Участник:Divot/Низами

Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Перейти к навигации Перейти к поиску

Азербайджаниза́ция Низа́ми[1][2] — политически мотивированный пересмотр национально-культурной принадлежности классика персидской поэзии Низами Гянджеви, начавшийся в СССР в конце 1930-х годов[3][4][5][1][6][7][8][9] .

Причины и предпосылки кампании

[править | править код]

Ситуация в советской и мировой науке к концу 1930-х годов

[править | править код]

Отдельные высказывания о Низами, как об этническом тюрке, отмечены в первые десятилетия ХХ века вне связи с описанными ниже процессами. Так, еще в 1903 г. азербайджанский публицист и просветитель Фиридун Кочарлинский в книге «Литература адербейджанских татар» назвал Низами «татарином родом из Елисаветполя» (татарами до 1930-х гг. назывались азербайджанцы). Однако он не включает его в «татарскую» литературу, которую производит от первого известного ему азербайджаноязычного поэта — Вагифа. [10] По мнению Агафангела Крымского, на построениях Кочарлинского (который в свою очередь основывался на «дилетантском соображении Шерра»), что мать Низами была гянджинская татарка, основывался впоследствии востоковед Мик. Рафили, приписавший матери Низами воспитание в сыне «духа тюркизма». Эти соображения вызвали критику Крымским, считавшим такие гипотезы «несостоятельными» и указывавшим на достоверно известное курдское происхождение матери.[11] В России и СССР до конца 1930-х годов идентификация Низами как персидского поэта не вызывала сомнений [12] [13][14][15][16] . Слёзкин приводит пример, когда в 1934 году азербайджанской делегацией на съезде писателей Низами был назван "тюрком из Гянджи"[3].

Причины пересмотра статуса Низами

[править | править код]

Идеологические потребности Советского Азербайджана в 1930-х

[править | править код]

По Конституции СССР, принятой в декабре 1936 года, Азербайджан стал полноправной советской социалистической республикой (прежде он был в составе Закавказской Советской Социалистической Федеративной Республики). По мнению историка В. А. Шнирельмана, в связи с этим Азербайджану понадобилась особая история, которая позволяла бы ему дистанцироваться, с одной стороны, от остальных тюрок (на фоне официальной борьбы с пантюркизмом), с другой — от шиитского Ирана (чтобы избежать обвинений в панисламизме). Вместе с тем, азербайджанцы нуждались в статусе «коренного народа», чтобы не выглядеть «народом-пришельцем», что в сталинских условиях создавало прямую опасность депортаций. Результатом было создание на историческом факультете Азербайджанского государственного университета кафедры истории Азербайджана и стремительная «азербайджанизация» исторических героев и исторических политических образований на территории Азербайджана.[1]

Американский историк Ю. Л. Слёзкин отмечает, что титульные нации в определившихся республиках удвоили усилия по построению национальных культур. Согласно национальной линии ВКП(б) все они должны были иметь «Великие Традиции», которые, по мнению Слёзкина, если нужно, должны быть изобретены, чтобы все национальные культуры, кроме русской, имели равную ценность.[3]

По мнению индийского исследователя Джая Гопала Тивари, после советизации Азербайджана его история была переписана в духе российско-азербайджанской дружбы, однако в многовековых культурных связях с Ираном Азербайджану, который сотни лет входил в состав Ирана, было отказано. В качестве яркого примера такой национальной политики Тивари приводит Низами, который был объявлен социально близким Советскому Союзу поэтом.[17]

Джордж Бурнутян рассматривает причисление Низами к азербайджанским поэтам (Рудаки — к узбекским, Руми — к турецким) в контексте общей политики ослабления связи тюркских народов с исламом и воспитания у них чувства гордости в отношении своей славной, хоть и вымышленной, национальной идентичности [18] .

Юбилейные кампании конца 1930-х

[править | править код]

Во второй половине 1930-х годов, в ходе утверждения ценностей «советского национализма» (иначе, по официальному словоупотреблению, «советского патриотизма»)[4], были организованы юбилеи общесоюзного масштаба: русские — 100-летие гибели А. С. Пушкина и 750-летие «Слова о полку Игореве» (1938 год) и национальные, в том числе и в закавказских республиках: 1000-летие армянского эпоса «Давид Сасунский» (1939 год, эпос сложился к X веку[19]), и 750-летие грузинской классической поэмы «Витязь в тигровой шкуре» (1937 год). В рамках этой юбилейной кампании началась и подготовка к 800-летию со дня рождения Низами как великого азербайджанского поэта[1][6]. Советскому Азербайджану нужно было проведение сопоставимого с остальными кавказскими народами юбилея, чтобы подтвердить равный статус с другими крупными кавказскими народами[7].

Территориальный принцип

[править | править код]

«Территориальный принцип» был одним из основополагающих для идеологии «советского национализма», распространяясь также на историю. Национальная концепция в СССР предусматривала экстраполяцию 15 советских республик назад в прошлое. Очевидно оправданная в случае Армении и Грузии, однако проблематичная в случае Азербайджана, эта концепция выделяла литературу Азербайджана из персидской литературы, записывая Низами в азербайджанские поэты по причине его проживания на территории, в то время входившей в Советский Азербайджан.[4][5][20][21].

Ход кампании

[править | править код]

Объявление Низами азербайджанским поэтом

[править | править код]

Виктор Шнирельман отмечает, что Низами был объявлен азербайджанским поэтом в 1938 году[1]. Тамазишвили также считает, что это произошло к 800-летнему юбилею Низами[7].

Тамазишвили отмечает, что первоначально идея признать Низами азербайджанским поэтом возникла у первого секретаря ЦК КП(б) Азербайджанской ССР Багирова. Имея стойкие антииранские убеждения и будучи патриотом Азербайджана, он считал идеологически неприемлемым персидскую идентификацию Низами. Однако в конце 1930-х годов решение этого вопроса выходило за пределы компетенции республиканского уровня. Кроме того, попытка записать Низами в азербайджанцы могла быть расценена союзной властью как националистическая, также можно было ожидать возражений от учёных, прежде всего из Ленинграда, где была сильная востоковедческая школа[7].

В 1937 году в СССР планировался выпуск «Антологии азербайджанской поэзии». В их первоначальный вариант стихи Низами включены не были.[22] Однако 1 августа «Бакинский рабочий» опубликовал заметку, в которой говорилось, что работа над антологией закончена и в нее вошли стихи Низами, вопреки всем усилиям «врагов народа», которые «сделали все, чтобы антология выглядела возможно более тощей и хилой»[23].

Для обоснования включения Низами в азербайджанские поэты в качестве аргумента приводилось мнение востоковеда Ю. Н. Марра (сына академика Н. Я. Марра), который в 1929 году утверждал, что Низами является своим для Кавказа и что его поэзия пользуется в Азербайджане большим почётом, чем в Персии[24]. Согласно Тамазишвили, Ю. Марр не утверждал, что Низами азербайджанский поэт, но был единственным, на кого могли опереться сторонники азербайджанского взгляда на Низами, кроме того на Ю. Марра падали лучи славы отца, обладавшего в те годы большим авторитетом в академических и партийных кругах. Позднее в Азербайджане стали утверждать, что и академик Н. Я. Марр принял участие в пересмотре «положений буржуазной востоковедческой науки, искажающей образ азербайджанского поэта».[7]

В том же году к подготовке к публикации произведений Низами приступил Институт истории языка и литературы Азербайджанского филиала АН СССР[25].

5 апреля 1938 года в Москве проходила декада азербайджанского искусства, к которой в Баку была выпущена «Антология азербайджанской поэзии» под редакцией Владимира Луговского со стихами Низами в переводе К. Симонова. В предисловии антологии говорилось: «Среди азербайджанских поэтов XII века величественно возвышается образ Низами».[26] В день открытия декады в редакционной статье «Правды» говорилось:

Еще в эпоху феодального бесправия азербайджанский народ породил крупнейших художников. Имена Низами, Хакани, Физули Багдадского соперничают в славе со знаменитыми персидскими поэтами Саади и Гафизом. И Низами, и Хакани, и Физули были пламенными патриотами своего народа, служившими иноземным пришельцам, лишь подчиняясь силе.[27]

18 апреля 1938 года «Правда» поместила передовицу «Торжество азербайджанского искусства», в которой те же три поэта (Низами, его современник Хагани Ширвани и Физули Багдади) назывались выразителями «мятежной, мужественной и гневной души» азербайджанского народа, «пламенными патриотами своего народа, поборниками свободы и независимости своей страны»[28].

В Азербайджане отдавали отчёт, что результата можно добиться только с привлечением востоковедов, в первую очередь, из Ленинграда. Наиболее активное участие в этом процессе принял Евгений Эдуардович Бертельс, до того называвший Низами персидским поэтом, опубликовавший в «Правде» в начале февраля 1939 года статью «Гениальный азербайджанский поэт Низами»[29], по предположению Тамазишвили, заказную.[7]

Согласно И. К. Лупполу, упоминание газетой «Правдой» Низами являлось директивой к действию для Академии наук:

Если полгода тому назад в «Правде» появился «подвал» о Низами, если в Советском Союзе уже орган партии поместил «подвал» о Низами — это значит, что каждый сознательный житель Советского Союза должен знать, кто такой Низами. Это указание всем директивным организациям, всем инстанциям республиканского, областного, районного масштаба, и здесь Академия Наук должна сказать свое слово, не нарушая своего высокого научного достоинства в этом деле.[30]

Роль И. В. Сталина

[править | править код]

Вальтер Коларц отмечает, что официальный вердикт в пользу азербайджанской точки зрения на Низами был вынесен вмешательством в дискуссию Иосифа Сталина[5]. Сталин характеризовал Низами как поэта братского Азербайджана и отмечал, что он не должен принадлежать персидской литературе, несмотря на язык его стихов. Согласно Сталину, Низами не имел права разговаривать со своим народом на родном языке и, являлся жертвой персидского гнета азербайджанцев, выступал против этого.[17]

3 апреля 1939 года «Правда» вышла со статьёй украинского поэта Мыколы Бажана, в которой он рассказывал о встрече со Сталиным:

Товарищ Сталин говорил об азербайджанском поэте Низами, цитировал его произведения, чтобы словами этого поэта разбить безосновательность того утверждения, что, дескать, этого великого поэта нашего братского азербайджанского народа нужно отдать иранской литературе только потому, что он, мол, большинство своих поэм писал на иранском языке. Низами в своих поэмах сам утверждает, что он вынужден был прибегать к иранскому языку, ибо ему не разрешают обращаться к своему народу на родном языке. Вот именно это место и цитировал товарищ Сталин, гениальным размахом своей мысли и эрудиции охватывая все выдающееся, что создано историей человечества.[31]

16 апреля «Правда» опубликовала стихотворное послание Сталину от интеллигенции Баку (авторы: Самед Вургун, Расул Рза, Сулейман Рустам), с благодарностью за «возврат» Низами Азербайджану:

Владели нашим Низами, певца присвоив, чужаки,
Но гнезда, свитые певцом в сердцах признательных, крепки.
Ты нам вернул его стихи, его величье возвратил.
Бессмертным словом ты о нем страницы мира озарил.[32]

Тем не менее, как отмечает Тамазишвили, Бертельс ни в одной публикации ни разу не упомянул роль Сталина в вопросе «репатриации» Низами. Также о роли Сталина умалчивается в российских изданиях, включая публикации азербайджанских авторов. Однако в самом Азербайджане роль Сталина в вопросе Низами неоднократно подчеркивалась. Так, в 1947 году заместитель председателя Госплана Азербайджанской ССР (с 1970 года председатель Совета министров АзССР) Али Ибрагимов так характеризовал роль Сталина в развитии низамиведения:

Вопрос об изучении творчества Низами в широком масштабе в смысле исследования многогранного и богатого его наследия, его эпохи был начат учеными Советского Союза в 1939 г. после того, как наш великий вождь товарищ Сталин — знаток истории вообще, истории народов Советского Союза в частности, знаток национального вопроса в беседе с писателями говорил о Низами, цитировал его произведения. После этого ученые Советского Союза, получив яркую и глубокую по своей научной правоте установку, развернули исключительно большую работу в области исследования творчества Низами и его эпохи.[33]

Низами — «возвращенный Азербайджану поэт»

[править | править код]

В ходе юбилейных торжеств нередко отмечалось, что именно Советская власть и лично Сталин «вернули» азербайджанцам Низами. Так, в 1940 году в рамках декады азербайджанской литературы в Москве, ведущий азербайджанский поэт Самед Вургун сделал доклад, в котором подчеркнул, что Сталин вернул азербайджанскому народу его величайшего поэта Низами, которого хотели отнять «подлые враги народа, националисты-мусаватисты, пантюркисты и прочие предатели лишь по той причине, что большинство своих произведений он писал на иранском языке»[34].

22 сентября 1947 года «Правда» опубликовала статью «Низами» заместителя председателя Союза писателей СССР Николая Тихонова:

Известно, что Низами писал свои поэмы на фарсидском языке. Этот факт был не раз использован врагами азербайджанского народа, буржуазными историками, иранскими националистами, чтобы провозгласить Низами иранским поэтом, будто бы не имеющим ничего общего с его родиной — Азербайджаном. Но эта наглая ложь никого не обманет.[35]

На сентябрьских юбилейных мероприятиях 1947 года в Баку генеральный секретарь ССП СССР А. А. Фадеев был еще более категоричен:

Если бы не было советской власти, самого величайшего гения азербайджанского народа, гения всего человечества Низами не знал бы даже сам азербайджанский народ.[36]

Тем не менее, как отмечает Тамазашвили, к концу жизни Сталина версия о его роли в «возвращении» Низами сходит на нет, так как «дальнейшая беззастенчивая эксплуатация ее уже не могла ничего дать, а самого Сталина сомнительные лавры в области низамиведения не привлекали, тем более в послевоенные годы».[7]

Аргументы

[править | править код]

В качестве доказательства азербайджанской идентичности Низами Бертельс использовал «территориальный принцип» (аргумент о методологической неверности приписывания Ирану всего комплекса персидской литературы) [37] . Согласно «территориальному принципу», экстраполирующему территории советских республик назад в прошлое, литература Азербайджана выделялась из персидской литературы, а Низами следовало считать азербайджанским поэтом по причине его проживания на территории, в то время входившей в Советский Азербайджан[4][5][20][21].

Азербайджанские авторы интерпретировали ряд мест в поэмах Низами как выражения тюркского этнического самосознания [38] [39]

Ход кампании 800-летия Низами

[править | править код]
Приглашение на торжества в Эрмитаже, посвященные «800-летию со дня рождения великого азербайджанского поэта Низами Ганджеви» 19 октября 1941 г. (в время блокады Ленинграда). Музей обороны и блокады Ленинграда

В мае 1939 года был создан специальный комитет при СНК АзССР по подготовке и проведению 800-летнего юбилея «великого азербайджанского поэта Низами», намеченного на 1941 год[40]. Осенью выходит «Антология азербайджанской поэзии», о планах выпуска которой объявлялось ранее. В предисловии к антологии приводились аргументы, доказывающие, что Низами — азербайджанский поэт, в том числе и со ссылками на Ю. Н. Марра, который характеризовался как лучший советский иранист, а также давалась ссылка на решение Института востоковедения АН СССР, который «в своем специальном решении о юбилее Низами твердо и решительно признал в Низами великого азербайджанского поэта». В произведениях Низами констатировались «подлинные картины жизни и быта азербайджанского народа».[41] Отсутствие в Азербайджане каких-либо исследований на тему Низами азербайджанские авторы объясняли происками «подлых агентов фашизма, буржуазных националистов, великодержавных шовинистов», которые «делали все возможное, чтобы скрыть от азербайджанского народа наследие великого его сына поэта Низами»[42].

Большая советская энциклопедия в 1939 году в статье о Низами (автор Бертельс, до того называвший Низами персидским поэтом) также назвала его азербайджанским поэтом[43]. Статья в официальной советской энциклопедии завершила процесс пересмотра национальности Низами советским востоковедением[7]. После 1940 года все советские исследователи и энциклопедии признают Низами азербайджанским поэтом[44][45][46][47][48].

В декабре 1939 года Бертельс опубликовал в «Литературной газете» статью «Подготовка к юбилею Низами», где, в частности, особо отметил описание Низами утопической страны всеобщего счастья (в конце поэмы «Искандернаме»), которую Бертельс изобразил предсказанием Советского Союза[49].

Произведения Низами были переведены на азербайджанский язык (все они были опубликованы в азербайджанских переводах между 1941 и 1947 годами[50]).

Празднование юбилея, намеченное на осень 1941 года, было отложено из-за войны, хотя юбилейное заседание состоялось, в частности, в октябре 1941 года в ленинградском Эрмитаже во время блокады. С окончанием войны кампания возобновилась. В мае 1945 года в Баку был открыт музей Низами, в одном из залов которого «золотыми буквами вдоль стены начертаны слова, сказанные товарищем Сталиным о Низами, как о великом азербайджанском поэте, который вынужден был прибегать к иранскому языку, ибо ему не разрешали обращаться к своему народу на родном языке»[51]. Основную часть экспозиции составляли картины на сюжеты произведений Низами, художественная ценность которых оценена Дьяконовым как крайне низкая. Несмотря на отсутствие аутентичных портретов Низами, центральной картиной экспозиции стало художественное изображение поэта работы художника Газанфара Халыкова, отвечавшее требованиям Багирова. С 1960-х годов это изображение стало каноническим для азербайджанских учебников, а Газанфар Халыков считается в современном Азербайджане создателем художественного образа Низами.[52][6][53]

Кампания увенчалась торжествами, состоявшимися в Баку в мае 1948 года.

Последствия

[править | править код]

Роль национальной идентичности Низами в советской культуре

[править | править код]

В соответствии с «территориальным принципом», Низами, как уроженец будущей Азербайджанской ССР, оказывался до некоторой степени «поэтом Советского Союза», и память о нем эксплуатировалась идеологией именно в этом качестве[5]. Согласно Сергею Панарину, в СССР исследования в области восточных литератур ориентировались на то, какие изменения претерпели эти литературы (и вообще восточные народы) благодаря социализму. Анализ литературных произведений не позволял делать таких выводов, поэтому исследователи хватались за разрозненные исторические факты — например, место рождения того или иного автора. В результате авторы, которые писали только по-арабски или по-персидски, «присваивались» советскими республиками, чтобы создать впечатление, что лучшая часть досоветского культурного наследия народов, которые когда-то составляли единую цивилизацию, была создана в границах будущего СССР. Советская пропаганда предлагала следующую схему: Низами писал на фарси, но родился и жил на территории будущей АзССР, он отражал чаяния азербайджанского народа и предвидел блестящее будущее СССР. Поскольку он предвидел это не как иностранец, а как азербайджанец, он был дважды велик. Поэтому азербайджанцев можно считать «избранными» строителями социализма — ведь они предчувствовали светлое будущее и дали миру прогрессивного поэта-пророка. Панарин отмечает, что это не имело отношение к национальному возрождению азербайджанцев, а являлось идеологической инициативой[9].

Культурные последствия кампании

[править | править код]

По мнению Тамазишвили, отнесение Низами к азербайджанским поэтам, а его творчества к достижениям азербайджанской литературы стало «главным, революционным для отечественной науки результатом этой <юбилейной> кампании»[7]. В Азербайджане признание Низами «своим» поэтом вызвало богатый поток произведений искусства: Кара Караев в 1947 — 1952 годах создал ряд музыкальных произведений по мотивам произведений Низами (балет Семь красавиц и одноимённую сюиту; симфоническую поэму «Лейли и Меджнун»), Афрасияб Бадалбейли написал оперу «Низами» (1948 год), Фикрет Амиров — симфонию «Памяти Низами» (1947 год), поэт Самед Вургун — драму «Фархад и Ширин» (1941 год), в 1982 году вышел в прокат фильм «Низами». Были установлены памятники поэту в Гяндже (1947 год) и Баку (1949 год; автор обоих Фуад Абдурахманов). В 1985 году в Баку открылась станция метро «Низами Гянджеви» с мозаичными панно, иллюстрирующими поэмы Низами (автор Микаил Абдуллаев). В 1947 году в Кировабаде был построен мавзолей Низами на месте, где по преданию расположена могила поэта.

Тамазишвили отмечает, что несморя на то, что не научные исследования, а априорные утверждения повлекли за собой вывод о национальной принадлежности поэта, тем не менее, от этого вывода выиграла советская многонациональная культура. Стихи Низами были переведены на азербайджанский и русский языки. Президиум АН СССР включил в план работы на 1938 год написание научной монографии о «жизни и творчестве великого азербайджанского поэта Низами». Активное участие в пропаганде творчества Низами принял Бертельс, возглавивший группу занимающуюся критическим переводом Хамсе и опубликовавший в 1940 году книгу «Великий азербайджанский поэт Низами. Эпоха — Жизнь — Творчество», адаптированную под идеологические стандарты своего времени [54] . Под аккомпанемент политизированной юбилейной кампании и во многом благодаря ей значительно увеличившись в объеме, шла переводческая, научно-исследовательская и издательская работа, важная и в политическом, и в культурном планах. Согласно Бертельсу к 1948 году с СССР была создана новая наука — низамиведение, а работы, написанные о Низами за последнее десятилетие, «во много раз превосходят то, что Западная Европа смогла написать за полтора века». Принятый в СССР политизированный анализ творчества Низами предполагал, что поэт мог мечтать о коммунистическом обществе, что вызвало протесты Бертельса в 1947 году. Одним из главных итогов юбилейной кампании и признания Низами азербайжанцем стала широкая популяризация творчества Низами в СССР.[7]

Состояние вопроса в СССР после 1939 года

[править | править код]

Как отмечает Тамазишвили, «вопрос о национальной принадлежности Низами и его творчества имеет кроме научного и ярко выраженный политический аспект, а научно обоснованный ответ на этот вопрос — важное политическое значение»[7]. Первой энциклопедией, назвавшей Низами азербайджанским поэтом, была Большая советская энциклопедия в 1939 году[43]. В более поздних работах Низами описывается уже не только как «венец плеяды» азербайджанских поэтов XII века, но как звено в цепи древней азербайджанской литературы, которая включает авторов не только с территории Азербайджанской ССР, но и Иранского Азербайджана (Хатиб Табризи, Aбульгасан Ардебили); первыми же ее произведениями являются мидийские предания, записанные Геродотом, и «Авеста» Заратуштры, «отразившая религиозные, философские, социально-житейские воззрения древних азербайджанцев» [55][56] . Эта схема доминировала в энциклопедиях на протяжении всего советского периода [57] .

Попытка Бертельса отойти от этногеографического принципа идентификации

[править | править код]

В 1948 году Бертельс сделал попытку отказаться от территориального и этнического подхода в иранской филологии, что немедленно превратило его в объект политизированной критики за переход на «ошибочные позиции западноевропейских востоковедов», буржуазный космополитизм и отход от марксистско-ленинского взгляда на литературу народов Средней Азии и Кавказа[7][8].

В 1948 году Бертельс опубликовал статью «Литература на персидском языке в Средней Азии», в которой исходил из идеи целостности персидской литературы, заявив, что будет понимать под таковой все произведения, «написанные на т. н. „новоперсидском языке“, независимо от этнической принадлежности их авторов и того географического пункта, где эти произведения возникали»[58]. В апреле 1949 года, на открытом партийном собрании в Институте востоковедения, посвящённом борьбе с космополитизмом, было заявлено, что Бертельс таким образом «помогает распространению новейших буржуазно-националистических концепций о мнимом превосходстве культуры Ирана над культурами других, соседних с Ираном стран, в особенности если речь идет о советских социалистических республиках Средней Азии и Закавказья»[8].

Бертельс пытался отстаивать свою позицию, заявив о методологической абсурдности классификации писателей в соответствии с их этнической либо территориальной принадлежностью[59]. Однако после новых обвинений со стороны коллег в реакционном паниранизме и буржуазном космополитизме он был вынужден признать свои «крупные ошибки».[8]

Текущее состояние вопроса

[править | править код]

Мировая наука

[править | править код]

В современной литературоведческой науке основным является точка зрения, что восточный поэт XII века Низами Гянджеви писал по-персидски и жил в Гяндже, которая имела в ту эпоху смешанное население, в основном персидское, и находилась под влиянием персидской культуры[60] [61] Об этнических корнях Низами известно только то, что он — курд по матери[62][63]. Некоторые исследователи полагают, что его отец происходил из города Кум в Центральном Иране[64].

За пределами бывшего СССР в большинстве академических трудов и авторитетных энциклопедий Низами признается персидским поэтом[65].

Россия

[править | править код]

После распада СССР энциклопедии продолжают называть Низами азербайджанским поэтом[66][67] [68] . Энциклопедия «Кругосвет» в статье об азербайджанской литературе (автор — Чингиз Гусейнов) целиком воспроизводит и схему происхождения азербайджанской литературы от «Авесты», а факт, что поэты X—XIII веков писали по-персидски, объясняет тем, что это был «язык Персидской империи»[69]. Другие же российские специалисты вновь говорят о Низами как о персидском поэте[70][1][6][7][71].

В 2002 году в Санкт-Петербурге был установлен памятник Низами, в открытии которого приняли участие президенты Азербайджана и России. Выступивший на открытии памятника президент России Владимир Путин отметил, что имеет место «очень радостное, торжественное событие — мы открываем памятник выдающемуся сыну Востока, выдающемуся сыну Азербайджана, поэту и мыслителю Низами».[72][73] Заведующий Кафедрой иранской филологии и декан Восточного факультета Санкт-Петербургского государственного университета И. М. Стеблин-Каменский, говоря об этом памятнике, характеризует описание Низами в качестве азербайджанского поэта как плод националистических тенденций и «откровенную фальсификацию»[71].

Азербайджан

[править | править код]

Политический аспект вопроса о национальной принадлежности Низами усилился после преобразованием Азербайджанской ССР в суверенное государство Азербайджан[7]. В сегодняшнем Азербайджане Низами, наряду с Физули, Самедом Вургуном, Бабеком и Гейдаром Алиевым входит в «пантеон героев призваных создать собирательный образ идеального современного азербайджанца, или „нового азербайджанца“»[74].

Во вступительной статье к трёхтомному собранию сочинений Низами, изданному в Баку в 1991 году, доктор филологических наук Рустам Муса оглы Алиев утверждает:

Низами — один из самых ярких гениев не только азербайджанского народа, но и всего человечества. Он — редчайший феномен, в котором сосредоточились все лучшие генетические качества — талант, ум, совесть, честь, прозорливость и ясновидение, искони присущие нашему народу.[75]

«Истории азербайджанской литературы» (Институт литературы им. Низами НАНА, 2007 год) повторяет советскую схему, выводящую азербайджанскую литературу из Авесты [76] .

Версия о Низами как об азербайджанском поэте обосновывается следующим образом:

  • Территориальной принадлежностью Низами к Азербайджану; при этом государство Атабеков Азербайджана, под властью которого жил Низами, рассматривается как азербайджанское национальное государство. Одновременно отрицается правомерность применения к той эпохе понятия «Иран» ввиду отсутствия на политической карте государства с таким названием.[77]
  • Утверждениями о тюркской этнической принадлежности Низами[77][78][79]

Эта точка зрения является господствующей в Азербайджане. В 2007 году «недопустимое» утверждение о талышской, а не азербайджанской принадлежности Низами упоминалось стороной обвинения на суде над талышским национальным деятелем Новрузали Мамедовым, обвинявшимся в государственной измене[80][81][82][83].

Примечания

[править | править код]
  1. ↑ 1 2 3 4 5 6 Шнирельман В. А. Войны памяти: мифы, идентичность и политика в Закавказье / Рецензент: Л. Б. Алаев. — М.: Академкнига, 2003. — С. 133. — 592 с. — 2000 экз. — ISBN 5-94628-118-6.

    В 1934 г. в Азербайджанском университете (АГУ) был открыт исторический факультет, который в 1939 г. дал первых выпускников. Это происходило на фоне важных политических изменений. В 1936 г. Азербайджан получил статус полноправной советской социалистической республики, и ему понадобилась своя особая история, позволяющая дистанцироваться от остальных тюрок, чтобы не прослыть очагом пантюркизма (в конце 1930-х гг. признание родства тюркских языков объявлялось «пантюркизмом»), и от шиитского Ирана, чтобы избежать обвинений в панисламизме. В то же время в соответствии с советской доктриной, проявлявшей особую нетерпимость к «народам-пришельцам», азербайджанцам был остро необходим статус коренного народа, а это требовало доказательства автохтонности происхождения. В письме, направленном против армянских территориальных претензий, сами азербайджанские интеллектуалы демонстрировали в 1988 г., какой большой этнополитический смысл имеет для них их версия этнической истории. Во-первых, акцент на автохтонностъ был ответом на утверждения армян о том, что азербайджанцы не являются «коренной нацией»; во-вторых, наличие богатой и достаточно древней исторической традиции должно было подбодрить азербайджанцев, живущих в Иране и лишенных там всяческих прав на развитие своих языка и культуры. Ведь азербайджанцы чувствовали, что отношение к ним как к пришлому населению постоянно создавало им угрозу потери земель и депортации, что, в частности, и происходило в 1948—1953 гг., [133] когда значительная масса азербайджанцев была выселена с территории Армении (Vahabzade, Aliyarov, 1988). // Короче говоря, Азербайджан остро нуждался в своей истории, и, начиная с 1940—1941 гг., на историческом факультете АГУ работала кафедра истории Азербайджана и был введен курс истории Азербайджана (Ибрагимов, Токаржевский, 1964. С. 27). К этому времени отмеченные иранский и армянский факторы способствовали быстрой азербайджанизации исторических героев и исторических политических образований на территории Азербайджана. В частности, в 1938 г. Низами в связи с его 800-летним юбилеем был объявлен гениальным азербайджанским поэтом (История, 1939. С. 88-91). На самом деле он был персидским поэтом, что и неудивительно, так как городское население в те годы было представлено персами (Дьяконов, 1995. С. 731). В свое время это признавалось всеми энциклопедическими словарями, выходившими в России, и лишь Большая Советская Энциклопедия впервые в 1939 г. объявила Низами «великим азербайджанским поэтом» (Ср. Брокгауз и Ефрон, 1897. С. 58; Гранат, 1917. С. 195; БСЭ, 1939. С. 94). А в 1940-е гг. династия Сефевидов превратилась в азербайджанскую, а не тюркскую и, тем более, не иранскую (Altstadt, 1992. Р. 159; Astourian, 1994. Р. 53).
  2. ↑ Регнум. 17:05 18.03.2006. Иран против азербайджанизации поэта Низами. «Все написанное бывшим президентом Ирана Мухаммедом Хатами о том, что Низами Гянджеви является иранским поэтом, истинная правда. Низами писал и творил на фарси, у него нет ни одного произведения на азербайджанском языке». Об этом в беседе с журналистами заявил посол Исламской Республики Иран в Азербайджане Афшар Сулеймани"
  3. ↑ 1 2 3 Stalinism: New Directions. Rewriting Histories. Sheila Fitzpatrick. Routledge, 2000. ISBN 041515233X. Автор главы Юрий Слёзкин (professor of Russian history and Director of the Institute of Slavic, East European, and Eurasian Studies at the University of California, Berkeley) Стр.335.

    The Azerbaijani delegate insisted that the Persian poet Nizami was actually a classic of Azerbaijani literature because he was a „Turk from Gandzha“, and that Mirza Fath Ali Akundov was not a gentry writer, as some proletarian critics has charget but…
  4. ↑ 1 2 3 4 Willem van Schendel (PhD, Professor of Modern Asian History at the University of Amsterdam), Erik Jan Zürcher (PhD. held the chair of Turkish Studies in the University of Leiden). Identity Politics in Central Asia and the Muslim World: Nationalism, Ethnicity and Labour in the Twentieth Century. I.B.Tauris, 2001. ISBN 1860642616. Глава «‘Soviet Nationalism’: An Ideological Legacy to the Independent Republics of Central Asia’», автор Prof. Dr. Bert G. Fragner (Austrian Academy of Sciences (Vienna): Executive Director (Institute of Iranian Studies)). Стр. 20

    It was up to the central power to solve these kinds of contradiction by arbitrary decisions. This makes clear that Soviet nationalism was embedded into the political structure of what used to be called ‘Democratic Centralism’. The territorial principle was extended to all aspects of national histories, not only in space but also in time: ‘Urartu was the oldest manifestation of a state not only on Armenian soil but throughout the whole Union (and, therefore, implicitly the earliest forerunner of the Soviet state)’, ‘Nezami from Ganja is an Azerbaijani Poet’, and so on.
  5. ↑ 1 2 3 4 5 Russia and Her Colonies. Walter Kolarz. Archon Books, 1967. стр. 245.

    The attempt to ‘annex’an important part of Persian literature and to transform it into ‘Azerbaidzhani literature’can be best exemplified by the way in which the memory of the great Persian poet Nizami (1141—1203) is exploited in the Soviet Union. The Soviet regime does not pay tribute to Nizami as a great representative of world literature, but is mainly interested in him as a ‘poet of the Soviet Union’, which he is considered to be because he was born in Gandzha in the territory of the present Azerbaidzhani Soviet Republic. The Soviet regime proclaims its ownership over Nizami also by ‘interpreting’his works in accordance with the general pattern of Soviet ideology. Thus the leading Soviet journal Bolshevik stressed that Nizami’s ‘great merit’consisted in having undermined Islam by ‘opposing the theological teaching of the unchangeable character of the world’. // Stalin himself intervened in the dispute over Nizami and gave an authoritative verdict on the matter. In a talk with the Ukrainian writer, Mikola Bazhan, Stalin referred to Nizami as ‘the great poet of our brotherly Azerbaidzhani people’who must not be surrendered to Iranian literature, despite having written most of his poems in Persian.

    (Попытка «аннексировать» важную часть персидской литературы и преобразовать ее в «азербайджанскую литературу» может лучше всего иллюстрироваться способом, которым память о персидском поэте Низами (1141—1203) эксплуатируется в Советском Союзе)
  6. ↑ 1 2 3 4 Академик И. М. Дьяконов. Воспоминания, стр. 730—731.

    «Незадолго перед тем началась серия юбилеев великих поэтов народов СССР. Перед войной отгремел юбилей армянского эпоса Давида Сасунского (дата которого вообще-то неизвестна) — хвостик этого я захватил в 1939 г. во время экспедиции на раскопки Кармир-блура. А сейчас <в 1947 г.> в Азербайджане готовился юбилей великого поэта Низами. С Низами была некоторая небольшая неловкость: во-первых, он был не азербайджанский, а персидский (иранский) поэт, хотя жил он в ныне азербайджанском городе Гяндже, которая, как и большинство здешних городов, имела в Средние века иранское население. Кроме того, по ритуалу полагалось выставить на видном месте портрет поэта, и в одном из центральных районов Баку было выделено целое здание под музей картин, иллюстрирующих поэмы Низами. (…) Портрет Низами и картины, иллюстрирующие его поэмы (численностью на целую большущую галерею) должны были изготовить к юбилею за три месяца.(…)Большего собрания безобразной мазни, чем было собрано на музейном этаже к юбилею, едва ли можно себе вообразить.»
  7. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 Неизвестные страницы отечественного востоковедения : [cборник] / Рос. акад. наук, Ин-т востоковедения, С.-Петерб. фил. арх. РАН ; [сост. В. В. Наумкин (отв. ред.), Н. Г. Романова, И. М. Смилянская]. М. : Вост. лит., 2004. А. О. Тамазишвили. Из истории изучения в СССР творчества Низами Гянджеви: вокруг юбилея — Е. Э. Бертельс, И. В. Сталин и другие. Стр. 173—199
  8. ↑ 1 2 3 4 Тамазишвили А. О. Послесловие [к публикации доклада Б. Н. Заходера «Е. Э. Бертельс»]. — Иранистика в России и иранисты. М., 2001, с. 185—186.
  9. ↑ 1 2 Сергей Панарин «The Soviet East as a New Subject of Oriental» // State, Religion, and Society in Central Asia: A Post-Soviet Critique. Ithaca Press (GB). ISBN10: 0863721621. П.р. Виталия Наумкина. Стр. 6, 15. «The partisans of classical oriental studies were also made to take refuge in the hoary past. In some disciplines — ancient and medieval history, for instance — they had to completely give up studying the inherent features of a civilisation and concentrate all efforts on its formation. For those specialising in cultural creation studies, it was impossible. But this did not prevent the introduction of such limitations into the blueprint for research.

    So in studying oriental literature, scholars looked above all for indications of the transformation apparently experienced by the peoples of the East within the socialist context. And as analysis of literary works did not yield sufficiently convincing proof, recourse was made to fortuitous facts of history like the birth place or residence of an author. With their help even cultural figures who wrote only in Arabic or Persian were claimed by the future Soviet republics.

    This gave the impression that the greatest and best part of the pre-Soviet heritage of peoples once part of the same civilisation but recently divided by the magic line of the Soviet borders was created within the future USSR. And this was not the result of a national awakening among the Azerbaijanis, Uzbeks or Tajiks, but of an initiative by the ideological authorities. In fact, by forcing scholars to search the past for signs of a unique mission predesignated by history not only for Russia, but for the entire empire, they attributed a significant part of the Russians' Messianism to their oriental 'younger brothers'.4

    From the 1960s to the 1980s, the paths of Soviet oriental studies and the Soviet East diverged even more. A new research school appeared — 'Third World studies'. Many scholars began to examine the political situation as well as the processes of social modernisation and economic growth in the developing nations of the East.

    4. Here are primary arguments from L. I. Klimovich’s afterword to the Russian translation of Nizami’s Iskander Namah: 'The flight of thought characteristic here of Nizami no doubt reflects the people’s aspirations. … Nizami appears before us … as a thinker of genius who had given a glimpse of mankind’s bright future life in the dark medieval night. . .. Speaking of Nizami, Comrade Stalin pointed out that the language of his works (Persian — S.P.) by no means served as a reason for linking him with the literature of Iran.' [Nizami, Iskander Name (Iskander Namah), Moscow, Izdatelstvo Khudozhestvennoi Literatury, 1953, pp. 756-57.] On the whole, the following pattern was suggested: Nizami wrote in Farsi, but had been born and lived in the territory of the future Azerbaijan SSR. He reflected the aspirations of the people of Azerbaijan. He foresaw a brilliant future for the USSR. Because he predicted this not as a stranger, but as an Azerbaijani, he was doubly great. So the Azerbaijanis should be considered 'chosen' builders of socialism because they had a presentiment of a bright future and gave the world a progressive poet-prophet. »
  10. ↑ Ф. Кочарлинский Литература адербейджанских татар. — Тифлис, 1903, стрр. 5, 15:. «Татарские писатели, поэты, историки писали свои сочинения на персидском языке. Знаменитый Низами, написавший на персидском языке свои чудные и проникнутые возвышенным чувством любви поэмы, был татарин родом из Елисаветполя. (…) Вакиф считается основателем татарской литературы»)
  11. ↑ Крымский А. Е. Низами и его изучение. — 1947. "К промахам приходится отнести также замечание автора (стр. 27), что дух тюркизма должна была воспитывать в мальчике Низами его мать. Очевидно, взята эта догадка из Кочарлинского, который привел дилетантское соображение Шерра, что, если отец Низами, был пришлый человек из Кума, то его мать была гянджинка родом, «гянджяли бир гыз» (т. 1, 1925, стр. 65); полагаем, что ясное заявление самого Низами о благородном курдском происхождении его матери должно было бы предохранить Мик. Paфили от повторения несостоятельной гипотезы Шерра и Кочарлинского.
  12. ↑ Возникновение первых утверждений в СССР об азербайджанской идентичности Низами прямо высказано в следующих источниках
    • Шнирельман В. А. Войны памяти: мифы, идентичность и политика в Закавказье: «На самом деле он был персидским поэтом, что и неудивительно, так как городское население в те годы было представлено персами (Дьяконов, 1995. С. 731). В свое время это признавалось всеми энциклопедическими словарями, выходившими в России, и лишь Большая Советская Энциклопедия впервые в 1939 г. объявила Низами „великим азербайджанским поэтом“ (Ср. Брокгауз и Ефрон, 1897. С. 58; Гранат, 1917. С. 195; БСЭ, 1939. С. 94).»
    • А. О. Тамазишвили. Из истории изучения в СССР творчества Низами Гянджеви: вокруг юбилея — Е. Э. Бертельс, И. В. Сталин и другие: «Ю. Н. Марр еще в 1929 г. утверждал: „Низами является своим для Кавказа, в частности для той этнической группировки, которая до последнего времени сохранила персидскую традицию в своей литературе, то есть для Азербайджана, где гянджинский поэт все-таки более в почете, чем в Персии“. Конечно, „свой для Азербайджана“ — это не то же, что „азербайджанский“, но в середине 1937 г. скончавшийся в 1935 г. Ю. Н. Марр был единственным из советских востоковедов, на чьи исследования могли опереться сторонники взгляда на Низами как поэта азербайджанского.»
    В. М. Сысоев в "Начальном Очерке Истории Азербайджана (Северного): для школ АССР (Азербайджанский археологический комитет, 1925) называет Низами поэтом Персии и Азербайджана и считает его представителем персидской литературы
  13. ↑ Энциклопедия Брокгауза и Ефрона, автор статьи А. Е. Крымский «Низамий (шейх Низамоддин Абу-Мохеммед Ильяс ибн-Юсоф) — лучший романтический персидский поэт (1141—1203)»
  14. ↑ Характеристику Низами как персидского поэта Крымский повторяет в работе «Персия и ее литература» 1900 года, втором издании 1906 года и третьем 1912 года
  15. ↑ Бартольд. Сочинения. Том 2, часть 2. Москва, 1963. Статья «Могила поэта Низами»: «… другого персидского поэта, умершего в самом начале XIII века, Низами …»
  16. ↑ Бертельс, «Очерки истории персидской литературы», 1928. «Психологический анализ — отличительная черта Низами, отделяющая его от всех других поэтов Персии и сближающая его с европейской литературой»
  17. ↑ 1 2 J. G. Tiwari. Muslims under the Czars and the Soviets. Lucknow : Academy of Islamic Research & Publications, 1984. «Azerbaijan history was re-written to establish the existence of strong friendly relations between Russia and Azerbaijan in the past and to deny close cultural ties with Persia of which for hundreds of years Azerbaijan was an integral part. Vigorous attempts were made to snap Azerbaijan’s cultural ties with Iran. // A striking example of Soviet attempts to snap the cultural ties between Azerbaijan and Persia was their treatment of Nizami, one of the most outstanding Persian poets. Since Nizami was born in a place that now falls within Soviet Azerbaijan, their propagandists claimed that Nizami belonged to Soviet Azerbaijan. The Soviet regime went to the extent of proclaiming that Nizami’s works were in accordance with Soviet ideology. Their leading journal Bolshevik stressed that Nizami’s ‘great merit’consisted in having undermined Islam [107]. Stalin referred to Nizami ‘as the great poet of our brotherly Azerbaijan people’who must not be surrendered to Iranian literature, despite having written most of his poems in Persian. Stalin even quoted passages from Nizami showing that he was forced to write in Persian language because he was not allowed to talk to his people in their native language [108]. He emphasized the view that Nizami was a victim of Persian oppression of Azerbaijanis and he opposed Persian oppression of minorities.»
  18. ↑ George A. Bournoutian. A brief history of the Aghuankʻ region. Mazda Publishers, 2009. ISBN 1-56859-171-3. Стр. 28. "This was done to distance the Turkic groups from Islam, as well as to instill in them the pride in a glorious, albeit fictional, national identity by claiming the Persian or Byzantine heritage as their own. Hence, the great Persian poet Nezami became the national poet of Azerbaijan; the medieval Persian poets and thinkers of Central Asia, such as Rudaki, became the national poets and philosophers of Uzbekistan, while Rumi was transformed into a great Turkish mystic poet.
  19. ↑ Большой энциклопедический справочник. Olma Media Group. ISBN 5901227336. Стр. 489
  20. ↑ 1 2 Muriel Atkin. Soviet and Russian Scholarship on Iran. // Iranian Studies, Vol. 20, No. 2/4, Iranian Studies in Europe and Japan (1987), pp. 223—271. Published by: Taylor & Francis, Ltd. on behalf of International Society for Iranian Studies. «In addition to research expressly on Iran, additional pertinent work is done under the rubric Azerbaijani studies. In theory Soviet and Iranian Azerbaijan fall into separate categories, with the northern part belonging to the domain of Soviet history while the southern part belongs to the domain of the Orientalists. However in practice the lines blur. Thus the twelfth century poet Nezami, who was born in what is now Soviet Azerbaijan and wrote in Persian, is studied as a great Azerbaijani writer. In addition, the Academy’s Nezami Institute of Literature and Language has a section, established in 1976, dealing with the Azerbaijani language and literature of Iranian Azerbaijan.»
  21. ↑ 1 2 Peter Ulf Møller. Writing the History of World Literature in the USSR // Culture & History, v5. Københavns universitet. Center for sammenlignende kulturforskning, Københavns universitet. Humanistiske forskningscenter. Museum Tusculanum Press, 1989. p. 19-38. «Another problem is the historically changing concept of a nation. It is evident that IVL projects the present 15 Soviet republics back Into history. As early as In vol. 2 (the Middle Ages) there Is a special section devoted to the literatures of Caucasus and Transcaucasia (with chapters on the literatures of Armenia, Georgia and Azerbaijan). This is clearly justified in the case of Armenia and Georgia, while it is rather more problematic to separate a special Azerbaijan literature from Persian literature. The 12th century poet Nizami, usually considered one of the great Persian classics, Is In IVL an Azerbaijan poet, since he lived in a town now within the territory of the Soviet republic of Azerbaijan. Persian literature is called Persian-Tajik, thus anticipating the Soviet republic Tajikistan.»
  22. ↑ Шамилов С., Луговской В., Вургун Самед (редакторы первоначального варианта «Антологии азербайджанской поэзии»). Поэты Азербайджана на русском языке. — Бакинский рабочий. 16.05.1937, № 112 // Неизвестные страницы отечественного востоковедения : [cборник] / Рос. акад. наук, Ин-т востоковедения, С.-Петерб. фил. арх. РАН ; [сост. В. В. Наумкин (отв. ред.), Н. Г. Романова, И. М. Смилянская]. М. : Вост. лит., 2004. А. О. Тамазишвили. Из истории изучения в СССР творчества Низами Гянджеви: вокруг юбилея — Е. Э. Бертельс, И. В. Сталин и другие. Стр. 173—199
  23. ↑ «В свое время к антологии приложили свою подлую руку враги народа (…) они сделали все, чтобы антология выглядела возможно более тощей и хилой». Антология азербайджанской поэзии на русском языке. — Бакинский рабочий. 01.08.1937. № 177. // Неизвестные страницы отечественного востоковедения : [cборник] / Рос. акад. наук, Ин-т востоковедения, С.-Петерб. фил. арх. РАН ; [сост. В. В. Наумкин (отв. ред.), Н. Г. Романова, И. М. Смилянская]. М. : Вост. лит., 2004. А. О. Тамазишвили. Из истории изучения в СССР творчества Низами Гянджеви: вокруг юбилея — Е. Э. Бертельс, И. В. Сталин и другие. Стр. 173—199
  24. ↑ Араслы Г., Ариф М., Рафили М. Поэзия азербайджанского народа. — Антология азербайджанской поэзии. М., 1939. Стр. XIX
  25. ↑ Ягубов А. Л. Научная работа в Азербайджане.— Бакинский рабочий. 28.02.1938. № 48 // Неизвестные страницы отечественного востоковедения : [cборник] / Рос. акад. наук, Ин-т востоковедения, С.-Петерб. фил. арх. РАН ; [сост. В. В. Наумкин (отв. ред.), Н. Г. Романова, И. М. Смилянская]. М. : Вост. лит., 2004. А. О. Тамазишвили. Из истории изучения в СССР творчества Низами Гянджеви: вокруг юбилея — Е. Э. Бертельс, И. В. Сталин и другие. Стр. 173—199
  26. ↑ Поэзия азербайджанского народа. Исторический обзор. — Антология азербайджанской поэзии. Баку, 1938. Стр. XVI
  27. ↑ Искусство азербайджанского народа. — Правда. 05.04.1938. // Неизвестные страницы отечественного востоковедения : [cборник] / Рос. акад. наук, Ин-т востоковедения, С.-Петерб. фил. арх. РАН ; [сост. В. В. Наумкин (отв. ред.), Н. Г. Романова, И. М. Смилянская]. М. : Вост. лит., 2004. А. О. Тамазишвили. Из истории изучения в СССР творчества Низами Гянджеви: вокруг юбилея — Е. Э. Бертельс, И. В. Сталин и другие. Стр. 173—199.
  28. ↑ «Но несмотря на все запреты и гонения, наперекор преследованиям, героический азербайджанский народ выдвигал из своей среды выразителей его мятежной, мужественной и гневной души. Еще во время феодального бесправия он родил таких крупнейших художников, как Низами, Хакани, Физули. Они были пламенными патриотами своего народа, поборниками свободы и независимости своей страны». Торжество азербайджанского искусства.— Правда. 18.04.1938, № 107 // Неизвестные страницы отечественного востоковедения : [cборник] / Рос. акад. наук, Ин-т востоковедения, С.-Петерб. фил. арх. РАН ; [сост. В. В. Наумкин (отв. ред.), Н. Г. Романова, И. М. Смилянская]. М. : Вост. лит., 2004. А. О. Тамазишвили. Из истории изучения в СССР творчества Низами Гянджеви: вокруг юбилея — Е. Э. Бертельс, И. В. Сталин и другие. Стр. 173—199
  29. ↑ Е. Бертельс. Гениальный азербайджанский поэт Низами. Правда. 03.02.1939 № 33
  30. ↑ И. К. Луппол (философ, академик АН СССР). Архив РАН. ф. 456. оп. 1.Д. 18, л. 70-71. Цитируется по: Неизвестные страницы отечественного востоковедения : [cборник] / Рос. акад. наук, Ин-т востоковедения, С.-Петерб. фил. арх. РАН ; [сост. В. В. Наумкин (отв. ред.), Н. Г. Романова, И. М. Смилянская]. М. : Вост. лит., 2004. А. О. Тамазишвили. Из истории изучения в СССР творчества Низами Гянджеви: вокруг юбилея — Е. Э. Бертельс, И. В. Сталин и другие. Стр. 173—199
  31. ↑ Правда. 03.04.1939, № 92. // Неизвестные страницы отечественного востоковедения : [cборник] / Рос. акад. наук, Ин-т востоковедения, С.-Петерб. фил. арх. РАН ; [сост. В. В. Наумкин (отв. ред.), Н. Г. Романова, И. М. Смилянская]. М. : Вост. лит., 2004. А. О. Тамазишвили. Из истории изучения в СССР творчества Низами Гянджеви: вокруг юбилея — Е. Э. Бертельс, И. В. Сталин и другие. Стр. 173—199
  32. ↑ Цитируется по: Самед Вургун, Расул Рза, Сулейман Рустам. Письмо бакинской интеллигенции товарищу Сталину. Литературный Азербайджан. Баку, 1939, № 4, с.3—12. // Неизвестные страницы отечественного востоковедения : [cборник] / Рос. акад. наук, Ин-т востоковедения, С.-Петерб. фил. арх. РАН ; [сост. В. В. Наумкин (отв. ред.), Н. Г. Романова, И. М. Смилянская]. М. : Вост. лит., 2004. А. О. Тамазишвили. Из истории изучения в СССР творчества Низами Гянджеви: вокруг юбилея — Е. Э. Бертельс, И. В. Сталин и другие. Стр. 173—199
  33. ↑ Ибрагимов Мирза. Заключительное слово. — Низами Гянджеви. Материалы научной конференции посвященной жизни и творчеству поэта (3-6 июня 1947 г.). Баку, 1947, с. 134. // Неизвестные страницы отечественного востоковедения : [cборник] / Рос. акад. наук, Ин-т востоковедения, С.-Петерб. фил. арх. РАН ; [сост. В. В. Наумкин (отв. ред.), Н. Г. Романова, И. М. Смилянская]. М. : Вост. лит., 2004. А. О. Тамазишвили. Из истории изучения в СССР творчества Низами Гянджеви: вокруг юбилея — Е. Э. Бертельс, И. В. Сталин и другие. Стр. 173—199
  34. ↑ «Подлые враги народа, националисты-мусаватисты, пантюркисты и прочие предатели хотели отнять Низами у своего родного народа лишь по той причине, что большинство своих произведений он писал на иранском языке. Но великий гений трудящихся, наш отец и вождь товарищ Сталин вернул азербайджанскому народу его величайшего поэта Низами». Садых А. Москва! Сталин! — Декада азербайджанской литературы в Москве. Баку. 1940. (Вургун Самед. Доклад на вечере в Военно-политической академии им. Ленина.)
  35. ↑ Тихонов Николай. Низами. — Правда. 22.09.1947, № 250.
  36. ↑ Речь товарища А. А. Фадеева. — Бакинский рабочий. 23.09.1947, № 187
  37. ↑ Бертельс. Великий азербайджанский поэт Низами. Баку, 1940. стр. 16-17. «Все это, вместе взятое, заставляет пересмотреть укрепившиеся в востоковедении* взгляды на персидскую литературу. До сих пор под персидской литературой обычно понимают все, что написано на персидском языке, вне зависимости от того, где и в каких условиях эта литература сложилась. Затем весь этот сложный комплекс приписывают Ирану, понимая ' под этим ту политическую единицу, которая носит это название в данное время. Однако, такое перенесение понятия XX в. на тысячу лет назад, конечно, методологически грубо неправильно. Персидская литература сложилась не только на территории современного Ирана, в ее создании принимали участие десятки различных народов.»
  38. ↑ Рафили. Древняя азербайджанская литература. Баку, 1941. Стр. 36-37 «Каково этническое происхождение родителей Низами — не так уж существенно для его социальной биографии. Низами относился с большим уважением к своему азербайджанскому происхождению, был полон глубокой любви к своему народу, для него слово „тюрок“ несовместимо со злом, жестокостью, несправедливостью. Могущество тюркских племен, их возвышение, он видит только в их гуманности в справедливости:»
  39. ↑ П.р. Луговского и Самеда Вургуна. Антология азербайджанской поэзии. Баку, 1939. Авторы предисловия Араслы Г., Ариф М., Рафили М «Чрезвычайно любопытно, что одну из лучших своих поэм „Лейли и Меджнун“ Низами намеревался писать не на фарсидском, а на родном, азербайджанском языке. На это имеются ясные намеки в начале поэмы, где Низами объясняет причины создания им „Лейли и Меджнун“. Низами рассказывает здесь о том, как его желанию помешало появление посланца шаха с письмом, в котором он требовал от поэта создания новой поэмы, поставив условием — писать ее только на фарсидском языке.
    <…>
    В произведениях Низами раскрываются живые страницы истории. Фантастика, сказочные вымыслы переплетаются у него с подлинными картинами жизни и быта азербайджанского народа. Нападение руссов на Барду, сказочная, повесть о русской царевне, красавица Ширин и царица Шамира, амазонки, битвы, описанные в различных поэмах Низами — все это исторически и географически связано с азербайджанским и кавказским средневековым миром.
    Нужно ли после этого доказывать право азербайджанского народа считать своим творчество Низами. Несостоятельность и реакционность традиционного причисления Низами буржуазными востоковедами к иранской литературе очевидна.    »
  40. ↑ В СНК Азербайджанской ССР. — Бакинский рабочий. 04.05.1939, № 100. // Неизвестные страницы отечественного востоковедения : [cборник] / Рос. акад. наук, Ин-т востоковедения, С.-Петерб. фил. арх. РАН ; [сост. В. В. Наумкин (отв. ред.), Н. Г. Романова, И. М. Смилянская]. М. : Вост. лит., 2004. А. О. Тамазишвили. Из истории изучения в СССР творчества Низами Гянджеви: вокруг юбилея — Е. Э. Бертельс, И. В. Сталин и другие. Стр. 173—199
  41. ↑ «В произведениях Низами раскрываются живые страницы истории. Фантастика, сказочные вымыслы переплетаются у него с подлинными картинами жизни и быта азербайджанского народа. Нападение руссов на Барду, сказочная повесть о русской царевне, красавица Ширин и царица Шамира, амазонки, битвы, описанные в различных поэмах Низами, — все это исторически и географически связано с азербайджанским и кавказским средневековым миром». Араслы Г., Ариф М., Рафили М. Поэзия азербайджанского народа. — Антология азербайджанской поэзии. М., 1939., Стр. XVIII
  42. ↑ «Подлые агенты фашизма, буржуазные националисты, великодержавные шовинисты делали все возможное, чтобы скрыть от азербайджанского народа наследие великого его сына поэта Низами». Научно-исследовательская литература о жизни и творчестве Низами. — Литературный Азербайджан. 1939. № 3, с. 73-74. // Неизвестные страницы отечественного востоковедения : [cборник] / Рос. акад. наук, Ин-т востоковедения, С.-Петерб. фил. арх. РАН ; [сост. В. В. Наумкин (отв. ред.), Н. Г. Романова, И. М. Смилянская]. М. : Вост. лит., 2004. А. О. Тамазишвили. Из истории изучения в СССР творчества Низами Гянджеви: вокруг юбилея — Е. Э. Бертельс, И. В. Сталин и другие. Стр. 173—199
  43. ↑ 1 2 БСЭ. Низами: ""Низами Гянджеви Абу Мухаммед Ильяс ибн Юсуф (около 1141, г. Гянджа, Азербайджан, — около 1209, там же), азербайджанский поэт и мыслитель. Писал на персидском языке.. Бертельс
  44. ↑ Azadă Ru̇stămova. Nizami Ganjavi. «Elm» Publishers, 1981. «The immortal woman images which have been so masterfully portrayed by the Azerbaijan poet Nizami»
  45. ↑ Иран. Автор раздела И. С. Брагинский. «Вершиной развития гуманистической литературы на языке фарси явилось творчество Омара Хайяма (около 1048 — после 1122) и азербайджанского поэта Низами (1141—1209), особенно его „Пятерица“ („Хамсе“).»
  46. ↑ Г. З. Анчабадзе (ведущий научный сотрудник Института истории. и этнологии АН Грузии). Краткий исторический очерк «Вайнахи». «В сокровищницу мировой литературы вошли поэма „Витязь в тигровой шкуре“ грузина Шота Руставели и творчество азербайджанского поэта Низами»
  47. ↑ Культура народов Закавказья в эпоху феодализма. Академия Наук СССР. Институт Истории. Издательство «НАУКА». Москва. 1966. «Великими современниками царицы Тамары и Шота Руставели были два замечательных азербайджанских поэта — Низами и Хакани»
  48. ↑ Академик Б. Б. Пиотровский. В годы войны (Статьи и очерки). М.: Наука, 1985. С. 5-58. «В октябре 1941 г научные учреждения Ленинграда праздновали 800-летний юбилей великого азербайджанского поэта Низами»
  49. ↑ Долго ездит мудрец, объехал он и юг, и запад, и восток, но счастья не нашел нигде. Наконец, путь привел его на север. Если бы мы попытались начертить его маршрут на карте, то это место оказалось бы приблизительно в Сибири. И вот там-то, наконец, Искандер нашел то, что искал. Он встретил народ, не знавший ни богатых, ни бедных, не знавший ни угнетения, ни притеснения, не ведающий ни царей, ни тиранов. В этом свободном обществе, где силы не тратятся на борьбу, все устремлено на улучшение и устроение жизни.
    Там люди сумели преодолеть болезни, удлинить до предела радостную жизнь человека. Там все цветет, все радует глаз, это — царство вечного мира и вечной радости. Найдя эту изумительную страну, Искандер восклицает, что если бы он ранее знал о ее существовании, то не тратил бы попусту время на бесплодные поездки, а сразу же сделал бы для себя законом ее образ жизни.
    Может быть, буржуазным исследователям эта страна и казалась «схоластическим измышлением». Мы, советские читатели Низами, совсем иначе смотрим на это дело. Мы знаем эту страну, мы имеем счастье жить в такой стране и знаем, по какому пути нужно идти, чтобы добиться этого счастья.
    И глубоко волнует советского читателя, что великий мыслитель Азербайджана XII в. эту страну поместил в тот географический район, где и в самом деле осуществилась его великая мечта. Заметим, что этой картиной завершается все творчество Низами, что весь его творческий путь представляет собой как бы подъем, устремленный к этой кульминационной точке (…) И вот теперь в стране победившего социализма, в стране, не знающей страха перед исторической правдой, советские ученые берут на себя почетную задачу дать народам своей страны то сокровище, которое веками от них утаивали. // Бертельс Е. Э. Подготовка к юбилею Низами. — Литературная газета. 10.12.1939, № 68
  50. ↑ Низами. Статья в БСЭ, 2-е изд.Азербайджанские издания Низами к 1953 г.: Лирик шеирпэр, Бакы, 1947; Сиррлар хэзинэси, Бакы, 1947; Хосров вэ Ширин, Бакы, 1947; Лейли вэ Мэчнун, Бакы, 1942; Едди кезэл, Бакы, 1941; Искэндернамэ, Ьиссэ 1—2, Бакы, 1941
  51. ↑ Гик Я. Музей великого поэта. — Известия. 21.09.1947, № 223.
  52. ↑ Шнирельман В. А. Войны памяти: мифы, идентичность и политика в Закавказье / Рецензент: Л. Б. Алаев. — М.: Академкнига, 2003. — С. 146. — 592 с. — 2000 экз. — ISBN 5-94628-118-6.

    Раздел о «гениальном азербайджанском поэте» сопровождался портретом Низами Ганджеви работы художника Г. Халыкова. И хотя в полном соответствии с предписаниями Корана аутентичное изображение Низами отсутствовало, этот портрет Низами отвечал требованиям Багирова и с тех пор постоянно сопровождал все азербайджанские учебники

  53. ↑ В Баку отметят 110-летний юбилей создателя портрета Низами (Азербайджан, Баку, 25 ноября /корр. Trend Life Эльдар Гусейнзаде/) «Юбилей Газанфара Халыгова — автора художественного образа выдающегося поэта и мыслителя Низами, признанного во всем мире, будет отмечен в Баку во второй половине декабря.»
  54. ↑ Michael Zand. BERTHELS, EVGENIĭ ÈDUARDOVICH // Encyclopædia Iranica. (Last Updated: December 15, 1989)
  55. ↑ Audrey L. Altstadt. The Azerbaijani Turks: power and identity under Russian rule. Hoover Press, 1992. ISBN 0817991824. Стр. 11-12. «Modern studies of Azerbaijan’s literary history discuss numerous poets, for poetry is perhaps the oldest genre in the written and oral literature of Azerbaijan. A 1982 textbook for institutions of higher education outlined the „ancient and medieval“ literary history of Azerbaijan.57 It included two works from the period before the 10th century (the Zoroastrian Avesta and the Turkish dastan The Book of Dede Korkut) and a selection of widely renowned poets from the 10th to the 18th centuries, including Hetran Tabrizi, poetess Mehseti Ganjevi, Khagani Shirvani, Nizami Ganjevi, Mara-ghali Evhedi, Arif Ardebili, Imameddin Nasimi, Shah Ismail, Muhammad Fuzuli, Mollah Veki Vidadi, and Mollah Penakh Vagif. Collected works of most of these poets and some others have been published in individual volumes. // Among the most prominent of these literati and those whose works have been most often and widely published in Soviet Azerbaijan are Khagani Shirvani (1126—1199), Nizami Ganjevi (1141—1209), Nasimi (1369—1417), Shah Ismail Safavi („Khatai“) (1486—1524), and Fuzuli (1494—1556). Khagani Shirvani represented the impact of Shirvanshah patronage.58 Nizami Ganjevi, because of his wide fame and enormous contributions to Persian-language literature, is seen as an example of the interconnections between Turkish and Persian cultural strands and of Azerbaijan’s place in Turco-Persian culture.»
    57. A Säfäri and Kh. Yusifov, Gädim vä orta ästlär Azärbayjan ädäbiyyafï (Baku: Maarif, 1982).
    58. Collections of his works, some without any biographical information, include Üräk Döyünütüläri (Baku: Ganjlik, 1979) and Khagani Shirvani; Sechilmish äsärläri (Baku: Azerneshr, 1978). "
  56. ↑ БСЭ, 2 изд,, М., 1949, т.,1, стр. 461, ст. «Азербайджан»
  57. ↑ Доминирование схемы отражено в энциклопедиях
    • БСЭ, второе издение. 1959 год. том I. Статья «Азербайджанская Советская Социалистическая Республика»
    • БСЭ, третье издение. Статья «Азербайджанская Советская Социалистическая Республика», глава XIV «Литература»: «Азербайджанский фольклор. Во многих памятниках сохранились черты древнего фольклора: мидийские легенды (7 — 6 вв. до н. э.), записанные Геродотом и связанные с иранскими завоевательными войнами, религиозно-философские древние тексты в „Авесте“ и др. … Многие памятники письменной азербайджанской литературы древнего периода до нас не дошли, но известно, что ещё в 5 в. в Кавказской Албании (на С. современного А.) существовала высокая культура; были написаны оригинальные и переводные религиозные книги и художественные произведения. … Вершиной азербайджанской поэзии 12 в. является творчество Низами Ганджеви, одного из корифеев мировой поэзии.»
    • Алексей Александрович Сурков. Краткая литературная энциклопедия (том 1). Советская энциклопедия, 1962. Стр. 85
    • «Истории всемирной литературы» (том 2) (Институт мировой литературы им. А. М. Горького, 1984 год
    Факт доминирования схемы в советских источниках также явно отражен в следующих монографиях, статьях и учебниках (в обратном хронологическом порядке):
    • Зияддин Багатур оглы Геюшев. Очерки по истории азербайджанской философии, Зияддин Багатур оглы Геюшев. Изд.во Академии наук Азербайджанской ССР, 1966. Стр. 5-7
    • Шейдабек Фараджиевич Мамедов. Развитие философской мысли в Азербайджане. Университет, 1965. Стр. 2-7
  58. ↑ Бертельс Е. Э. Литература на персидском языке в Средней Азии. — СВ. Вып. V. М.-Л.. 1948. с. 200
  59. ↑ «Выяснять этническую принадлежность каждого заслуживающего внимания автора, а затем расклассифицировать их по разным литературам — но такая задача, во-первых, была бы невыполнимой потому, что данных об этнической принадлежности старых писателей у нас нет и, вероятно, никогда не будет; во-вторых, это методологически было бы порочно до самой последней крайности. Следовательно, мы тогда строили бы литературу по признаку крови, по признаку расы. Едва ли нужно говорить, что так строить литературу мы не можем и не будем, я, во всяком случае, не буду, если кто-нибудь другой хочет — пожалуйста, его частное дело (…) Как провести раздел между персидской и таджикской литературой — я, скажу откровенно, не знаю. Если встать на такую позицию, что мы должны писателя отнести обязательно к тому месту, где он родился и где он большую часть своей жизни действовал, то этот принцип нас никуда не приведет». — Архивный фонд МГ ИВ АН СССР. Цит. по: Иранистика в России и иранисты / Рос. акад. наук. Ин-т востоковедения; [Отв. ред. Л. М. Кулагина]. М. : ИВ РАН, 2001. Стр. 184.)
  60. ↑ C. A. (Charles Ambrose) Storey and Franço de Blois (2004), «Persian Literature — A Biobibliographical Survey: Volume V Poetry of the Pre-Mongol Period.», RoutledgeCurzon; 2nd revised edition (June 21, 2004). Pg 363: «Nizami Ganja’i, whose personal name was Ilyas, is the most celebrated native poet of the Persians after Firdausi. His nisbah designates him as a native of Ganja (Elizavetpol, Kirovabad) in Azerbaijan, then still a country with an Iranian population..»
  61. ↑ Moḥammad Amin Riāḥi. NOZHAT AL-MAJĀLES // Encyclopædia Iranica. «The fact that numerous quatrains of some poets (e.g. Amir Šams-al-Din Asʿad of Ganja, ʿAziz Šarvāni, Šams Sojāsi, Amir Najib-al-Din ʿOmar of Ganja, Badr Teflisi, Kamāl Marāḡi, Šaraf Ṣāleḥ Baylaqāni, Borhān Ganjaʾi, Elyās Ganjaʾi, Baḵtiār Šarvāni) are mentioned together like a series tends to suggest the author was in possession of their collected works. Nozhat al-mājales is thus a mirror of the social conditions at the time, reflecting the full spread of Persian language and the culture of Iran throughout that region, clearly evidenced by the common use of spoken idioms in poems as well as the professions of the some of the poets»
  62. ↑ V. Minorsky, Studies in Caucasian History, Cambridge University Press, 1957. pg 34:"The author of the collection of documents relating to Arran Mas’ud b. Namdar (c. 1100) claims Kurdish nationality. The mother of the poet Nizami of Ganja was Kurdish (see autobiographical digression in the introduction of Layli wa Majnun). In the 16th century there was a group of 24 septs of Kurds in Qarabagh, see Sharaf-nama, I, 323. Even now the Kurds of the USSR are chiefly grouped south of Ganja. Many place-names composed with Kurd are found on both banks of the Kur"
  63. ↑ V. Minorsky: «review of G. H. Darab translation of Makhzan al-Asrar» 1945 Minorsky, BSOAS., 1948, xii/2, 441-5): «Whether Nizami was born in Qom or in Ganja is not quite clear. The verse (quoted on p. 14): „I am lost as a pearl in the sea of Ganja, yet I am from the Qohestan of the city of Qom“, does not expressly mean that he was born in Qom. On the other hand, Nizami’s mother was of Kurdish origin, and this might point to Ganja where the Kurdish dynasty of Shaddad ruled down to AH. 468; even now Kurds are found to the south of Ganja.»
  64. ↑ Статья д-ра Julie S. Meisami (Оксфорд)
  65. ↑ Доминирование точки зрения, что Низами является персидским поэтом отражено в энциклопедиях, где определение Низами дается исключительно как персидского поэта:
    • Энциклопедия Британника, статья «Neẓāmī»: «Neẓāmī — Persian poet — greatest romantic epic poet in Persian literature, who brought a colloquial and realistic style to the Persian epic.»
    • Энциклопедия Брокгауз (сайт), статья Nisami: «Nisami, Nezami, eigentlich Abu Mohammed Iljas Ibn Jusuf, persischer Dichter, * vermutlich Gäncä (Aserbaidschan) 1141»
    • Энциклопедия Ларусс (сайт): «Ilyas ibn Yusuf Nezami ou Ilyas ibn Yusuf Nizami — Poète persan (Gandja, vers 1140-Gandja, vers 1209)»
    • Энциклопедия Ираника (сайт), статья «PERSIAN LITERATURE»: «Neẓāmi’s Five Treasures (Panj ganj). Eliās Abu Mo-ḥammad Neẓāmi of Ganja was born around 1141 of a Kurdish mother and a father named Yusof»
    • Chelkowski, P. "Nizami Gandjawi, jamal al-Din Abu Muhammad Ilyas b. Yusuf b. Zaki Muayyad . Encyclopaedia of Islam. Edited by: P. Bearman, Th. Bianquis, C.E. Bosworth, E. van Donzel and W.P. Heinrichs. Brill, 2008. Brill Online. Excerpt one:"Nizami Gandjawi, Djamal al-Din Abu Muhammad Ilyas b. Yusuf b. Zaki Muʾayyad, one of the greatest Persian poets and thinkers."
    • Encyclopedia of Literary Translation Into English, Taylor & Francis, 2000, ISBN 1884964362, стр. 1005: «Nizami 0.1141-0.1209 Persian poet»
    • Persian Literature: A Bio-Bibliographical Survey, C.A. Storey, Francois De Blois(Professor School of Oriental and African Studies, University of London), Routledge, 2004, ISBN 0947593470, стр. 408: «Memoir of the life and writings of the Persian poet Nizami»
    • The Arabian Nights Encyclopedia, Ulrich Marzolph (Akademie der Wissenschaften, Göttingen), Richard van Leeuwen, Hassan Wassouf, ABC-CLIO, 2004, ISBN 1576072045, Стр. 225: «Persian poet Nezami (d. 1209)»
    • Encyclopedia of Arabic Literature, Julie Scott Meisami (Lecturer in Persian, University of Oxford, Oriental Institute, Editor «The Journal of Middle Eastern Literatures»), Paul Starkey. Автор статьи Gregor Schoeler (Базельский университет). Стр. 69: «Persian poet Nizami»
    • The Oxford Dictionary of Islam, John L. Esposito, Oxford University Press US, 2003, ISBN 0195125592, Стр. 235: «Nizami, Jamal al-Din Abu Muhammad II- yas ibn Yusuf ibn Zaki Muayyad (d. ca. 1209) Persian poet. Author of the Khamsa»
    • Encyclopedia of Asian History: Vols 1-4. Ainslie Thomas Embree (Professor Emeritus of History Columbia University), Robin Jeanne Lewis, Asia Society, Richard W. Bulliet. Scribner, 1988. Стр.55: «..five historical idylls (1299—1302) as a rejoinder to the Khamsa of the Persian poet Nizami…»
    • New Encyclopedia of Islam: A Revised Edition of the Concise Encyclopedia of Islam. Cyril Glasse (Columbia university), Huston Smith. Rowman Altamira, 2003. ISBN 0759101906. «NizamI (Abu Yusuf Muhammad Ilyas ibn Yusuf Nizam ad-Dîn) (535-598l\ 141—1202). A Persian poet and mystic, he was born in Ganja in Azerbaijan.»
    Кроме того эта характеристика Низами явно повторена в следующих современных монографиях (приведены в обратном хронологическом порядке):
    • Christine van Ruymbeke (University of Cambridge, Doctorat en Iranologie, Université Libre de Bruxelles, Belgium). Science and Poetry in Medieval Persia: The Botany of Nizami’s Khamsa. Cambridge University Press, 2007. ISBN 0521873649. Стр. 8. «Nizami is one of the main representatives of Persian poetry at the time»
    • A History of Literary Criticism in Iran, 1866—1951: Literary Criticism in the Works of Enlightened Thinkers of Iran--Akhundzadeh, Kermani, Malkom, Talebof, Maragheʼi, Kasravi, and Hedayat, Iraj Parsinejad (Tokio University of Foreigh Studies), Ibex Publishers, Inc., 2003, ISBN 1588140164, Стр. 225: «This is a critique of a new edition of Persian poet Nezami…»
    • Kamran Talattof (Associate Professor, Near Eastern Studies at the University of Arizona, Tucson), Jerome W. Clinton (professor emeritus of Near Eastern studies and a scholar of Iranian culture and society), K. Allin Luthe. The Poetry of Nizami Ganjavi: Knowledge, Love, and Rhetoric. Palgrave, 2001 ISBN 0312228104. Стр.2: "…and blameless character in a degree unequaled by any other Persian poet… "
    • Ronald Grigor Suny (редактор), Kennan Institute for Advanced Russian Studies, American Association for the Advancement of Slavic Studies. Nationalism and Social Change: Essays in the History of Armenia, Azerbaijan, and Georgia. University of Michigan Press, 1996. ISBN 0472096176. Стр. 20. «…the great Persian poet Nizam ud-Dih Abu Muhammad Ilyas…»
    • History of Muslim Philosophy, M. M. SHARIF (Director of the Institute of Islamic Culture, Lahore Pakistan). 1963. Глава 54: «The most important classical poet of this period is Shaikhi. His version of IChusrau we Shirin of the Persian poet Nizami is more than a mere translation»
    , в том числе и турецких авторов:
    • Johan Christoph Burgel (Editor), Christine van Ruymbeke (Editor), Nizami: A Key to the Treasure of the Hakim (ISS), Leiden University Press (2010) «This „Key“ to the Khamsa consists of thirteen essays by eminent scholars in the field of Persian Studies, each focusing on different aspects of the Khamsa, which is a collection of five long poems written by the Persian poet Nizami of Ganja. Nizami (1141—1209) lived and worked in Ganja in present-day Azerbaijan. He is widely recognized as one of the main poets of Medieval Persia, a towering figure who produced outstanding poetry, straddling mysticism, romances and epics.»
    • Gülru Necipoğlu Julia Bailey. Muqarnas: An Annual on the Visual Culture of the Islamic World. BRILL, 2005, ISBN 9004147020. Глава написана Aysin Yoltar-Yildirim (Ph.D. in Art History and Archeology). Стр. 99. «Trying to emulate another great Persian poet, Nizami, Hatifi attempted to write…»
    • Walter G. Andrews, Mehmet Kalpakli. The Age of Beloveds: Love and the Beloved in Early-modern Ottoman and European Culture and Society. Duke University Press, 2005, ISBN 0822334240. Стр. 59. «the fourth in a series of five mesnevi poems (a hamse or „pentad“) intended to match the famed thirteenth-century hamse of the Persian poet Nizami of Ganja.»
    О мнении исследователей по персидской идентичности Низами говорят следующие источники:
    • C. A. (Charles Ambrose) Storey and Franço de Blois (2004), «Persian Literature — A Biobibliographical Survey: Volume V Poetry of the Pre-Mongol Period.», RoutledgeCurzon; 2nd revised edition (June 21, 2004). Pg 363: «Nizami Ganja’i, whose personal name was Ilyas, is the most celebrated native poet of the Persians after Firdausi. His nisbah designates him as a native of Ganja (Elizavetpol, Kirovabad) in Azerbaijan, then still a country with an Iranian population..»
    • Латиф Сингха отмечает, что исследователи персидской литературы считают Низами величайшим представителем персидской лиртературы. Dr. Lalita Sinha (Universiti Sains Malaysia, Senior Lecturer in Comparative Literature and Comparative Religion). Garden of Love. World Wisdom, Inc, 2008. ISBN 1933316632. Стр. 24. «Hailed by scholars of Persian literature as the greatest exponent of romantic epic poetry in Persian literature (Levy 1969, XI), Nizami is also referred….»
    • Annemarie Schimmel, «And Muhammad Is His Messenger: The Veneration of the Prophet in Islamic Piety (Studies in Religion)»,The University of North Carolina Press (November 30, 1985) . pg 18: "In Persian sources, his search for knowledge takes precedence over world conquest. In the Iskandar-namah (Book of Alexander) by the Persian poet Nizami, Alexander is depicted as the half-brother of the conquered King "
    • Richard N. Frye Reviewed work(s): The Turkic Languages and Literatures of Central Asia: A Bibliography by Rudolf Loewenthal. Harvard Journal of Asiatic Studies, Vol. 21, (Dec., 1958), p. 186. excerpt: "Many works that appear in this bibliography have no proper place in it; for example, publications on the Persian poet, Nizami (page 73), as well as articles on such political matters as pan-Turkism "
    • Yo’av Karny, «Highlanders : A Journey to the Caucasus in Quest of Memory», Published by Macmillan, 2000. Pg 124: «In 1991 he published a translation into Khynalug of the famous medieval poet Nezami, who is known as Persian but is claimed by Azeri nationalists as their own.»
    • Согласно Тамазишвили "точки зрения, что Низами персидский поэт, и сегодня придерживаются ученые многих стран, в первую очередь — Ирана"Неизвестные страницы отечественного востоковедения : [cборник] / Рос. акад. наук, Ин-т востоковедения, С.-Петерб. фил. арх. РАН ; [сост. В. В. Наумкин (отв. ред.), Н. Г. Романова, И. М. Смилянская]. М. : Вост. лит., 2004. А. О. Тамазишвили. Из истории изучения в СССР творчества Низами Гянджеви: вокруг юбилея — Е. Э. Бертельс, И. В. Сталин и другие. Стр. 173—199
  66. ↑ Кругосвет. Низами: Низами Гянджеви (1141 — предпол. 1204) — азербайджанский поэт, мыслитель, философ, писал на языке фарси.. Чингиз Гусейнов
  67. ↑ «Энциклопедия для детей» Аванта+. «Низами Гянджеви — азербайджанский поэт, мыслитель. Писал на персидском языке.»
  68. ↑ Эта точка зрения отражена в энциклопедиях, где определение Низами дается как азербайджанского поэта, пишущего на персидском языке:
  69. ↑ Чингиз Гусейнов. Азербайджанская литература
  70. ↑ Брагинский Владимир Иосифович, д.филол.н. The Comparative Study of Traditional Asian Literatures: From Reflective Traditionalism to Neo-Traditionalism. Routledge, 2001. ISBN 0700712402. Стр. 119: «…great Persian poet Nizami…»
  71. ↑ 1 2 Стеблин-Каменский Иван Михайлович (заведующий Кафедрой иранской филологии, декан Восточного факультета Санкт-Петербургского государственного университета). Восточный факультет давно готов сотрудничать с Западом. «Мы готовили таких специалистов <в „новообразованных государствах“>, но, как показывает наше с ними общение, там очень много националистических тенденций, научных фальсификаций. (…). В их трудах присутствует националистическое начало, нет объективного взгляда, научного понимания проблем, хода исторического развития. Подчас — откровенная фальсификация. Например, Низами, памятник которому воздвигнут на Каменноостровском проспекте, объявляется великим азербайджанским поэтом. Хотя он по-азербайджански даже не говорил. А обосновывают это тем, что он жил на территории нынешнего Азербайджана — но ведь Низами писал свои стихи и поэмы на персидском языке!»
  72. ↑ Сайт президента России. Выступление на открытии памятника Низами, Санкт-Петербург, 9 июня 2002 года.
  73. ↑ Невское время. 11 июня 2002. В Баку — Пушкин, у нас — Низами.
  74. ↑ Сергей Румянцев, Ильгам Аббасов. С кого начинается Родина? Парадоксы формирования национальной идентичности путем аппроприации «экстерриториального» национального героя. «Ab imperio», 2/2006
  75. ↑ Низами Гянджеви. Собрание сочинений в 3 т. Баку, 1991. Т.1. С.5
  76. ↑ Издан второй том шеститомника «История азербайджанской литературы», подготовленный в Институте литературы им. Низами НАНА
  77. ↑ 1 2 Адиль Багиров, к.п.н. Присвоение и отторжение культурного и исторического наследия Азербайджана иранским и армянским правительствами на примере великого азербайджанского поэта Низами Гянджеви
  78. ↑ Рамазан Кафарлы. Философия любви на древнем Востоке и Низами. Санкт-Петербург, Лейла, 2001, сс. 93-100. «…если бы в XII столетии „язык не имел значения“, то Ахситан не подчеркивал бы особо, чтобы его заказ-поэма „Лейли и Меджнун“ был выполнен именно на фарси, то есть не опасался бы широкого распространения тюркского языка в ущерб персидскому и арабскому языкам. Тем самым он косвенно указывал, что население Ширвана, которым он правил, говорило на тюркском (под „тюрко-подобными словами“ шах имел в виду простонародную речь и хотел продемонстрировать, что эта речь „не подобает их шахскому роду“), а Низами создавал произведения и на родном языке. Выраженные на родном языке чувства и мысли поэта, вскормленные материнскими колыбельными и родными баяты, звучали бы еще более вдохновенно, правдиво и обстоятельно. Не следует вместе с тем игнорировать тот факт, что Низами на Востоке можно было бы скорее прославиться и распространить свои воззрения в различных странах посредством персидского и арабского языков. Только по этой причине великий художник слова был связан, так сказать, по рукам и ногам. Для того, чтобы созданные им творения не затерялись, он был вынужден следовать требованиям литературного письменного языка своей эпохи.»
  79. ↑ Мамед Эмин Расулзаде. Азербайджанский поэт Низами. Баку, 1991, с. 31. «…кто смеет сказать „он не тюрк“ поэту, который называет а) красивого и великого — тюрком, б) красоту и величие — тюркизмом, в) красивое и великое слово — тюркским, г) страну красоты и величия — Туркестаном. В эпоху, когда жил Низами, язык как таковой не имел значения, с точки зрения же чувств, души, патриотических аргументов, доказывающих тюркское происхождение поэта, не одно, а тысячи»
  80. ↑ Заявление института Мира и демократии (Талышский вопрос).
  81. ↑ Яна Амелина. Талышский вопрос
  82. ↑ «Права человека в СНГ и Балтии» Бюллетень № 12, февраль 2008.
  83. ↑ Editors of «Tolishi sedo» newspaper took stand of betrayal of country l

Литература

[править | править код]
  • Тамазишвили А. О. Послесловие [к публикации доклада Б. Н. Заходера «Е. Э. Бертельс»]. — Иранистика в России и иранисты. М., 2001, с. 185—186.
  • Тамазишвили А. О.. Из истории изучения в СССР творчества Низами Гянджеви: вокруг юбилея — Е. Э. Бертельс, И. В. Сталин и другие // Наумкин В. В. (отв. ред.), Романова Н. Г., Смилянская И. М. Неизвестные страницы отечественного востоковедения : [cборник] — М. : Вост. лит., 2004. Рос. акад. наук, Ин-т востоковедения, С.-Петерб. фил. арх. РАН. Стр. 173—199.
  • Walter Kolarz. Russia and Her Colonies. Archon Books, 1967.

Ссылки

[править | править код]
Источник — https://ru.wikipedia.org/ruwiki/w/index.php?title=Участник:Divot/Низами&oldid=49264742