Тенгрианство

Отпатрулированная версия этой страницы, проверенная 23 июля 2017, была основана на этой версии.

Тенгриа́нство или тенгризм — неологизм, обозначение доисламской^[1] и добуддистской религии тюрко-монгольских кочевников евразийских степей, в которой присутствует культ Тенгри — обожествлённого неба, а также одного из современных направлений в неоязычестве^[2]^[3]^[4]^[5]^[6]^[7]^[8], поддерживаемое такими деятелями фолк-хистори как Мурад Аджи^[9]^[10]. В казахской литературе (С. Акатай) принят термин «тенгризм»^[11].

История

Некоторые исследователи (А. Кодар) предполагают, что в тенгрианстве было два модуса: народный и имперский. Если связанные с культом Неба народные верования уходят в глубину веков, то монотеистическая имперская стадия сформировалась в эпоху Тюркского каганата^[12].

Космология

Н. Г. Аюпов^[11] считает, что тенгрианство не имело сакральных текстов и основывалось на устной традиции. Помимо Тенгри в тенгрианстве присутствовал культ богини земли Умай, а также было известно о владыке подземного мира, рогатом старике Эрлике.

Культ

Аюпов подчёркивает «неинституциональный», мировоззренческий характер тенгрианства^[11], где ключевыми принципами являются следующие:

Признание безличного бога как Тенгри, «атеистический монотеизм» (А. Кодар)^[12].
Культ матери-природы (Умай, Этуген).
Вера в жизненную силу (Кут). Из этого принципа нередко следовала «сакрализация власти»^{[источник не указан 2842 дня]}.
Уважение к умершим предкам (онгон, аруах^{[источник не указан 2842 дня]}), которые незримо помогают своим потомкам.

Особым почтением тенгрианцы окружали огонь, который нельзя было осквернять. Существовал обычай кормления огня.^{[источник не указан 2743 дня]}

Современное переосмысление

Культ Тенгри в построениях Л. Н. Гумилёва

Л. Н. Гумилёв в книге «Древние тюрки» указывает, что «Культ неба — Тенгри — зафиксирован также орхонскими надписями»^[13]. В другой своей работе «Тысячелетие вокруг Каспия. Историко-этнологическое исследование ойкумены Евразии за 1500 лет — с III в. до н.э. по ХII в. н.э.» он также называет «почитание Тенгри — Голубого Неба» общей «первобытной религией» для кыпчаков и «всей степной Евразии»^[14] и в книге «Поиски вымышленного царства (Легенда о «государстве пресвитера Иоанна»)» подчёркивает, что монголы эпохи Чингисхана исповедовали монотеистическую религию, в основе которой лежало почитание Вечного Неба^[15].

Тенгрианское неоязычество

В 1990-х годах у Тенгри внезапно обнаружилось множество поклонников. Тенгрианство вызывало большой интерес у сибирской интеллигенции.^[16] На протяжении 1990-х годов декларации тенгрианства звучали у казахов, киргизов (по некоторым сведениям, интерес к тенгрианству проявлял одно время президент Акаев), башкир, кумыков, склонны причислять себя к этому движению и некоторые из современных алтайских бурханистов^[17]. В настоящее время у некоторых представителей тюркских народов, исповедующих ислам, тенгрианство воспринимается как «исконная» и «традиционная» религия тюркских народов, где Тенгри не только синоним Аллаха, но и выражение коллективного духа тюркских народов^[18]^[19]. Так религиоведы и социологи А. В. Щипков и С. Б. Филатов отмечают, что башкирский фольклор выступает как «живой носитель языческой тенгрианской традиции», где «в эпических и фольклорных сюжетах образ верховного языческого бога Тенгри слился с образом Аллаха».^[3]^[6] Кроме того Щипков и Филатов указывают, что во время интервью по вопросу о том какое сегодня место тенгрианство занимает в «современной идеологии башкирского возрождения» лидеры общественной организации Башкирский народный центр «Урал» М. М. Кульшарипов и Д. Ж. Валеев решительно убеждали его в том, что оно, как отмечают Щипков и Филатов, «не имеет никаких перспектив в качестве организованной национальной религии, что языческий пласт — исключительно сфера народной художественной культуры и быта, и только в таком качестве БНЦ его поддерживает». А Валеев даже особо отметил, что «остатки поэтизируют жизнь и скрепляют национальную культуру». Несмотря на это Щипков и Филатов скептически отнёсся к заверениям Кульшарипова и Валеева, указав на то, что «в 1994—1995 годах в среде башкирской художественной интеллигенции появилось несколько человек, открыто заявивших о разрыве с исламом и переходе в тенгрианство — среди них писатель Ахмет Утебаев и художник Фарид Ергалиев». Оба исследователя отмечают, что в июне 1995 года во время проведения Всемирного курултая башкир произошло неприятное событие, когда один из участников поднялся на трибуну «в странных одеждах белоснежного цвета» и заявил, что отныне отрекается от ислама и «призвал башкирский народ возвратиться к вере предков — тенгрианству». Также исследователи обращают внимание на выход книги автора непризнанной в науке теории иранского происхождения башкирского народа С. А. Галлямова «Великий Хау Бен. Исторические корни башкордско-английского языка и мифологии», где «на основе лингвистического и мифологического анализа утверждается историческое первенство и истинность первоначальной религии башкир, основу которой, по мысли автора, составляют зороастризм и тенгрианство»^[3]^[20]

Археолог, этнолог и антрополог В. А. Шнирельман отмечая, что несмотря на то, что для современного мусульманского мира менее характерно, чем для христианского, появление неоязыческих движений, в то же время указал, что «среди тюркских народов кое-где наблюдается стремление „воссоздать“ якобы исконную единую тюркскую религию — тенгрианство». В качестве примера он приводит возникновение осенью 1997 года тенгрианское движения в Казани, во главе которого встал один из бывших лидеров Татарского общественного центра З. Х. Аглиуллин. Шнирельман высказал мнение, что «такое движение вряд ли имеет серьёзные перспективы», поскольку «одной из очевидных причин слабости неоязыческих тенденций в тюркском ареале является тот факт, что там нет нужды конструировать новую религию для того, чтобы противостоять русификаторским тенденциям православия», поскольку «там эту функцию успешно берёт на себя ислам».^[2] Кроме того он обращает внимание на деятельность в Татарстане лидера булгаристского (неоваисовского) движения, председателя казанского культурно-исторического клуба «Булгар аль-Джадид» Ф. Г.-Х. Нурутдинова, в чьей версии происхождения татар видит стремление «к маргинализации ислама и подчеркиванию тенгрианской основы „булгарского“ мировоззрения», а также то, «что он пытается привить своим сторонникам неоязыческие представления, подхватив эстафету у русских неоязычников и неоязыческих движений у ряда соседних поволжских народов».^[21] Также Шнирельман указывает, что Нурутдинов «провозгласил свастику „тенгрианским знаком“».^[21]

Один из идеологов тенгрианства в Калмыкии Б. А. Захаров считает, что здесь оно самым тесным образом переплетено с буддизмом заявляя, что «многие калмыки одновременно являются и буддистами, и тенгрианцами».^[22].

Вопреки отсутствию подтверждений в исторических источниках, популярными являются типичные для неоязычества заявления о том, что тенгрианство зародилось много тысяч лет назад (Р. Н. Безертинов)^[23], либо и вовсе является древнейшей религией в мире^[24], что и вовсе противоречит всем известным историческим знаниям и научным представлениям.

Культ Тенгри в тенгрианском неоязыческом фолк-хистори представляется следующим образом: богу Тенгри поклонялись, поднимая руки вверх, и клали земные поклоны. Священной стороной света считался север (для якутов восток). Праздник в честь Тенгри отмечался в середине июня (его отголоском являются сабантуй и ысыах), носил общенародный характер, сопровождался возжиганием огня на открытом воздухе и жертвоприношением. При выборе места для ритуала приоритет отдавался возвышенному месту, где росли березы. В процессе праздника у Тенгри испрашивали удачи и здоровья, молитвы именовались словом алгыс. Заканчивался праздник соревнованиями (стрельба из лука) и угощениями (ценился кумыс)^[25]. В духе неоязычества делаются заявления об «экологической этике» тенгрианства (К. Боконбаев)^[26].

Подчёркивается, что характерной чертой тенгрианства является активность, упорство, взаимовыручка^[27]: «Тэнгри не только оказывает помощь, но и требует активности» (Р. Н. Безертинов)^[25].

Символы в тенгрианском неоязычестве могут быть схожими с такими монотеистическими религиями, как христианство и ислам (особенно в суфийской его версии)^[28]. Иногда Тенгри отождествляется с Богом Отцом и Аллахом, допускается бессмертие души. В учебной литературе Киргизии и Казахстана тенгрианство представлено в неразрывной связи с национальными и общетюркскими обычаями.

Слово «Тенгри», написанное орхонским письмом

Вопреки отсутствию сведений в исторических источниках, деятель фолк-хистори М. Аджи утверждает, что равносторонний крест («аджи») является основным символом тенгрианства и от тюрок в IV веке был заимствован христианами^[29]. По другой версии сторонников тенгрианского неоязычества, символом тенгрианства является солярный знак «шанырак» (равносторонний крест в круге), восходящий к палеолитическим петроглифам и означающий также колесо и бубен^[30]. Также символом является руническое написание Тенгри.

В 2003 году в Бишкеке была проведена конференция по тенгрианству^[11]. В 2014 году инициативная группа во главе с А. Усупбаевым заявила о намерении признать тенгрианство религией Киргизии^[18].

С 2004 года в Болгарии существует движение «Воины Тенгри»^[31], которое воспринимает тенгрианство как исконную веру болгар до принятия христианства в IX веке и поставило целью восстановить её.

Тенгрианство оказало влияние на становление неоязыческого движения в Якутии, где ставший во главе него кандидат филологических наук, филолог Л. А. Афанасьев написал вероучительную книгу «Айыы» («Творение») представляющую собой обновлённое тенгрианство.^[32] Причём Афанасьев убеждён в том, что якуты являются избранным народом, который смог сохранить в первозданном виде древнейшую религию на земле, которой он разумеется считает тенгрианство.^[4]^[33] Кроме того в Якутии само по себе тенгрианство рассматривается как связующее звено между тюркским миром и якутами (саха).^[16]