Живое национальное сокровище Японии

Материал из Википедии — свободной энциклопедии
Перейти к навигации Перейти к поиску
У этого термина существуют и другие значения, см. Живое национальное сокровище.
У этого термина существуют и другие значения, см. Сокровище нации (значения).

Живое национальное сокровище (яп. 人間国宝 нингэн кокухо:) — общепринятое неофициальное[1] название лиц, внёсших весомый вклад в японскую культуру: специалисты народных промыслов, музыканты, деятели театрального и исполнительского искусства, в том числе бунраку, кумиодори, но и кабуки, керамисты, писатели и поэты, лакировщики, текстильщики[яп.], специалисты по обработке металлов, дерева, бамбука, мастера-изготовители кукол, бумаги и так далее[2]. Оно присуждается с 1954 года по закону «Об охране культурных ценностей» (яп. 文化財保護法)[2].

Начиная с периода Мэйдзи на фоне механизации и урбанизации общества японское правительство постепенно наращивало защиту материальных объектов культуры, а в 1950 году под государственную защиту попали и нематериальные. Закон был раскритикован и сразу же началась его доработка. После принятия поправки в 1954 году появилось звание «хранителя нематериального культурного достояния» и присвоены первые 30 званий. Также поправка распространила защиту на народные искусства и ремёсла. Следующая поправка была принята после новой волны индустриализации, она повысила статус народных промыслов и ввела новую категорию охраняемых объектов: техники консервации.

Статус живого национального сокровища присваивается парламентом после изучения кандидатур экспертным советом. Носители получают ежегодную стипендию и должны содействовать сохранению и документации своей области. Появление статуса небеспроблемно: многие носители испытывают сильное давление из-за сопутствующих званию требований и ответственности; также отмечается политизированность этого звания. С другой стороны, списки шедевров устного и нематериального культурного наследия ЮНЕСКО появились с оглядкой на японское законодательство.

Терминология

[править | править код]

Неофициальный термин «живое национальное сокровище» был взят из закона 1929 года, в котором важнейшие материальные объекты именовались «национальными сокровищами»[3]. Официальное наименование живых национальных сокровищ — хранители нематериального культурного достояния (яп. 重要無形文化財保持者 дзю:ё: мукэй бункадзай ходзися)[4][5]. Это звание присваивается правительством и поэтому является государственной наградой[6].

Министерство образования неоднократно выражало неодобрение неофициальному названию «живое национальное сокровище» ввиду избыточного фокуса на личностях «хранителей», но оно продолжает широко использоваться с 1955 года[7]. Также критики считали, что использование термина «живое национальное сокровище» отсылает к периоду поклонения императору как живому богу, в частности по причине принадлежности многих получателей к аристократическим родам, имевшим тесную связь с императором[3].

Государство признаёт нечёткость статуса живого национального сокровища и часто избегает его упоминания в официальных документах, либо предваряет его выражением «так называемое»[6]. Официально высшими наградами для деятелей культуры являются звание «Заслуженный деятель культуры»[англ.], орден Культуры и назначение в Японскую академию искусств[6].

История звания

[править | править код]

Первоистоки

[править | править код]
Фабрика по производству шёлка; ок. 1910. Боязнь, что механизация вытеснит традиционные искусства, была важной причиной появления «живых национальных сокровищ»[8]

Первые действия японских властей по защите культурных ценностей датируются периодом Мэйдзи, когда одновременно с модернизацией страны произошёл подъём национализма и начались распродажи объектов материального наследия за рубеж[9][10]. В 1871 году был принят первый закон, защищающий «старинные объекты», за ним последовал закон 1897 года, охраняющий синтоистские святилища и буддийские храмы[англ.][11]. В этом законе впервые в отношении культурных ценностей использовано словосочетание «сокровище»[10]. В 1929 году вступил в силу закон «Об охране культурных ценностей», придававший некоторым материальным объектам статус культурной ценности[11]. В 1933 году новый закон запретил экспорт таких ценностей за рубеж без согласования с министром образования[10].

После окончания Второй мировой войны Япония стала уделять пристальное внимание развитию и сохранению культуры; это стало результатом роста интереса к традиционным промыслам с 1920-х годов и деятельности движения «мингэй»[12]. При этом деятели мингэй считали, что эстетическая ценность народных промыслов проистекает из анонимности их авторов и является следствием коллективной работы над предметом[13].

В Японии, как и в других странах, первыми защиту получили материальные ценности, однако в вопросе защиты нематериального наследия Япония была пионером[14].

Закон «Об охране культурных ценностей»

[править | править код]

30 мая 1950 года был принят закон «Об охране культурных ценностей», который определил важные для культуры природно-исторические памятники, материальные и нематериальные ценности, а также техники и традиции их исполнения[4][11][15]. Толчком к его появлению стал пожар 1949 года в храме Хорю-дзи, уничтоживший часть стенной росписи VII века[11][7]. Этот закон консолидировал все принятые до того законы, защищавшие культурное наследие[10].

Среди прочего, в законе был прописан порядок регистрации отдельных людей и коллективов, развивающих искусства и традиции, и требующих защиты государства ввиду опасности исчезновения последних[16][17]. На этом этапе нематериальным наследием признавались лишь несколько видов искусств вроде кабуки и но, тогда как традиционные ремёсла оставались без государственной защиты[18]. При этом развитие нематериальных ценностей, согласно закону, может происходить в том числе производством материальных объектов[4], а титул «важное культурное достояние» и «национальное сокровище» к ним не применялся[17].

Для осуществления прописанных в законе мер была создана Государственная комиссия по защите культурных ценностей (яп. 文化財保護委員会), позже вошедшая в состав Управления культуры Японии[15].

Закон критиковали, указывая на то, что среди 155 нематериальных объектов культурного наследия не было выбрано ни одного классического исполнительского искусства, за исключением дзёрури: гагаку, но, кабуки и другие искусства остались в стороне[17]. Государственная комиссия по защите культурных ценностей занялась пересмотром закона. Было проведено всеяпонское исследование, целью которого было определить «наиболее достойные и нуждающиеся в защите исполнительские и прикладные искусства»[15].

  • Роспись по штукатурке в Золотом павильоне Хорю-дзи
  • Уничтожена пожаром
    Уничтожена пожаром
  • Сохранилась
    Сохранилась

Первая поправка: появление статуса живого национального сокровища

[править | править код]
Керамист Сёдзи Хамада[англ.], получивший статус одним из первых, в 1955 году

В 1954 году первой поправкой к закону был определён порядок регистрации людей и групп людей-носителей нематериальных культурных ценностей, имеющих уникальные знания и/или навыки; их и называют живыми национальными сокровищами[16][14]. Звание не может быть передано другим или унаследовано[19]. Со смертью человека статус живого национального сокровища утрачивается[4]. В 1955 году были оглашены имена первых тридцати «живых национальных сокровищ»[17].

Другим изменением, внесённым поправкой 1954 года, была реорганизация защиты народных искусств и ремёсел. Знания о них до 1954 года попадали в категорию нематериального наследия, однако поправка объединила знания и сами объекты в категорию «фольклорная информация», включающую «элементы, необходимые для понимания повседневной жизни японского народа, включая пищевые, костюмные, религиозные традиции, жильё в целом, ремёсла, ежегодные события и прочие объекты, требуемые для исполнения и продолжения его культурных практик»[17]. Категория, в свою очередь, включала разделение на материальные и нематериальные объекты. Статус народных промыслов оставался при этом ниже, чем у нематериального культурного наследия, а его мастера не могли быть объявлены «живыми национальными сокровищами»[20].

Вторая поправка: возвышение статуса народных промыслов

[править | править код]
Народные ремёсла изначально находились в худшем положении

В 1960—1970-х годах правительство популяризовало как само звание живого национального сокровища, так и движение «мингэй»[16]. Причиной этого была новая волна индустриализации и опасения за сохранность японского фольклора[20]. Итогом этих опасений стала внесённая в 1975 году в закон новая поправка, которая добавляла народные промыслы в список важнейших нематериальных ценностей, хотя и не давала особого статуса мастерам этих промыслов[21]. Отчасти причиной этому было сопротивление фольклористов, считавших, что придание народным ремёслам подобного статуса приведёт к их застыванию и исчезновению[22]. С этого момента носителями статуса важных нематериальных ценностей стали регистрировать и организации[16]. Также была введена третья подкатегория нематериального наследия: техники консервации культурных объектов, включавшая в том числе техники изготовления инструментов и ингредиентов[23].

С 1964 года носители звания живого национального сокровища получают государственную стипендию в размере 2 млн иен в год в обмен на следующие обязанности:

  • обучать преемников,
  • развивать свои знания и навыки,
  • документировать их,
  • передавать их широкой публике, организуя выставки или публичные выступления[24][25][26].

Агентство по делам культуры проверяет соблюдение этих обязанностей[27]. Управление было создано в 1968 году и сразу после этого ему было передано право назначения статуса культурной ценности[15].

Размер стипендии ограничивает количество присваиваемых званий: их не может быть более 116 одновременно, так как выделенный на программу бюджет составляет 232 млн иен в год; из-за этого кандидаты вынуждены ждать смерти одного из ныне живущих нингэн-кокухо[23].

2000-е: децентрализация

[править | править код]

С 1980-х годов муниципальные власти Японии стали уделять внимание развитию туризма и заключили, что народные ремёсла могут его подстегнуть, а продажи их объектов положительно скажутся на экономике страны[23]. С этого момента параллельно с государственным статусом объекта наследия появились и местные инициативы по возрождению региональной народной культуры[23].

В 2004 году народные техники изготовления материальных объектов смогли получать статус нематериального народного культурного объекта[23].

Порядок присвоения

[править | править код]

При подготовке списка кандидатов на звание живого национального сокровища Совет по культуре скрупулёзно их изучает: во внимание принимаются не только художественные и технические качества их работы, но также состояние их здоровья, наличие других наград, количество преемников, социальное положение и личные качества[23]. В состав комиссии по каждому кандидату входит 15 экспертов соответствующего профиля, назначаемых министерством образования Японии[15]. Затем министр образования предоставляет список кандидатов парламенту[6].

Причины и последствия

[править | править код]

Появление и популяризация статуса «живого национального сокровища» произошли во время бурной американизации, вызвавшей рост ностальгии по образу сельской глубинки и аграрному прошлому[24][8]. Некоторые традиции при этом изменились или были переосмыслены, тогда как другие — созданы с нуля[28]. Отмечается, что присвоение статуса запрещает мастеру вносить инновации и ограничивает творческое начало[27][29]. Для некоторых ремёсел требование соблюдать традиционные техники иногда делает работу невозможной ввиду исчезновения материалов; примером является лаковое искусство[27].

Хотя изначальная идея при создании статуса хранителя заключалась в том, чтобы защитить исчезающие культурные ценности, на практике зачастую статус получают те мастера, чья работа одобряется властями, тогда как ценности, не соответствующие государственной повестке, игнорируют[24]. Среди живых национальных сокровищ почти все — мужчины (по состоянию на 2019 год — 59 из 70), отчасти это вина патрилинейной системы иэмото[24]. Также, ввиду необходимости продемонстрировать высококачественный образец объекта культурного наследия, присвоение ему статуса при отсутствии мастеров оказывается невозможно[27].

Требование документировать техники заставляет носителей нарушать традиционный порядок передачи знаний учащимся: в Японии издревле практиковалось обучение через наблюдение и имитацию, и многие мастера оказываются не в состоянии формализовать критерии хорошей работы, так как от учеников требовалось самостоятельно интернализировать их[30]. Современные методики обучения не требуют проводить с мастером большое количество времени, и он из наставника превращается в инструктора, а учащимся больше не нужно активно интернализировать знания, которые им просто предоставляют на уроке[31]. Зная, что некоторые искусства и промыслы будут утеряны, если знающие их люди не будут делать записи, такие носители звания «живое национальное сокровище» как мастер музыкального жанра дзиута Хацуко Кикухара[яп.], вынуждены записывать их, несмотря на уверенность, что это обеднит искусство и лишит будущих музыкантов возможности его интерпретировать по-своему[32].

Также некоторые носители звания сообщают, что после его получения они чувствуют огромную ответственность: мастер резьбы по золотой фольге кириканэ Дайдзо Нисидэ[яп.] указывал, что «хотя это всего лишь звание, (…) я злюсь из-за того, что вместе с ним идут стереотипы и общественное давление»[29]. Мастер дамаскинажа Иккоку Касима (яп. 鹿島一谷) был уверен, что после получения звания он вскоре умрёт из-за невыносимого чувства ответственности[29].

Успех деятельности по популяризации живых национальных сокровищ стал одной из причин создания списка шедевров устного и нематериального наследия ЮНЕСКО в 2001 году[33]. Южнокорейский закон по защите нематериальных ценностей, создавший звание «живого национального сокровища»[англ.], в части терминологии основан на японском[6].

Список носителей

[править | править код]
Основная статья: Список людей, носящих звание «Живое национальное сокровище»

По состоянию на март 2019 года звание «живого национального сокровища» носили 70 человек[24].

В жизненном пути людей, которым присвоено звание хранителя нематериальной культурной ценности, прослеживается общая канва, уходящая корнями в историю и встречавшаяся у всех мастеров японских искусств и промыслов до периода Мэйдзи: все они начали заниматься своим делом в раннем детстве, затем примерно с 8 лет интенсивно обучались его секретам, а получив независимость от учителя, сами брали учеников и передавали знания им[34]. Дети при этом часто жили в доме учителя и начинали с чёрной работы, постепенно получая разрешение пользоваться инструментами[35]. Важными качествами для мастера оказываются достижение состояния полного погружения, «му» (яп. 務) и менторство[36].

В современной Японии передавать знания традиционным путём невозможно: традиционные педагогические техники требуют начать многочасовое ежедневное обучение в детсадовском возрасте и включают запрет на записывание, а также предполагают физическое насилие[37]. Этот порядок постепенно переставал работать ещё во время периода Мэйдзи, однако в современной Японии с её обязательным школьным образованием и индустриализацией он окончательно стал невозможен[38].

Примечания

[править | править код]
  1. ↑ Aikawa-Faure, 2014, p. 49.
  2. ↑ 1 2 Britannica.
  3. ↑ 1 2 Bambling, 2005, p. 149.
  4. ↑ 1 2 3 4 Nipponica.
  5. ↑ Aikawa-Faure, 2014, p. 38, 49.
  6. ↑ 1 2 3 4 5 Siegenthaler, 1999, p. 6.
  7. ↑ 1 2 Siegenthaler, 1999, p. 8.
  8. ↑ 1 2 Siegenthaler, 1999, p. 11.
  9. ↑ Aikawa-Faure, 2014, p. 39—40.
  10. ↑ 1 2 3 4 Siegenthaler, 1999, p. 9.
  11. ↑ 1 2 3 4 Aikawa-Faure, 2014, p. 40.
  12. ↑ Logan et al., 2015, p. 75.
  13. ↑ Siegenthaler, 1999, p. 10.
  14. ↑ 1 2 Aikawa-Faure, 2014, p. 38.
  15. ↑ 1 2 3 4 5 Siegenthaler, 1999, p. 4.
  16. ↑ 1 2 3 4 Logan et al., 2015, p. 76.
  17. ↑ 1 2 3 4 5 Aikawa-Faure, 2014, p. 41.
  18. ↑ Aikawa-Faure, 2014, p. 38—39.
  19. ↑ Kodansha, 1983, p. 61.
  20. ↑ 1 2 Aikawa-Faure, 2014, p. 42.
  21. ↑ Aikawa-Faure, 2014, p. 39, 42.
  22. ↑ Aikawa-Faure, 2014, p. 39.
  23. ↑ 1 2 3 4 5 6 Aikawa-Faure, 2014, p. 43.
  24. ↑ 1 2 3 4 5 Morais, 2019, p. 143.
  25. ↑ Hartog&Brown, 2015, p. 155.
  26. ↑ Aikawa-Faure, 2014, p. 41, 43.
  27. ↑ 1 2 3 4 Aikawa-Faure, 2014, p. 44.
  28. ↑ Morais, 2019, p. 145.
  29. ↑ 1 2 3 Bambling, 2005, p. 163.
  30. ↑ Bambling, 2005, p. 150, 153, 156.
  31. ↑ Bambling, 2005, p. 164.
  32. ↑ Bambling, 2005, p. 165—166.
  33. ↑ Stefano et al., 2012, p. 9.
  34. ↑ Bambling, 2005, p. 153, 150.
  35. ↑ Bambling, 2005, p. 152, 160.
  36. ↑ Bambling, 2005, p. 158.
  37. ↑ Bambling, 2005, p. 155.
  38. ↑ Bambling, 2005, p. 162.

Литература

[править | править код]
  • 無形文化財 (яп.). ブリタニカ国際大百科事典 小項目事典. Дата обращения: 25 мая 2019. Архивировано 14 мая 2014 года.
  • 無形文化財 (яп.). 日本大百科全書(ニッポニカ). Дата обращения: 25 мая 2019. Архивировано 14 мая 2014 года.
  • Logan W., Craith M.N., Kockel U. A Companion to Heritage Studies (англ.). — Wiley, 2015. — (Wiley Blackwell Companions to Anthropology). — ISBN 9781118486665.
  • Hartog F., Brown S. Regimes of Historicity: Presentism and Experiences of Time (англ.). — Columbia University Press, 2015. — (European Perspectives: A Series in Social Thought and Cultural Criticism). — ISBN 9780231538763.
  • Stefano M.L., Davis P., Corsane G. Safeguarding Intangible Cultural Heritage (англ.). — Boydell Press, 2012. — (Heritage matters series). — ISBN 9781843837107.
  • Living National Treasure // Kodansha Encyclopedia of Japan. — Коданся, 1983. — Т. 5. — С. 60—61. — ISBN 9780870116209.
  • Morais, Liliana. Traditional Japanese Arts and Crafts. Historical and Political Trajectories from the Meiji Period until Today (англ.) // Journal of International and Advanced Japanese Studies. — 2019. — Vol. 11. — P. 139—146. Архивировано 26 мая 2019 года.
  • Aikawa-Faure, Noriko. Excellence and authenticity: Living National (Human) Treasures in Japan and Korea (англ.) // International Journal of Intangible Heritage. — 2014. — Vol. 9. — P. 38—51. Архивировано 21 апреля 2018 года.
  • Peter Siegenthaler. The ningen kokuho: a new symbol for the Japanese nation (англ.) // Andon. — 1999. — No. 69. — P. 3—16. Архивировано 28 мая 2019 года.
  • Michelle Bambling. Japan's Living National Treasures Program: the Paradox of Remembering // Perspectives on Social Memory in Japan / edited by Tsu Yun Hui et al.. — Global Oriental, 2005. — С. 148—172. — ISBN 1-901903-24-9.
Источник — https://ru.wikipedia.org/ruwiki/w/index.php?title=Живое_национальное_сокровище_Японии&oldid=132773111