и на английском языке, чтобы сердце было наполняемо чистейшим благонравием, естественным и евангельским. Смиренная жизнь Спасителя и его страдания не имели другой цели, как любовь к человечеству, почему сердца их высочеств образовались главно к благотворению.

Затем следовали богословские положения, в вопросах и ответах, с чтением книги Деяний и Посланий апостольских. Тот и другой курс — великим князьям и великим княжнам — заканчивался церковною историею, изложение которой имело целью показать, что греко-российская церковь не была пременяема и ныне премениться не может, и рождённые в ней должны оставаться в ней тверды и непреложны до последнего издыхания. «Подвигом добрым подвизался, против суеверия, противящегося самому Богу и помазанникам». «Выше и драгоценнее самой жизни моей поставляю, возвестить любезнейшему отечеству, что их высочеств сердца суть расположены ко всякой благостыне, что угодно есть пред Богом». Как личность, Самборский особенно хорошо и подробно обрисовывается в письме его к главному воспитателю князю Н. И. Салтыкову, писанном ещё в самом начале его законоучительства — в 1788 г. Письмо начинается изложением понятий автора о современном положении вещей в России, что сделать он считает необходимым потому, что воспитание Александра Павловича, вверенное ему, Салтыкову, и под его начальством в числе других и законоучителю, есть дело, в котором оба они должны будут дать строжайший отчёт перед отечеством и перед страшным Судиею. О самом себе Самборский замечает, что он счёл себя обязанным замкнуться в себя: «с людьми обращаюсь из единой точию благопристойности, провождаю жизнь уединенную и по настоящим темным обстоятельствам довольно осторожную, не вхожу ни в какой союз доверенности», — и то, что изложить ниже, заимствует «от народного гласа, который можно слышать на стогнах, на распутиях, на торжищах». Здесь он везде слышит вольноглаголание всеобщее, замечает

чувство, устремляющееся к необузданной вольности, предвещающее отечеству наиужаснейшее кровопролитие. К сему насильно влечёт народ угнетение и грабительство алчных судей и властей, которые на единой только мзде продают правосудие, беззаконную же мзду употребляют на вящее зло — на изобретение разнообразного сладострастия и роскоши, уловляющей непорочные нравы, расторгающей обеты непорочного ложа, искореняющей всякое благонравие и благочестие.

Евангельский закон — опора чистой нравственности — стеснён неверием, суеверием и лживотолками опасных лжеучителей, корыстолюбием первосвященников и священнослужителей, которые пастырствуют более ради своего чрева и фарисейских почестей, нежели для блага пасомых. От такого ослабления и небрежения закона Божия всякие развраты, неправды и неиссчетные злоупотребления в общежитии усилились до крайности, любовь к ближнему толико иссякла, что редкие сыны церкви и отечества служат благу общему, редкие внемлют гласу обидимых и сирот, вопиющих к небесам.

Из всего этого автор письма заключает, что уже исполнилась мера Божия милосердия и наступило время Божия правосудия, актом которого автор считает продолжающуюся ещё войну (1788 г.). О своем влиянии на воспитанника Самборский даёт такое замечательное свидетельство:

Мне… он всегда оказывал послушание, почтение и любовь и такое чистосердечие, что при первых моих увещаниях всегда, без словопрения, обнажал мне свою душу и преступления, в коих раскаивался нередко со слезами, и уверял меня самим Богом, что те преступления… соделал не по предразмышлению или жестокосердию, но по легкомыслию и скоропостижности. Известно вашему сиятельству, что такое его благорасположение я приобрёл не ласкательством, не подлым снисходительством, но единообразным моим поведением, твёрдыми правилами, кроткими, проистекающими от глубины душевные, советами».

Его Высочество от природы одарён добрым сердцем, кротким нравом, и склонностями к благу общему. А что он начал преображаться в противный характер, сему неоспоримо суть причиною окружающие его господа кавалеры. Но и нас, окружающих винить совсем нельзя, ибо мы не так воспитаны, чтобы воспитывать великих князей, винить же нас надобно в том, что мы не часто читаем инструкцию, данную великою Екатериною; винить тех надобно, которые препираясь о первоначальстве и личных достоинствах, влагали в уста младых воспитанников предосудительные внушения о неспособности других. По долгу и ревности мне осталось сказать, что время и нужда настанет, дабы вы спасали великого князя Александра. По душевным его свойствам вы можете сделать его весьма добрым государем и добрым отцом народа. Потому завременно надлежит ему внушать плоды миролюбия, первый источник благоденствия народного, на котором основывается слава государей и государств.

Заканчивая это замечательное письмо, которым «сложил славной души зело угнетавшее её бремя», Самборский обращается к своей всегдашней любимой теме — к заботе о всяческом благе народа, а также просит об устройстве училищ для народа. В деятельности Самборского, не имеющей непосредственного отношения к его законоучительству, особенно выдаются его заботы о славянстве и о простом народе. В Буда-Пеште он сблизился с тогдашними главными сербскими деятелями и, разделяя их надежды на освобождение сербов от австрийского и турецкого ига, не раз брал на себя ходатайство перед русским правительством о заступничестве России за сербов, сначала через князя Чарторижского, которому писал о том трогательное и убедительное письмо, с приложением подробной записки о состоянии православного сербского населения под властию Турции и Австрии, составленной православным сербским митрополитом Стефаном (Стратимировичем). Записка эта была представлена в 1804 г. императору Александру. В 1808 г. он лично от себя обращался с таким же ходатайством к своему бывшему ученику в особом письме на его имя; а также неоднократно и в письмах последующего времени. В 1809 г., в письме по поводу мира со Швецией, Самборский говорит:

Премудростию Вашею утвержденный мир, толико славный для России, да пребудет незыблем во вся грядущие времена, — есть моя горячайшая молитва, и да в полном и в цветущем здравии совершите и другой богоугодный подвиг: избавление христианских церквей, нам единоверных. Великость и твердость Вашего духа подает и в сем событии твердую надежду.

По другому письму его к императору Александру и пребывание великой княгини Александры Павловны в Венгрии было и залогом защиты и душевным утешением миллионов единоверных нам сербов; да и последователи лютеранства, реформатства и католичества считали её залогом избавления сербов от австрийского ига. Сами король и палатин венгерские, по словам Самборского, поддерживали её в чувствах любви к соплеменникам, внушённой и развитой в ней её любимым и особенно чтимым законоучителем. Хлопоты и ходатайства Самборского о славянах остались тщетными. Но все-таки, как известно, император Александр посетил и южную Чехию и Угорскую Русь, хотя это посещение не имело последствий для улучшения положения православных в Австрии, тем более — в Турции. Из писем Самборского к императору Александру и князю Голицыну видим, что предметом особенной заботливости Самборского было также улучшение быта помещичьих крестьян в России и народное образование. Вообще Самборский вёл обширную переписку со многими выдающимися деятелями того времени. В собрании его бумаг имеются весьма приветливые и любезные письма к нему от Потёмкина, Безбородко, Салтыкова, Кочубеев, Чарторижского, Чернышёвых, Кутузова, Панина, Ливена, Сперанского, Трощинского, Е. Р. Дашковой, Н. С. Мордвинова, Демидова, Ягужинского, Коновницына, Траверсе, и других видных людей того времени.

Сочинения протоиерея А. А. Самборского

• Самборский А. А., прот. Описание практическаго аглинскаго земледелия, собранное из разных аглинских писателей Андреем Афанасьевичем г. Самборским, протоиереем, находящимся при Российском посольстве в Лондоне / Под ред. С. Десницкого. — М.: Унив. тип., у Н.Новикова, 1781. — 88 с.Самборский, Андрей Афанасьевич (1732—1815).
• Самборский А. А. Речь ея императорскому величеству по благополучном возвращении из путешествия их императорских высочеств. — СПб.: Печ. у Шнора, [1787]. — [4] с.
• Самборский А. А. Выписки из писем протоиерея Самборского из Вены от 14 Июня І804 / Сообщ. А. А. Малиновским // Русский архив, 1868. — Изд. 2-е. — М., 1869. — Стб. 111—120. — Под загл.: О восстановлении нового славяносербского государства.

Литература

• Памятники новой русской истории: Сб. ист. ст. и материалов / Сост. В. В. Кашпирев. — СПб., 1872. — Т. 2.
• Лебедев А.С. Харьковский коллегиум как просветительный центр Слободской Украины, до учреждения в Харькове университета. — М.: О-во истории и древностей росс. при Моск. ун-те, 1886. — (Отт. из «Чтения в О-ве истории и древностей рос. при Моск. ин-те». 1886. Кн. 1).
•  // Вера и Разум. — 1894. — № 9.
• О жизни протоиерея А. А. Самборского: (Материалы для биогр.). — СПб.: тип. и хромолит. А. Траншель, 1888. — 76 с.
• Александренко В.Н. Русская посольская церковь в Лондоне в XVIII веке. — Варшава, 1895.
• Письма протоиерея А.А. Самборского к императору Александру I и князю А. Н. Голицыну (1806-1810 гг.) / Под ред. В. И. Жмакина. — СПб.: тип. А.Л. Катанского и К°, 1894. — 30 с. — (Извлеч. Христианское чтение. 1894. № 6. С. 425-452).
• Филарет (Гумилевский), архиеп. Историко-статистическое описание Харьковской епархии. — М.: тип. В. Готье, 1858. — Т. 5: Изюмский, Купянский и Старобельский уезды.
• Стеллецкий Н. С., свящ. Протоиерей А.А. Самборский, законоучитель императора Александра I. — Киев: тип. Н. Т. Корчак-Новицкого, 1896. — [2], 82 с. — (Труды Киевской духовной академии. 1896).
• Грот Я. К. А. А. Самборский, законоучитель императора Александра I // Русский вестник. — 1889.
• Надлер В. К. Император Александр I и идея Священного союза. — Рига: Н. Киммель, 1886. — Т. 1.
• Шильдер Н. К. Император Александр Первый, его жизнь и царствование. — СПб.: А. С. Суворин, 1897—1898. — Т. 1—4.
•  // Русский архив. — 1868, 1871.
• Морошкин М. Я., свящ. Иезуиты в России с царствования Екатерины II-й и до нашего времени. — СПб.: тип. 2-го отд-ния Собств. е. и. в. канцелярии, 1870. — Т. 2.
• Иконников В. С. Опыт русской историографии. — Репр. изд. 1891-1908 гг.. — СПб.: Альфарет, 2007. — Т. 1. Кн. 1—2.
• Яценко О.А. Я земледелие поставляю выше моей жизни! // И в просвещении стать с веком наравне... : Сборник научных трудов. — С-Петербург.: Изд. "Образование", 1992. — С. 104-117..

Источники

• Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918. (автор статьи — Н. Барсов)